Броненосцы типа «Реджина Маргерита»

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
<tr><th colspan="2" style="text-align:center; padding:6px 10px; font-size: 120%; background: #A1CCE7; text-align: center;">Броненосцы типа «Реджина Маргерита»</th></tr><tr><th colspan="2" style="text-align:center; padding:4px 10px; background: #E7F2F8; text-align: center; font-weight:normal;">Corazzate pluricalibro classe Regina Margherita</th></tr><tr><th colspan="2" style="text-align:center; ">
</th></tr><tr><th colspan="2" style="text-align:center; ">
</th></tr> <tr><th colspan="2" style="text-align:center; padding:6px 10px;background: #D0E5F3;">Проект</th></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8; border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Страна</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px; border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8; border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">В строю</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px; border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> сняты с вооружения </td></tr>

<tr><th colspan="2" style="text-align:center; padding:6px 10px;background: #D0E5F3;">Основные характеристики</th></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Водоизмещение</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 13 215 т нормальное
14 093 т полное </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Длина</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 138,65 м максимальная </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Ширина</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 23,84 м </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Осадка</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 8,81 м </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Бронирование</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> пояс: 152 мм
палуба: 80 мм
башни ГК: 200 мм
казематы СК: 150 мм
командирская рубка: 150 мм </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Двигатели</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 28 котлов типа Никлосса;
паровая машина тройного расширения </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Мощность</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 21 790 л.с. </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Движитель</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 2 винта </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Скорость хода</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 20,3 узла максимальная
10 узлов крейсерская </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Дальность плавания</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 5000—10 000 миль </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Экипаж</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 812 человек </td></tr> <tr><th colspan="2" style="text-align:center; padding:6px 10px;background: #D0E5F3;">Вооружение</th></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Артиллерия</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 2×2 — 305-мм/40
4×1 — 203-мм/40
12×1 — 152-мм/40
20×1 — 76,2-мм/40
2×1 — 47-мм/40
2×1 — 37-мм/20
2×1 — 10-мм пулемёты </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Минно-торпедное вооружение</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 4 × 450-мм подводных ТА </td></tr>

Броненосцы типа «Реджина Маргерита» (итал. Corazzate pluricalibro classe Regina Margherita) — серия итальянских эскадренных броненосцев конца 1890-х — начала 1900-х годов. Были спроектированы в рамках кораблестроительной программы 1898 года под руководством адмирала Б. Брина, хотя после его смерти в том же году проект подвергся существенной переработке. Как и многие другие итальянские корабли, броненосцы типа «Реджина Маргерита» отличались сравнительно высокой скоростью, достигнутой за счёт ослабления бронирования, и часто рассматриваются как своего рода гибрид между броненосцами и броненосными крейсерами.

Всего в 18981905 годах было построено два броненосца типа «Регина Маргерита», вошедших в состав Средиземноморского флота, причём «Реджина Маргерита» являлся его флагманским кораблём вплоть до 1910 года, а в 1912 году оба корабля применялись в ходе Итало-турецкой войны. В годы Первой мировой войны два броненосца типа «Реджина Маргерита» составляли 6-ю бригаду линкоров 2-й эскадры и оба в 19151916 годах были потеряны: «Реджина Маргерита» затонул в результате подрыва на выставленных подводной лодкой минах, а «Бенедетто Брин» был подорван австрийскими диверсантами.





История

После неудачного эксперимента с небольшими броненосцами типа «Аммиральо ди Сан-Бон», которые были признаны "слишком слабыми, чтобы сражаться с броненосцами, слишком медлительными, чтобы догонять крейсера", итальянский флот вновь решил пересмотреть свою доктрину кораблестроения. Вновь было решено вернуться к любимым Бендетто Брином быстроходным кораблям с мощным вооружением и умеренной броневой защитой.

Особое беспокойство у итальянцев вызывал флот соседней Австро-Венгрии. Хотя Австрия и Италия формально были союзниками по "Тройственному союзу", на практике отношения между членами этого искусственного альянса оставляли желать много лучшего. Итальянское военно-морское ведомство опасалось, что в перспективе его противником может стать не только французский, но и австрийский флот. Требовались корабли, способные как на равных сражаться с французскими первоклассными броненосцами, так и эффективно противостоять в Адриатике небольшим, но весьма удачным австрийским броненосцам 2-го ранга.

В конце 1890-х, главный инженер флота, Бендетто Брин разработал проект корабля весьма необычной для того времени конструкции. При очень высокой скорости (порядка 20 узлов), корабли вооружались всего двумя 305-миллиметровыми орудиями в одноорудийных башнях и двенадцатью "промежуточными" 203-миллиметровыми орудиями. Брин одним из первых предсказал тенденцию на увеличение калибра вспомогательной, скорострельной артиллерии, породившую линкор "преддредноутного" типа. Но после смерти Брина в 1898 году, сменивший его на посту главного конструктора флота адмирал Руджеро Альфредо Мишели переработал проект, сочтя необходимым увеличить число орудий главного калибра.

Конструкция

Корабли серии «Реджина Маргерита» были не слишком крупными броненосцами водоизмещением около 14500 тонн. В отличие от предшествующих дизайнов, они имели сравнительно высокий надводный борт. Как и другие итальянские броненосцы, они имели "симметричный" силуэт с двумя симметрично расположенными мачтами и двумя группами труб. Предполагалось, что в бою подобная симметрия помешает противнику правильно определить направление движения корабля.

Вооружение

Первоначальный проект Брина предусматривал наличие всего двух 305-миллиметровых орудий и двенадцати 203-миллиметровых орудий. Впоследствии, проект был пересмотрен адмиралом Альфредо Мишели, который переработал концепцию в пользу более "классического" решения.

В результате, главным калибром броненосцев стали четыре 305-миллиметровых 40-калиберных орудия. Это были первые орудия такого калибра, полностью изготовленные в Италии (хотя и не без британского содействия). Их эффективная дальнобойность составляла более 20000 метров (хотя системы управления огнём на момент закладки броненосцев не позволяли прицельно стрелять на дистанции более 10000 метров). Орудия стреляли 417-кг бронебойными снарядами с темпом стрельбы до 1 выстрела в минуту и на момент закладки кораблей находились на уровне лучших мировых образцов.

В дополнение к основным орудиям, итальянские броненосцы впервые в мире несли усиленное вспомогательное вооружение из четырех 203-миллиметровых 45-калиберных орудий. Верно отследив тенденцию на усиление скорострельной артиллерии и рост дистанций боя, итальянцы одними из первых реализовали эту концепцию. Орудия размещались в казематированных установках по углам надстройки броненосца, и имели эффективную скорострельность до 2 выстрелов в минуту. Их тяжелые 116-кг снаряды, летящие на максимальную дальность до 18000 метров значительно превосходили стандартные для других флотов 150-170-миллиметровые скорострельные орудия.

Изначальный проект Брина предусматривал скорострельное вооружение состоящее исключительно из 203-миллиметровых орудий. Но адмирал Альфредо Мишели опасался, что меньшая по сравнению с 152-миллиметровыми пушками скорострельность 203-миллиметровых орудий сделает броненосцы беззащитными на малых дистанциях боя. Поэтому, сведя количество 203-миллиметровых орудий к четырем, конструкторы установили на броненосец более "традиционное" вооружение из двенадцати 152-миллиметровых 40-калиберных орудий в казематах на главной палубе.

Противоминное вооружение состояло из двадцати 76-миллиметровых орудий на крыше надстройки, двух 47-миллиметровых и двух 37-миллиметровых орудий на марсах и двух 10-миллиметровых пулеметов. Подобное вооружение было чрезвычайно мощным и полностью соответствовало задаче обороны от миноносцев того времени. Также корабль нес 450-мм подводные торпедные аппараты.

Броневая защита

Броневая защита корабля была преимущественно рассчитана на противостояние огню скорострельных орудий и могла выдерживать попадания тяжелых снарядов только на больших дистанциях. Узкий броневой пояс толщиной от 76 миллиметров (в оконечностях) до 152 миллиметров (в центре корпуса), изготовленный из Гарвеевской брони прикрывал ватерлинию от штевня до штевня. Центральную цитадель между башнями главного калибра прикрывал дополнительно верхний пояс толщиной в 152 миллиметра и проходивший от верхней кромки главного пояса до основания казематов вспомогательной артиллерии.

Горизонтальная защита обеспечивалась 76-миллиметровой броневой палубой и интенсивным использованием угля. Угольные ямы были расположены так, чтобы эффективно прикрывать подводные части корпуса от затопления.

Артиллерия главного калибра защищалась 250-миллиметровыми броневыми плитами, при толщине барбетов в 203 миллиметра. Вспомогательные орудия стояли в казематах, защищенных 152-мм броней.

Силовая установка

Огромное внимание было уделено достижению высокой скорости, которую Брин рассматривал как возможность диктовать дистанцию боя и держаться за пределами эффективного радиуса действия тяжелых пушек потенциального противника. Броненосцы класса «Реджина Маргерита» развивали скорость до 20,3 узлов, почти сравнявшись с броненосными крейсерами своего времени. Их силовая установка (две машины тройного расширения) развивала максимальную мощность в 21790 лошадиных сил. Запаса угля хватало на 11000 км хода.

Представители

Название Верфь Закладка Спуск на воду Вступление в строй Судьба
«Реджина Маргерита»
Regina Margherita
верфь флота в Специя 20 ноября 1898 30 мая 1901 14 апреля 1904 подорвался на минах 11 декабря 1916
«Бенедетто Брин»
Benedetto Brin
верфь флота в Кастелламмаре 30 января 1899 7 ноября 1901 1 сентября 1905 погиб от взрыва боезапаса в Бриндизи в результате диверсии 27 сентября 1916

Боевая служба

Оценка проекта

Последние корабли, спроектированные непосредственно Брином, броненосцы серии «Реджина Маргерита» по иронии судьбы не стали последними кораблями, воплощающими его идеи, передав эту роль более поздним «Реджина Елена». В результате переработки проекта, предпринятой в порядке "перестраховки", корабли представляли собой воплощение компромиссных решений - четыре 203-миллиметровых орудия, из которых в бортовом залпе участвовало только два, вряд ли можно было бы назвать эффективным дополнением к скорострельной артиллерии. Основная идея Брина - возможность за счет высокой скорости вести бой на дальней дистанции, оставаясь вне радиуса эффективного действия орудий противника и активно используя многочисленные 203-миллиметровые орудия - осталась нереализованной. Замена 203-миллиметровых орудий на 152-миллиметровые привела к тому, что броненосцы класса «Реджина Маргерита» более не могли вести эффективный бой на дальней дистанции и вынуждены были бы приближаться к противнику на радиус эффективного огня 152-миллиметровых орудий - при этом, их тонкий броневой пояс, рассчитанный на ведение боя на дальних дистанциях, был бы несомненно пробит тяжелыми орудиями противника.

В целом, в результате недостаточно продуманной переработки проекта, итальянский флот получил два корабля, бронирование которых было приспособлено к бою на дальних дистанциях, а вооружение - для боя на средних. Получившиеся результаты нельзя было назвать удачными.

Напишите отзыв о статье "Броненосцы типа «Реджина Маргерита»"

Литература

  • С. А. Балакин. ВМС Италии и Австро-Венгрии 1914—1918 гг. — Москва: Моделист-конструктор, 1997. — 32 с. — (Морская коллекция № 4 (16) / 1997). — 6000 экз.
  • All the World's Fighting Ships 1860—1905 / R. Gardiner. — London: Conway Maritime Press, 1979. — 448 p. — ISBN 0-85177-133-5.

Отрывок, характеризующий Броненосцы типа «Реджина Маргерита»

– Да, да, это правда, – сказал Пьер, весело улыбаясь. – Да, да, мне ничего этого не нужно. Я от разоренья стал гораздо богаче.
Но в январе приехал Савельич из Москвы, рассказал про положение Москвы, про смету, которую ему сделал архитектор для возобновления дома и подмосковной, говоря про это, как про дело решенное. В это же время Пьер получил письмо от князя Василия и других знакомых из Петербурга. В письмах говорилось о долгах жены. И Пьер решил, что столь понравившийся ему план управляющего был неверен и что ему надо ехать в Петербург покончить дела жены и строиться в Москве. Зачем было это надо, он не знал; но он знал несомненно, что это надо. Доходы его вследствие этого решения уменьшались на три четверти. Но это было надо; он это чувствовал.
Вилларский ехал в Москву, и они условились ехать вместе.
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.


Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
Но за первыми грабителями приезжали другие, третьи, и грабеж с каждым днем, по мере увеличения грабителей, становился труднее и труднее и принимал более определенные формы.
Французы застали Москву хотя и пустою, но со всеми формами органически правильно жившего города, с его различными отправлениями торговли, ремесел, роскоши, государственного управления, религии. Формы эти были безжизненны, но они еще существовали. Были ряды, лавки, магазины, лабазы, базары – большинство с товарами; были фабрики, ремесленные заведения; были дворцы, богатые дома, наполненные предметами роскоши; были больницы, остроги, присутственные места, церкви, соборы. Чем долее оставались французы, тем более уничтожались эти формы городской жизни, и под конец все слилось в одно нераздельное, безжизненное поле грабежа.
Грабеж французов, чем больше он продолжался, тем больше разрушал богатства Москвы и силы грабителей. Грабеж русских, с которого началось занятие русскими столицы, чем дольше он продолжался, чем больше было в нем участников, тем быстрее восстановлял он богатство Москвы и правильную жизнь города.
Кроме грабителей, народ самый разнообразный, влекомый – кто любопытством, кто долгом службы, кто расчетом, – домовладельцы, духовенство, высшие и низшие чиновники, торговцы, ремесленники, мужики – с разных сторон, как кровь к сердцу, – приливали к Москве.
Через неделю уже мужики, приезжавшие с пустыми подводами, для того чтоб увозить вещи, были останавливаемы начальством и принуждаемы к тому, чтобы вывозить мертвые тела из города. Другие мужики, прослышав про неудачу товарищей, приезжали в город с хлебом, овсом, сеном, сбивая цену друг другу до цены ниже прежней. Артели плотников, надеясь на дорогие заработки, каждый день входили в Москву, и со всех сторон рубились новые, чинились погорелые дома. Купцы в балаганах открывали торговлю. Харчевни, постоялые дворы устраивались в обгорелых домах. Духовенство возобновило службу во многих не погоревших церквах. Жертвователи приносили разграбленные церковные вещи. Чиновники прилаживали свои столы с сукном и шкафы с бумагами в маленьких комнатах. Высшее начальство и полиция распоряжались раздачею оставшегося после французов добра. Хозяева тех домов, в которых было много оставлено свезенных из других домов вещей, жаловались на несправедливость своза всех вещей в Грановитую палату; другие настаивали на том, что французы из разных домов свезли вещи в одно место, и оттого несправедливо отдавать хозяину дома те вещи, которые у него найдены. Бранили полицию; подкупали ее; писали вдесятеро сметы на погоревшие казенные вещи; требовали вспомоществований. Граф Растопчин писал свои прокламации.


В конце января Пьер приехал в Москву и поселился в уцелевшем флигеле. Он съездил к графу Растопчину, к некоторым знакомым, вернувшимся в Москву, и собирался на третий день ехать в Петербург. Все торжествовали победу; все кипело жизнью в разоренной и оживающей столице. Пьеру все были рады; все желали видеть его, и все расспрашивали его про то, что он видел. Пьер чувствовал себя особенно дружелюбно расположенным ко всем людям, которых он встречал; но невольно теперь он держал себя со всеми людьми настороже, так, чтобы не связать себя чем нибудь. Он на все вопросы, которые ему делали, – важные или самые ничтожные, – отвечал одинаково неопределенно; спрашивали ли у него: где он будет жить? будет ли он строиться? когда он едет в Петербург и возьмется ли свезти ящичек? – он отвечал: да, может быть, я думаю, и т. д.
О Ростовых он слышал, что они в Костроме, и мысль о Наташе редко приходила ему. Ежели она и приходила, то только как приятное воспоминание давно прошедшего. Он чувствовал себя не только свободным от житейских условий, но и от этого чувства, которое он, как ему казалось, умышленно напустил на себя.
На третий день своего приезда в Москву он узнал от Друбецких, что княжна Марья в Москве. Смерть, страдания, последние дни князя Андрея часто занимали Пьера и теперь с новой живостью пришли ему в голову. Узнав за обедом, что княжна Марья в Москве и живет в своем не сгоревшем доме на Вздвиженке, он в тот же вечер поехал к ней.
Дорогой к княжне Марье Пьер не переставая думал о князе Андрее, о своей дружбе с ним, о различных с ним встречах и в особенности о последней в Бородине.
«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.
– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.