Бродячий автобус
Поделись знанием:
К:Фильмы 1989 годаК:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
| Бродячий автобус | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария |
Людмила Разумовская |
| В главных ролях |
Лев Борисов |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания |
киностудия «Ленфильм». Творческо-производственное объединение «Голос» |
| Длительность |
93 мин. 10 сек. |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Бродячий автобус» — советский полнометражный цветной художественный фильм, поставленный на киностудии «Ленфильм» в Творческом объединении «Голос» в 1989 году режиссёром Иосифом Хейфицем.
Премьера фильма в СССР состоялась в августе 1990 года.
Содержание
Сюжет
Фильм рассказывает об артистах одного театра. Это бродячая труппа, которая путешествует на своём старом почти разбитом автобусе от одного населённого пункта к другому, чтобы показать зрителям несколько своих спектаклей. Каждый из артистов по-своему влюблён в театр, но в фильме также поднимаются и проблемы материального плана, например, проблема выбора между творчеством и деньгами.
В главных ролях
- Лев Борисов — Николай Тюльпанов, актёр
- Михаил Жигалов — Василий, актёр
- Афанасий Тришкин — Иван Иванович, актёр (роль озвучил — Игорь Дмитриев)
- Сергей Паршин — развязный попутчик Ивана Ивановича, пьяница
- Надежда Ерёмина
- Лия Ахеджакова — Зина, администратор
- Елена Козлитина — Оля, актриса, мать Костика
- Олег Вавилов — Сергей Павлович, актёр
В ролях
- Ирина Ракшина — Лариса, реквизитор
- Валентин Букин — Максимыч, водитель автобуса
- Галина Сабурова — Верёвкина, художественный руководитель
- Галина Чигинская — Ольга, актриса, жена Николая Тюльпанова
- Костя Мирлин
В эпизодах
- Владимир Горьков
- Николай Лебедев
- Н. Марук — эпизод
- Любовь Малиновская — Валя, повар в столовой
- Т. Чудина — эпизод
- Т. Малышева — эпизод
- Юлия Чекмарёва — эпизод
- Виктор Колпаков
- Виталий Баганов — эпизод
- Любовь Учаева
- Александр Лыков — зритель в сельском клубе
- Павел Первушин
- В. Руденко — эпизод
- Ю. Тычинин — эпизод
- О. Андреев — эпизод
Съёмочная группа
- Сценарий — Людмилы Разумовской (по либретто Иосифа Хейфица)
- Постановка — Иосифа Хейфица
- Главный оператор — Юрий Шайгарданов
- Главный художник — Владимир Светозаров
- Композитор — Андрей Петров
- Звукооператор — Игорь Вигдорчик
- Монтаж — Раисы Изаксон
- Эстрадно-симфонический оркестр Ленинградского телевидения и радио им. Соловьёва-Седого. Дирижёр — Станислав Горковенко
- Слова романса — Фёдора Сологуба
- Режиссёры — Олег Андреев, Илья Милютенко
- Оператор — Александр Карелин
- Костюмы — Лидии Крюковой
- Художник-декоратор — Олег Широков
- Грим — Татьяны Павловой
- Редактор — Всеволод Шварц
- Режиссёрская группа — В. Каргозерова, Ю. Полянский
- Операторская группа — Р. Габитов, А. Питомцев
- Ассистенты по монтажу — Н. Бурмистрова, Е. Верещагина
- Реквизитор — В. Кулешова
- Костюмер — Р. Школьникова
- Гримёр — И. Зенютич
- Пиротехники — К. Сыров, К. Жаров
- Фотограф — Фам Тхе Хуат
- Мастер света — С. Киселёв
- Цветоустановщик — Л. Косарева
- Звукотехники — Г. Бочаров, В. Матросов
- Административная группа — Раиса Проскурякова, Л. Афанасьев
- Директор картины — Геннадий Петелин
Технические данные
- Дистрибьютор — компания Си Ди Лэнд
Напишите отзыв о статье "Бродячий автобус"
Ссылки
- [mkrf.ru/registr/detail.php?ID=110065922&ganr=&strana=&year_from=1&year_to=107&kateg=&color=&nud=&firm_z=&keywords=&q=%C1%F0%EE%E4%FF%F7%E8%E9+%E0%E2%F2%EE%E1%F3%F1&captcha_code=083185f22557e196d7e16c9304e1341a&captcha_word=56787&captcha=1 «Бродячий автобус»]. Государственный регистр фильмов. Министерство Культуры Российской Федерации. Проверено 18 марта 2014.
- [www.lenfilm.ru/catalogue/cat_1989.htm «Бродячий автобус»] Аннотированный каталог фильмов киностудии «Ленфильм» 1918—2003.
- [old.russiancinema.ru/template.php?dept_id=3&e_dept_id=2&e_movie_id=627 «Бродячий автобус»]. Фильмы. Энциклопедия отечественного кино. Проверено 18 марта 2014.
- [megabook.ru/article/%D0%91%D0%A0%D0%9E%D0%94%D0%AF%D0%A7%D0%98%D0%99%20%D0%90%D0%92%D0%A2%D0%9E%D0%91%D0%A3%D0%A1 «Бродячий автобус»]. Статья. Онлайн-энциклопедия Кирилла и Мефодия. Проверено 18 марта 2014.
- [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_cinema/2106/%D0%91%D0%A0%D0%9E%D0%94%D0%AF%D0%A7%D0%98%D0%99 «Бродячий автобус»]. Энциклопедия кино. Академик. Проверено 18 марта 2014.
- [www.nashekino.ru/data.movies?id=501 «Бродячий автобус»]. Сайт «Наше кино». Проверено 18 марта 2014.
- «Бродячий автобус» (англ.) на сайте Internet Movie Database
|
Это заготовка статьи о советском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||
Отрывок, характеризующий Бродячий автобус
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
Диммлер, подсев к графине и закрыв глаза, слушал.
– Нет, графиня, – сказал он наконец, – это талант европейский, ей учиться нечего, этой мягкости, нежности, силы…
– Ах! как я боюсь за нее, как я боюсь, – сказала графиня, не помня, с кем она говорит. Ее материнское чутье говорило ей, что чего то слишком много в Наташе, и что от этого она не будет счастлива. Наташа не кончила еще петь, как в комнату вбежал восторженный четырнадцатилетний Петя с известием, что пришли ряженые.
Наташа вдруг остановилась.
– Дурак! – закричала она на брата, подбежала к стулу, упала на него и зарыдала так, что долго потом не могла остановиться.
– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
