Бродёр, Дени
 | |||
| Позиция |
вратарь | ||
|---|---|---|---|
| Рост |
165 см | ||
| Вес |
70 кг | ||
| Гражданство | |||
| Родился | |||
| Умер |
26 сентября 2013 (82 года)
| ||
| Карьера | |||
|
| |||
| Клубы | |||
|
| |||
| Спортивные награды | ||
|---|---|---|
| Хоккей с шайбой (мужчины) | ||
| Олимпийские игры | ||
| Бронза | Кортина-д’Ампеццо 1956 | Сборная Канады |
Жозеф Жермен Станислав Дени Бродёр (фр. Joseph Germain Stanislaus Denis Brodeur; 12 октября 1930, Монреаль, Канада — 26 сентября 2013, там же) — канадский хоккейный вратарь, бронзовый призёр зимних Олимпийских игр в Кортина-д’Ампеццо (1956), отец олимпийского чемпиона Мартина Бродёра.
Спортивная и последующая карьера
С ранних лет обратил на себя внимание как на талантливого хоккейного вратаря, в составе клуба Kitchener-Waterloo Dutchmen Старшей национальной лиги провинции Онтарио выиграл Кубок Аллана (1955), поэтому в том же году принял участие в сборах клуба АХЛ в Кливленд Баронс, после чему его был предложен профессиональный контракт. Он принял предложение, однако, поскольку решил участвовать в олимпийском турнире по хоккею на зимних Играх в Кортина-д’Ампеццо (1956), был исключен из числа профессиональных игроков. На олимпийском турнире, проведя четыре матча в составе сборной Канады, стал бронзовым призёром.
Продолжил выступления в составе клубов Buffalo Bisons (1957—1958) АХЛ и Charlotte Clippers (1958—1959) Восточной хоккейной лиги. Однако постепенно все больше времени посвящал фотографии, став одним из ведущих спортивных фотографов Канады. Являлся многолетним фотографом бейсбольного клуб Montréal Expos и хоккейного клуба НХЛ «Монреаль Канадиенс». Кроме того, был иллюстратором и фотографом ряда книжных изданий. В 1996 г. вышел сборник его фотографий: «Goalies — Guardians of the Net», представляющий собой коллекцию из более чем 500 черно-белых и цветных фотографий известных хоккейных голкиперов.
В 2006 г. он продал своё собрание из более чем 110 000 фотографий Национальной хоккейной лиге.
Напишите отзыв о статье "Бродёр, Дени"
Ссылки
- www.sports-reference.com/olympics/athletes/br/denis-brodeur-1.html
- www.cbssports.com/nhl/eye-on-hockey/23858305/denis-brodeur-nhl-photographer-and-father-of-martin-dies-at-82
Отрывок, характеризующий Бродёр, Дени
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
