Бродский, Александр Саввич
Поделись знанием:
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…
Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.
В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
| Александр Саввич Бродский | |
 | |
| Основные сведения | |
|---|---|
| Работы и достижения | |
| Работал в городах | |
Алекса́ндр Са́ввич Бро́дский (р. 9 мая 1955, Москва) — советский и российский архитектор, художник. Сын Саввы Бродского. Является одним из основоположников направления «бумажная архитектура».
Содержание
Биография
Александр Бродский родился 9 мая 1955 года в Москве, в семье художника Саввы Бродского.
В 1968—1969 годах учился в МСХШ. В 1978 году окончил факультет жилых и общественных зданий Московского архитектурного института (МАрхИ). Ученик профессора Б. Г. Бархина.
Профессор Международной Академии архитектуры.
Автор дизайна мемориального знака проекта Последний адрес[1].
Работы находятся в собраниях
- Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
- Музей изобразительных искусств им. А. С. Пушкина, Москва.
- Государственный центр современного искусства, Москва
- Музей ART4, Москва
- Museum of Modern Art, Нью-Йорк.
- Deutsches Architekturmuseum, Франкфурт-на-Майне.
- Duke University Museum of Art, Дархэм, США.
- Nancy and Norton Dodge collection, Zimmerly Art Museum, Rutgers University, Нью-Брунсвик, Нью-Джерси, США.
- Парк «Никола-Ленивец», Калужская область, Россия.
- [www.tate.org.uk/whats-on/tate-modern/display/alexander-brodsky-and-ilya-utkin-0 Tate Modern], London.
Персональные выставки
- 2010 — «Инсталляции». Пермский музей современного искусства, Пермь.
- 2009 — «Окна и фабрики». Галерея М&Ю Гельман, Москва.
- 1997 — «Точки исхода». Музей архитектуры им. Щусева, Москва.
- 1997 — «Futurofobia». Галерея М. Гельмана, Москва.
- 1996 — «Visible Parts». Галерея Рональда Фельдмана, Нью-Йорк.
- 1996 — «Canal Street Subway Project». Нью-Йорк.
- 1995 — «Утопическая канализация». Галерея «Риджина», Москва.
Награды
- 2011 — Премия «Инновация», в номинации «Произведение визуального искусства» за инсталляцию «Цистерна».
- 2010 — Премия Кандинского
- 1988 — Первая премия (архитектура), «East Meets West in Design». Jacob K. Javits Convention Center, Нью-Йорк, США.
- 1987 — Поощрительная премия, Central Glass Company Competition: «The Intelligent Market», Токио, Япония.
- 1986 — Вторая премия, Central Glass Company Competition: «A Glass Monument to the 2001», Токио, Япония.
- 1985 — Вторая премия, Shinkenchiku Competition: «Bulwark of Resistance», Токио, Япония.
- 1984 — Вторая премия, Central Glass Company Competition: «Crystal Palace», Токио Япония.
- 1983 — Третья премия, Shinkenchiku Competition: «A Dwelling with Historism and Localism», Токио, Япония.
- 1983 — Поощрительная премия, конкурс «Музей скульптуры», Токио, Япония.
- 1982 — Первая премия, Central Glass Company Competition «Crystal Palace», Токио, Япония.
- 1978 — Вторая премия (в соавторстве с Г. Солоповым), OISTT Competition: «Theatre for Future Generations», Париж, Франция.
Напишите отзыв о статье "Бродский, Александр Саввич"
Ссылки
- [www.ncca.ru/innovation/shortlistitem.jsp?slid=81&contest=18&nom=1 Фотографии инсталляции «Цистерна» на сайте конкурса «Инновация»]
- [orlova.cih.ru/n27.html Александр Бродский, выставка «Окна и фабрики»] — Галерея М&Ю Гельман, 2009
- [history.mytimes.ru/list3_57fb.html А. Бродский на сайте history.mytimes.ru]
- [cih.ru/pr/22.html Выставка рисунков Александра Бродского] — музей Архитектуры им. Щусева
- [open-gallery.ru/text/artists/brodsky_alexander?version=RU Страница Александра Бродского на сайте Открытой галереи]
- [www.arteveryday.org/brodskij-i-utkin-bumazhnaya-arxitektura/ Бродский и Уткин на сайте ARTeveryday.org]
Источники
- ↑ [www.kultpro.ru/item_466/ Евгений Асс: Я не верю в то, что в России можно править только сильной рукой и топором] // «Культпросвет», 2 февраля 2015
- Ревзин Г. [www.kommersant.ru/doc-y.aspx?DocsID=1175344 Окно к художнику] // Коммерсантъ. — 2009. — 25 мая.
- Щур К. Александр Бродский: подмосковные поселки вызывают тоску // Дом. — 2007. — 21 февр.
- Ревзин Г. Александр Бродский победил русскую архитектуру // Коммерсантъ-DAILY. — 2002. — 21 мая.
|
Это заготовка статьи о художнике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Бродский, Александр Саввич
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…
Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.
В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
