Брольи, Альбер де

Альбер де Брольи
Награды:

Жак Викто́р Альбе́рт герцо́г де Брольи́ (фр. Jacques Victor Albert, duc de Broglie; 13 июня 1821, Париж — 19 января 1901, Париж) — французский историк, политик и государственный деятель, дважды возглавлял кабинет министров Франции с 25 мая 1873 года по 22 мая 1874 года, и с 17 мая по 23 ноября 1877 года.

Биография

Альбер, старший сын премьер-министра Франции Виктора де Брольи и внук госпожи де Сталь, ещё в юности начал журналистскую карьеру написав ряд статей в «Revue des Deux Mondes», и в то же время являлся одним из редакторов «Correspondant».

Во время правления короля Франции Луи-Филиппа I Альбер Бройль выполнял обязанности секретаря посольств в европейских столицах Мадриде (Испания) и Риме (Италия). В 1848 году оставил свой пост и во времена Второй империи принципиально воздерживался от любой политической деятельности. В 1871 году — заместитель главы департамента Эр. В том же году был назначен послом при английском дворе в Лондоне. Брольи также являлся одной из заметных фигур либерального католицизма.

Жак Виктор Альбер герцог де Брольи, являясь главой кабинета «морального порядка» (1873—1874), пытался сохранить династические права и вотировал концепцию аристократической двухпалатной системы. Однако его предложения были отвергнуты как республиканцами, так и бонапартистами.

С 1876 по 1885 год Брольи выполнял обязанности сенатора от департамента Эр. Помимо этого, он стал членом Французской академии (как и его отец) и Академии моральных и политических наук Франции. Как учёный он написал ряд исторических исследований, а также собственные мемуары.

Во время кризиса герцог вновь создал кабинет министров, но в результате принятия так называемого «Манифеста 363» собрание и кабинет были в том же году распущены.

Жак Виктор Альбер герцог де Брольи умер 19 января 1901 года в Париже.

Литература

• Брольи, Жак-Виктор-Альбер // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Брольи, Альбер де

– И если бы заехали ко мне – чистое дело марш! – сказал дядюшка, еще бы того лучше; видите, погода мокрая, говорил дядюшка, отдохнули бы, графинечку бы отвезли в дрожках. – Предложение дядюшки было принято, за дрожками послали охотника в Отрадное; а Николай с Наташей и Петей поехали к дядюшке.
Человек пять, больших и малых, дворовых мужчин выбежало на парадное крыльцо встречать барина. Десятки женщин, старых, больших и малых, высунулись с заднего крыльца смотреть на подъезжавших охотников. Присутствие Наташи, женщины, барыни верхом, довело любопытство дворовых дядюшки до тех пределов, что многие, не стесняясь ее присутствием, подходили к ней, заглядывали ей в глаза и при ней делали о ней свои замечания, как о показываемом чуде, которое не человек, и не может слышать и понимать, что говорят о нем.
– Аринка, глянь ка, на бочькю сидит! Сама сидит, а подол болтается… Вишь рожок!
– Батюшки светы, ножик то…
– Вишь татарка!
– Как же ты не перекувыркнулась то? – говорила самая смелая, прямо уж обращаясь к Наташе.
Дядюшка слез с лошади у крыльца своего деревянного заросшего садом домика и оглянув своих домочадцев, крикнул повелительно, чтобы лишние отошли и чтобы было сделано всё нужное для приема гостей и охоты.
Всё разбежалось. Дядюшка снял Наташу с лошади и за руку провел ее по шатким досчатым ступеням крыльца. В доме, не отштукатуренном, с бревенчатыми стенами, было не очень чисто, – не видно было, чтобы цель живших людей состояла в том, чтобы не было пятен, но не было заметно запущенности.
В сенях пахло свежими яблоками, и висели волчьи и лисьи шкуры. Через переднюю дядюшка провел своих гостей в маленькую залу с складным столом и красными стульями, потом в гостиную с березовым круглым столом и диваном, потом в кабинет с оборванным диваном, истасканным ковром и с портретами Суворова, отца и матери хозяина и его самого в военном мундире. В кабинете слышался сильный запах табаку и собак. В кабинете дядюшка попросил гостей сесть и расположиться как дома, а сам вышел. Ругай с невычистившейся спиной вошел в кабинет и лег на диван, обчищая себя языком и зубами. Из кабинета шел коридор, в котором виднелись ширмы с прорванными занавесками. Из за ширм слышался женский смех и шопот. Наташа, Николай и Петя разделись и сели на диван. Петя облокотился на руку и тотчас же заснул; Наташа и Николай сидели молча. Лица их горели, они были очень голодны и очень веселы. Они поглядели друг на друга (после охоты, в комнате, Николай уже не считал нужным выказывать свое мужское превосходство перед своей сестрой); Наташа подмигнула брату и оба удерживались недолго и звонко расхохотались, не успев еще придумать предлога для своего смеха.
Немного погодя, дядюшка вошел в казакине, синих панталонах и маленьких сапогах. И Наташа почувствовала, что этот самый костюм, в котором она с удивлением и насмешкой видала дядюшку в Отрадном – был настоящий костюм, который был ничем не хуже сюртуков и фраков. Дядюшка был тоже весел; он не только не обиделся смеху брата и сестры (ему в голову не могло притти, чтобы могли смеяться над его жизнию), а сам присоединился к их беспричинному смеху.
– Вот так графиня молодая – чистое дело марш – другой такой не видывал! – сказал он, подавая одну трубку с длинным чубуком Ростову, а другой короткий, обрезанный чубук закладывая привычным жестом между трех пальцев.