Танковые войска СССР

Танковые войска СССР
Нарукавный знак
Годы существования	1929 — 1991
Страна
Подчинение	Министерство обороны СССР
Входит в	Сухопутные войска
Тип	Танковые войска
Численность	объединение
Дислокация	СССР
Участие в	Гражданская война в России Хасанские бои Бои на Халхин-Голе Вторая мировая война Афганская война

Та́нковые войска́ Вооружённых Сил СССР — род войск в Сухопутных войсках Вооружённых Сил СССР, главная ударная сила Сухопутных войск и мощное средство вооружённой борьбы, предназначенное для решения наиболее важных задач в различных видах военных (боевых) действий.

Имели наименования с:

• 1929 года — механизированные войска (МВ)
• 1936 года — автобронетанковые войска (АБТВ)
• декабря 1942 года — бронетанковые и механизированные войска (БТиМВ)
• 1953 года — бронетанковые войска (БТВ)
• 1960 года по настоящее время — танковые войска (ТВ).

Имеют на вооружении танки, самоходные артиллерийские установки, бронетранспортёры, боевые машины пехоты и другую бронетехнику.

Предыстория

Появление танков связано с необходимостью решить задачу прорыва позиционной обороны, оборудованной в инженерном отношении и насыщенной артиллерией, пулемётами и миномётами. Впервые во время Первой мировой войны 1914—1918 гг. танки (32 машины Mark I) были использованы англичанами в операции на реке Сомма (1916 год). А в 1917 году в районе города Камбре английские войска массированно применили более 350 танков за один день боя. Несмотря на их техническую слабость и тактические ошибки в применении, танки показали себя как новое перспективное средство, способное во взаимодействии с пехотой и артиллерией преодолевать позиционную оборону и развивать тактический успех в оперативный.

Броневые силы (1914—1929)

Появление броневых частей в русской армии произошло 19 августа 1914 года. Первым в мире формированием нового рода войск (сил) была 1-я автомобильная пулемётная рота, вооружённая 12-ю броневыми машинами с пулемётным и пушечным вооружением. К середине 1917 года в русской армии насчитывалось 7 бронепоездов и 13 бронедивизионов (около 300 бронемашин).

Танков собственного производства в Красной Армии во время Гражданской войны в 1918—1920 годах не было; их задачи выполняли броневые силы, состоявшие из автомобильных броневых отрядов (автобронеотряд), основу которых также составляли бронемашины и бронепоезда. В январе 1918 был создан Совет броневых частей («Центробронь») по управлению всеми автоброневыми подразделениями и частями республики. В его функции входило размещение государственных заказов на постройку броневых автомобилей, а с апреля 1918 года и бронепоездов. За период с ноября 1918 по март 1921 года только основными заводами, выполнявшими заказы правительства, было изготовлено 75 типовых бронепоездов, 102 бронеплощадки и свыше 280 броневых автомобилей.

«Центробронь» решал также технические, административно-строевые и агитационно-политические задачи, а также осуществлял подготовку кадров командного состава и младших специалистов. В мае 1918 года в Москве открылась броневая школа по подготовке командиров бронечастей, а затем был развёрнут Московский отдельный автоброневой отряд, где обучались младшие специалисты автобронечастей. Доля подготовленных специалистов броневых частей в процентах к численности личного состава неуклонно возрастала:

Части	Конец 1918 года	Конец 1919 года	Конец 1920 года
Бронепоезда	45	58—60	71
Автобронеотряды	45	до 64	80
Автотанковые отряды	-	-	11

В августе 1918 года на базе «Центробронь» было создано Центральное, а затем Главное броневое управление. В декабре 1920 года на вооружение Красной Армии стали поступать первые лёгкие советские танки Сормовского завода.

В марте 1919 года подразделениями 2-й Украинской советской дивизии в бою с французскими войсками были захвачены французские танки (тогда назывались гусеничные броневики) «Рено FT-17», которые послужили прототипом первого советского танка КС.

Первая танковая часть на территории РСФСР — броневой дивизион при Совнаркоме Советской Украины — была создана в Харькове краскомом Селявкиным в 1919 году из трофейных французских танков FT-17, захваченных у союзных экспедиционных сил на Юге России под Одессой. Впоследствии эта первая в СССР танковая часть была преобразована в Танковую эскадру РККА (т. н. «лефортовскую») (1922), основной ударной силой которой были трофейные британские танки Mark V.

В ходе Гражданской войны выработалась практика применения броневых частей. Они представляли собой специальные войсковые части, предназначавшиеся для поддержки стрелковых и кавалерийских дивизий, бригад и полков. В годы Гражданской войны броневые силы, несмотря на незначительный удельный вес в армии (к концу войны — 0,41 %), сыграли важную роль в военных действиях.

Год спустя, в начале сентября 1923 г., броневые силы подверглись новым организационным изменениям. Отдельные небольшие автотанковые отряды (бронеотряды) были сведены в относительно крупное соединение — «эскадру» танков, которая состояла из двух флотилий: тяжёлой и лёгкой.

— А. И. Радзиевский.[newlib.net/read/115746/p10 Танковый удар]. 1977

С 1928 года началось производство танков МС-1 («малый, сопровождения»). Впервые МС-1 (Т-18) были применены в бою в ходе конфликта на КВЖД в ноябре 1929 года.

• 1919 22 апр.Бронедивизион Рено.Никол.пл.jpg

  Бронедивизион Совнаркома с трофейным французским танком FT-17, захваченным под Одессой. Харьков, апрель 1919

• 1920-е 4 танк.отряд Mk V.jpg

  4-й танковый отряд РККА из трофейных британских танков Mk.V. Харьков, начало 1920-х

• Т-18 Хабаровск вид спереди3.jpg

  Советский танк Т-18 (1928), установленный в Хабаровске

Механизированные войска (1929—1936)

В 1929 году было создано Центральное управление механизации и моторизации РККА. Танки вошли в состав механизированных войск. В 1930 году в 1-й механизированной бригаде имелся танковый полк, насчитывавший 110 танков. В 1932 году сформированы 11-й (в Ленинградском военном округе) и 45-й (в Украинском военном округе) механизированные корпуса. По состоянию на 1932 год в 45-м механизированном корпусе имелось свыше 500 танков.

В 1932 году была основана Военная академия механизации и моторизации РККА (ныне Общевойсковая академия Вооружённых Сил Российской Федерации).

Локальные войны конца 1930-х годов и, особенно, французская кампания 1940 показали решающую роль механизированных ударных соединений. Советскими военными теоретиками (С. Н. Аммосов, В. К. Триандафиллов, К. Б. Калиновский и др.) были разработаны основы боевого применения бронетанковых войск, предусматривавшие массированное использование танков на важнейших направлениях. В середине 1930-х гг. это нашло своё отражение в теории глубокой операции и глубокого боя. В соответствии с концепцией «глубокой наступательной операции», принятой в РККА, роль ударной силы отводилась механизированным корпусам. Основная идея теории состояла в нанесении удара по всей глубине обороны противника с использованием артиллерии, авиации, бронетанковых войск и воздушных десантов с целью нанести поражение всей оперативной группировке противника. В ходе глубокой операции достигались две цели — прорыв фронта обороны противника одновременным ударом на всю его тактическую глубину и немедленный ввод группировки подвижных войск для развития тактического прорыва в оперативный успех.

В 1931—1935 годах на вооружение Красной Армии начали поступать лёгкие, средние, а затем и тяжёлые танки различных типов. Начался интенсивный процесс насыщения войск автомобильной и бронетанковой техникой, которую необходимо было испытывать и совершенствовать. В связи с этим 4 апреля 1931 года приказом Реввоенсовета СССР был создан 22-й Научно-испытательный автобронетанковый полигон (НИАБП) Управления Механизации и Моторизации Рабоче-Крестьянской Красной Армии (войсковая часть (В/Ч) № 68054).

Автобронетанковые войска (1936—1942)

Создание механизированных и танковых частей положило начало новому роду войск, получившему наименование автобронетанковых войск. Центральное управление механизации и моторизации в 1937 году было переименовано в Автобронетанковое управление (а позже в Главное автобронетанковое управление).

К началу 1936 года было создано 4 механизированные корпуса, 6 отдельных механизированных бригад, 6 отдельных танковых полков, 15 механизированных полков кавалерийских дивизий и значительное количество танковых батальонов и рот. Отдельные танковые батальоны в составе стрелковых дивизий предназначались для усиления стрелковых частей и соединений при прорыве обороны противника. Они должны были действовать вместе с пехотой, не отрываясь от неё на большое расстояние, и назывались танками непосредственной поддержки пехоты (ТНПП).

К концу 1937 года в РККА имелись 4 танковых корпуса, 24 отдельные лёгкие и 4 тяжёлые танковые бригады.

В 1938 году автобронетанковые войска получили боевой опыт у озера Хасан (1938), а затем на реке Халхин-Гол (1939) и в советско-финской войне 1939—1940 гг. Исходя из полученного опыта, были разработаны и к 1940 году приняты на вооружение танки с более мощной бронёй и более мощным вооружением (средний танк Т-34-76 и тяжёлый танк КВ-1).

В ноябре 1939 года, вследствие оценки опыта применения танков в Испании, были расформированы имевшиеся 4 механизированные корпуса и введён новый тип соединения — моторизованная дивизия. К маю 1940 года были созданы 4 моторизованные дивизии (по 258 танков в каждой), отдельные танковые и броневые бригады.

Однако 9 июля 1940 НКО СССР утвердил план восстановления механизированных корпусов. 4 октября НКО доложил Политбюро ЦК КПСС о завершении формирования 8 мехкорпусов, 18 танковых и 8 механизированных дивизий. К 1 декабря 1940 года в РККА было 9 механизированных корпусов (в их составе — 18 танковых и 9 моторизованных дивизий, а также 2 отдельные танковые дивизии) и 45 танковых бригад (40 бригад Т-26 и 5 — БТ). В феврале — марте 1941 началось формирование ещё 20 мехкорпусов, 8 марта на заседании Политбюро были утверждены их командиры.

Накануне Великой Отечественной войны 1 июня 1941 года в составе Красной Армии было 1 392 танка новых типов — Т-34-76 и КВ-1. Ещё 305 танков было произведено в июне 1941 года. Таким образом количество тяжёлых и средних танков, по ударной мощи не имевших аналогов у вермахта, на 22 июня 1941 года в Красной Армии составляло не менее 1392 единиц. По общему количеству танков и штурмовых орудий Красная Армия также имела численное превосходство: 15 687 против 4171, сосредоточенных на восточном фронте вермахтом.

В первые недели военных действий механизированные корпуса наносили контрудары (Битва за Дубно — Луцк — Броды, Лепельский контрудар), несли значительные потери и вынуждены были вести оборонительные сражения совместно со стрелковыми войсками. Большие потери в танках и невозможность быстрого их восстановления заставили советское командование использовать танки в целях непосредственного прикрытия пехоты, для действий из засад, повышения устойчивости обороны стрелковых войск, для проведения частных контратак. К осени 1941 года все механизированные корпуса были расформированы (в соответствии с директивным письмом Ставки ВГК от 15 июля 1941 года), основными организационными единицами стали танковые бригады и отдельные танковые батальоны. Крупных соединений для проведения наступательных операций советское командование не имело.

На 1 декабря 1941 года в действующей армии осталось 1730 танков. Советское правительство предпринимало меры по организации производства танков, в результате чего их количество в действующей армии быстро возрастало: к 1 мая 1942 года — 4065, а к ноябрю — 6014 танков. Весной 1942 года появилась возможность сформировать танковые, а позже и механизированные корпуса. Были созданы также 2 танковые армии смешанного состава, в которые входили танковые, механизированные и стрелковые соединения — 3-я и 5-я танковые армии. 16 октября 1942 года народный комиссар обороны СССР издал приказ, который требовал использовать танковые бригады и полки для непосредственной поддержки пехоты, а танковые и механизированные корпуса в качестве эшелонов развития успеха с целью разобщения и окружения крупных группировок врага.

Таким образом, в течение 1942 года была осуществлена программа организационного строительства танковых войск, что позволило к январю 1943 года иметь в танковых войсках две танковые армии, 24 танковых (из них два были в стадии формирования), 8 механизированных (два из них завершали формирование) корпусов, а также значительное количество различных бригад и полков для НПП.

Бронетанковые и механизированные войска (декабрь 1942—1953)

В декабре 1942 года автобронетанковые войска стали называться бронетанковыми и механизированными войсками. Было образовано Управление командующего бронетанковыми и механизированными войсками и введена должность командующего бронетанковыми и механизированными войсками.

В 1943 году на вооружение поступили самоходно-артиллерийские установки (СУ-122), которые предназначались для мобильной огневой поддержки танковых соединений. В танковых и механизированных корпусах было увеличено количество танков, включены самоходно-артиллерийские, миномётные и зенитные части. 16 января 1943 года указом Президиума Верховного Совета СССР были введено звание маршала бронетанковых войск.

Началось формирование танковых армий однородного состава — в январе 1943 года появились 1-я и 2-я танковые армии К лету 1943 года уже имелось пять танковых армий, которые состояли из двух танковых и одного механизированного корпусов, а также большое количество отдельных танковых и механизированных корпусов.

Постоянно возрастало количество танков, участвовавших в операциях: в Московской битве (1941—1942) участвовало 780 танков, в Сталинградской битве (1942—1943) — 979, в Белорусской операции (1944) — 5200, в Берлинской операции (1945) — 6250 танков и САУ. По словам генерала армии А. И. Антонова, «…вторая половина войны прошла под знаком преобладания наших танков и самоходной артиллерии на полях сражений. Это позволяло нам осуществлять оперативные маневры огромного размаха, окружать крупные группировки противника, преследовать его до полного уничтожения».

Неоднократная и коренная реорганизация этого рода войск за годы Великой Отечественной войны обусловлена изменениями в способах ведения боевых действий в годы войны и была направлена на достижение постоянного соответствия форм организации танковых войск способам ведения боя и операции. При этом ограничивающим фактором были экономические возможности страны по производству вооружения и боевой техники.

Тенденции развития танковых войск включали:

• постоянное увеличение огневой мощи и ударной силы частей, соединений и объединений;
• придание, особенно корпусам и армиям, необходимой автономности при ведении боевых действий в отрыве от стрелковых соединений;
• постоянное стремление к обеспечению всем организационным формам высокой подвижности и мобильности;
• обеспечение частям, соединениям и объединениям возможностей для успешного ведения боя и операции в различных условиях местности;
• создание легкоуправляемой организации полков, бригад, корпусов и армий.

Сразу после окончания Великой Отечественной войны танковые войска, размещённые в Восточной Европе, являлись одним из важнейших факторов по сдерживанию правящих кругов Великобритании и США от проведения военной операции против СССР. После анализа соотношения сил СССР и бывших союзников (1,56 : 1 — по эквивалентным бронетанковым дивизиям; 2,53 : 1 — по всем эквивалентным дивизиям сухопутных войск) план операции «Немыслимое» был отправлен в архив, а последующие планы войны против СССР разрабатывались уже на уровне НАТО. Согласно плану обороны страны на 1947 год, вооружённым силам ставилась задача обеспечить целостность границ на Западе и Востоке, установленных международными договорами после Второй мировой войны, быть в готовности к отражению возможной агрессии противника. В связи с созданием НАТО, с 1949 года началось постепенное увеличение численности советских вооружённых сил: страна втягивалась в гонку вооружений.

1 июля 1946 года Указом Президиума Верховного Совета СССР учреждён профессиональный праздник День танкиста в ознаменование больших заслуг бронетанковых и механизированных войск в разгроме противника в годы Великой Отечественной войны, а также за заслуги танкостроителей в оснащении Вооружённых Сил страны бронетанковой техникой.

Бронетанковые войска (1953—1960)

В 1953 году была введена должность начальника бронетанковых войск.

На вооружении Советской армии находилось до 60 000 танков типа Т-54/55. Они составляли основу Советской армии. Танковые войска были частью бронетанковой стратегии.

Создание Т-55 позволяло вести боевые действия в условиях ядерной войны.

Танковые войска (1960—1991)

В декабре 1960 года создано Управление начальника танковых войск и введена должность начальника танковых войск.

В результате гонки вооружения к началу 1960-х годов только на западном ТВД было развернуто 8 танковых армий (из них 4 — в ГСВГ). На вооружение поступали танки новых серий: Т-64 (1967), Т-72 (1973), Т-80 (1976), ставшие основными боевыми танками Советской Армии. Они имели различную комплектацию по типу двигателей и других важных узлов, что в значительной степени осложняло их эксплуатацию и ремонт в войсках.

В войсках на 1987 год имелось 53,3 тысячи танков. Согласно информации Министерства обороны СССР, на 1 января 1990 года в строю имелось 63 900 танков, 76 520 боевых машин пехоты и бронетранспортёров. По другим данным в начале 1990-х годов в стране было 65 тысяч танков — больше, чем у всех стран мира, вместе взятых. Оскотский, Захар Григорьевич пишет, что на 1 января 1991 года в Советской армии в частях и на складском хранении было свыше 69 тысяч танков. В период 1955—1991 гг. советские танковые войска были сильнейшими в мире.

В соответствии с договором об обычных вооружённых силах в Европе от 19 ноября 1990 года Советский Союз обязался сократить обычные вооружения на Европейской территории до уровня 13 300 танков (имелось 20 694), 20 000 бронированных машин (имелось 29 348), 13 700 артиллерийских орудий. Договор окончательно поставил крест на возможности советского танкового броска, ознаменовав завершение эпохи великого танкового противостояния.

Руководство

Начальники танковых войск Вооружённых Сил СССР

1942—1954 — командующие бронетанковыми и механизированными войсками, 1954—1960 — начальники бронетанковых войск, 1960—1977 — начальники танковых войск

• 1942—1947 — Я. Н. Федоренко — генерал-лейтенант танковых войск (до 1943), генерал-полковник танковых войск (до 1944), маршал бронетанковых войск,
• 1947—1948 — П. С. Рыбалко — маршал бронетанковых войск,
• 1948—1953 — С. И. Богданов — маршал бронетанковых войск,
• 1953—1954 — А. И. Радзиевский — генерал-полковник танковых войск,
• 1954—1969 — П. П. Полубояров — генерал-полковник танковых войск (до 1962), маршал бронетанковых войск,
• 1969—1977 — А. Х. Бабаджанян — маршал бронетанковых войск (до апр. 1975), главный маршал бронетанковых войск.

Начальники Главного Автобронетанкового управления Министерства обороны СССР

• 1978—1987 — Ю. М. Потапов — генерал-полковник
• 1988—1997 — А. А. Галкин — генерал-полковник.

Знаки различия

• USSR Tank Black Emblem.jpg

  Нагрудный знак на комбинезон танковые войска СВ ВС СССР.

• USSR Tank Emblem.jpg

  Нарукавный знак по роду войск (службе) Танковые войска СВ ВС СССР.

Вооружение

• Bt7 6.jpg

  Танк БТ-7 с танковым десантом.

• T34 2.jpg

  Т-34 под Ленинградом, 1942 год.

• Soviet T-80 2.JPEG

  Основной боевой танк Т-80 (1989).

Учебные заведения

На 20 сентября 1941 года Главному автобронетанковому управлению Красной Армии были подчинены следующие военно-учебные заведения:

1. 1-е Саратовское Краснознамённое танковое училище.
2. 2-е Саратовское танковое училище.
3. 3-е Саратовское танковое училище.
4. Казанское танковое училище.
5. 1-е Ульяновское Краснознамённое танковое училище имени Ленина.
6. 2-е Ульяновское танковое училище.
7. Сызранское танковое училище.
8. Сталинградское танковое училище.
9. Майкопское танковое училище имени Фрунзе.
10. 1-е Харьковское танковое училище имени Сталина.
11. 2-е Харьковское танковое училище.
12. Чкаловское танковое училище.
13. Челябинское танковое училище.
14. Кунгурское танко-техническое училище.
15. 1-е Горьковское автомотоциклетное училище.
16. 2-е Горьковское автомотоциклетное училище.
17. Острогожское автомотоциклетное училище.
18. Рыбинское автотехническое училище.
19. Камышинское тракторное училище.
20. Тракторное училище.
21. Краснознамённые БТ Курсы усовершенствования комсостава Красной Армии.
22. Казанские курсы усовершенствования военно-технического состава АБТВ.
23. Харьковские повышенные АБТ Курсы усовершенствования начсостава запаса Красной Армии.
24. Соликамское аэросанное училище.
25. Котласское аэросанное училище.

По состоянию на 1985-й год.

Военная академия:

1. Военная академия бронетанковых войск (Москва)

Высшие командные училища:

1. Благовещенское высшее танковое командное училище
2. Казанское высшее танковое командное училище
3. Ташкентское высшее танковое командное училище
4. Ульяновское гвардейское высшее танковое командное училище
5. Харьковское гвардейское высшее танковое командное училище
6. Челябинское высшее танковое командное училище

Высшие инженерные училища:

1. Киевское высшее танковое инженерное училище
2. Омское высшее танковое инженерное училище

Печатные органы

Журналы

• «Журнал автобронетанковых войск» (1942—1944)
• «Журнал бронетанковых и механизированных войск» (1944—1946)
• «Танкист», (1946—1960)

Награды

Во время Великой Отечественной войны за боевые заслуги 68 танковых бригад получили звание гвардейских, 112-ти присвоены почётные наименования, а 114 — награждены орденами. К бригадам, получившим пять и шесть орденов, относятся 1-я, 44-я, 47-я, 50-я, 52-я, 65-я и 68-я гвардейские танковые бригады.

Герои Советского Союза

За время Великой Отечественной войны более тысячи воинов-танкистов были удостоены звания Героя Советского Союза, а 17 из них — дважды, сотни тысяч награждены орденами и медалями.

Дважды Герои Советского Союза

1. Капитан Архипов, Василий Сергеевич (21.3.1940 и 23.9.1944)
2. Гвардии генерал-майор Асланов, Ази Агадович (22.12.1942 и 21.6.1991)
3. Генерал-лейтенант танковых войск Богданов, Семён Ильич (11.3.1944 и 6.4.1945)
4. Подполковник Бойко, Иван Никифорович (10.1.1944 и 26.4.1944)
5. Гвардии полковник Головачев, Александр Алексеевич (23.9.1944 и 6.4.1945)
6. Гвардии полковник Гусаковский, Иосиф Ираклиевич (23.9.1944 и 6.4.1945)
7. Гвардии полковник Драгунский, Давид Абрамович (23.9.1944 и 31.5.1945)
8. Гвардии генерал-полковник танковых войск Катуков, Михаил Ефимович (23.9.1944 и 6.4.1945)
9. Гвардии генерал-лейтенант танковых войск Кравченко, Андрей Григорьевич (10.1.1944 и 8.9.1945)
10. Полковник Лелюшенко, Дмитрий Данилович (7.4.1940 и 6.4.1945)
11. Генерал-лейтенант Рыбалко, Павел Семенович (17.11.1943 и 6.4.1945)
12. Гвардии полковник Слюсаренко, Захар Карпович (23.9.1944 и 31.5.1945)
13. Гвардии полковник Фомичев, Михаил Георгиевич (23.9.1944 и 31.5.1945)
14. Гвардии майор Хохряков, Семен Васильевич (24.5.1944 и 10.4.1945)
15. Генерал-лейтенант Черняховский, Иван Данилович (17.10.1943 и 29.7.1944)
16. Гвардии подполковник Шутов, Степан Федорович (10.1.1944 и 13.9.1944)
17. Полковник Якубовский Иван Игнатьевич (10.1.1944 и 23.9.1944)

Музеи

• Военно-исторический музей бронетанкового вооружения и техники в Кубинке (на территории 38 НИИ МО РФ)
• Ленино-Снегирёвский военно-исторический музей (Снегири Истринского района Московской области)
• Музейный комплекс «История танка Т-34» (дер. Шолохово Мытищинского района Московской области)
• Саратовский государственный музей боевой славы включает в себя экспозицию военной техники и вооружения под открытым небом.

Отражение в искусстве

Кинематограф

• В 1939 году в фильме «Трактористы» впервые прозвучал марш советских танкистов, ставший знаменитым на всю страну. В этом же фильме впервые прозвучала песня «На границе тучи ходят хмуро (Три танкиста)».
• Основанный на реальных событиях, фильм «Жаворонок» (1964) повествует о бегстве из плена советских военнопленных танкистов на Т-34.
• Польский телесериал «Четыре танкиста и собака» 1966 года стал культовым фильмом не только в Польше, но и в других странах социалистического лагеря. Прототипом одного из главных героев был реальный танкист Виктор Васильевич Тюфяков, кавалер четырёх польских орденов и двух медалей (помимо советских наград).
• В 1969 году вышел первый фильм «Огненная дуга» советской киноэпопии «Освобождение», рассказывающий о Курской битве — самом известном сражении, в которой участвовали советские танкисты.
• В 1990 году режиссёр Игорь Шешуков снял военную драму «Танк „Клим Ворошилов-2“».

См. также: Категория:Фильмы о танкистах

• В честь Советских танкистов назван перевал в Джунгарском Алатау .

См. также

• Список дивизий Вооружённых сил СССР (1989—1991)
• Танковые войска Российской Федерации
• Список танкистов-асов Второй мировой войны
• Механизированная бригада РККА

Литература

• 50 лет Вооружённых Сил СССР, М., 1968.
• Коллектив авторов. [libnvkz.ru/catalog/info/elkat14/210085 Советские танковые войска 1941-1945. Военно-исторический очерк]. — М.: Воениздат, 1973.
• Начальный период войны, М., 1974.
• Вооружённые силы капиталистических государств, М., 1971.
• Мельтюхов М. И. [maxpark.com/community/4375/content/1628486 Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939-1941 (Документы, факты, суждения)]. — М.: Вече, 2000.
• Ротмистров П. А. [www.kuchaknig.ru/show_book.php?book=2110 Время и танки]. — М.: Воениздат, 1972.
• Краснознамённый Киевский. Очерки истории Краснознамённого Киевского военного округа (1919—1979). Издание второе, исправленное и дополненное. Киев, издательство политической литературы Украины. 1979.
• Жаркой Ф. М. [www.tankm.ru/ Танковый марш Под ред. М. Ф. Жаркого Танковый марш]. — Изд. 4-е, перераб. и доп.. — СПб.: Издательство Михайловской военной артиллерийской академии, 2014. — 212 с. — ISBN 978-5-98709-303-0..

Ссылки

• [structure.mil.ru/structure/forces/ground/structure/tank.htm Танковые войска]. Министерство обороны Российской Федерации. Проверено 16 февраля 2013. [www.webcitation.org/6EkVeVgA2 Архивировано из первоисточника 27 февраля 2013].
• [www.rkka.ru/org/btmv/bron17-20.htm Из истории создания броневых сил Красной Армии (1917—1920 гг.)] А. Тинин. Военно-исторический журнал. № 12, 1974.
• [tankfront.ru/ussr/organisation.html Строительство советских бронетанковых и механизированных войск (1941—1945)] на сайте [tankfront.ru Танковый фронт].
• [bse.sci-lib.com/article108890.html Большая советская энциклопедия].
• [slfed.narod.ru/Text/hero.html Советские танкисты, удостоенные звания Героя Советского Союза в 1930-х −1940-х годах.]
• [www.tankmuseum.ru/uniform_r.html Военная форма бронесил Русской Армии.]
• [www.tankmuseum.ru/whistory_r.html История автомобилей и танков.]
• [tankuniform.ru/uniform_17-34.htm Военная форма бронесил РККА.]

Отрывок, характеризующий Танковые войска СССР

– О, материщий какой, – сказал он. – Матёрый, а? – спросил он у Данилы, стоявшего подле него.
– Матёрый, ваше сиятельство, – отвечал Данила, поспешно снимая шапку.
Граф вспомнил своего прозеванного волка и свое столкновение с Данилой.
– Однако, брат, ты сердит, – сказал граф. – Данила ничего не сказал и только застенчиво улыбнулся детски кроткой и приятной улыбкой.


Старый граф поехал домой; Наташа с Петей обещались сейчас же приехать. Охота пошла дальше, так как было еще рано. В середине дня гончих пустили в поросший молодым частым лесом овраг. Николай, стоя на жнивье, видел всех своих охотников.
Насупротив от Николая были зеленя и там стоял его охотник, один в яме за выдавшимся кустом орешника. Только что завели гончих, Николай услыхал редкий гон известной ему собаки – Волторна; другие собаки присоединились к нему, то замолкая, то опять принимаясь гнать. Через минуту подали из острова голос по лисе, и вся стая, свалившись, погнала по отвершку, по направлению к зеленям, прочь от Николая.
Он видел скачущих выжлятников в красных шапках по краям поросшего оврага, видел даже собак, и всякую секунду ждал того, что на той стороне, на зеленях, покажется лисица.
Охотник, стоявший в яме, тронулся и выпустил собак, и Николай увидал красную, низкую, странную лисицу, которая, распушив трубу, торопливо неслась по зеленям. Собаки стали спеть к ней. Вот приблизились, вот кругами стала вилять лисица между ними, всё чаще и чаще делая эти круги и обводя вокруг себя пушистой трубой (хвостом); и вот налетела чья то белая собака, и вслед за ней черная, и всё смешалось, и звездой, врозь расставив зады, чуть колеблясь, стали собаки. К собакам подскакали два охотника: один в красной шапке, другой, чужой, в зеленом кафтане.
«Что это такое? подумал Николай. Откуда взялся этот охотник? Это не дядюшкин».
Охотники отбили лисицу и долго, не тороча, стояли пешие. Около них на чумбурах стояли лошади с своими выступами седел и лежали собаки. Охотники махали руками и что то делали с лисицей. Оттуда же раздался звук рога – условленный сигнал драки.
– Это Илагинский охотник что то с нашим Иваном бунтует, – сказал стремянный Николая.
Николай послал стремяного подозвать к себе сестру и Петю и шагом поехал к тому месту, где доезжачие собирали гончих. Несколько охотников поскакало к месту драки.
Николай слез с лошади, остановился подле гончих с подъехавшими Наташей и Петей, ожидая сведений о том, чем кончится дело. Из за опушки выехал дравшийся охотник с лисицей в тороках и подъехал к молодому барину. Он издалека снял шапку и старался говорить почтительно; но он был бледен, задыхался, и лицо его было злобно. Один глаз был у него подбит, но он вероятно и не знал этого.
– Что у вас там было? – спросил Николай.
– Как же, из под наших гончих он травить будет! Да и сука то моя мышастая поймала. Поди, судись! За лисицу хватает! Я его лисицей ну катать. Вот она, в тороках. А этого хочешь?… – говорил охотник, указывая на кинжал и вероятно воображая, что он всё еще говорит с своим врагом.
Николай, не разговаривая с охотником, попросил сестру и Петю подождать его и поехал на то место, где была эта враждебная, Илагинская охота.
Охотник победитель въехал в толпу охотников и там, окруженный сочувствующими любопытными, рассказывал свой подвиг.
Дело было в том, что Илагин, с которым Ростовы были в ссоре и процессе, охотился в местах, по обычаю принадлежавших Ростовым, и теперь как будто нарочно велел подъехать к острову, где охотились Ростовы, и позволил травить своему охотнику из под чужих гончих.
Николай никогда не видал Илагина, но как и всегда в своих суждениях и чувствах не зная середины, по слухам о буйстве и своевольстве этого помещика, всей душой ненавидел его и считал своим злейшим врагом. Он озлобленно взволнованный ехал теперь к нему, крепко сжимая арапник в руке, в полной готовности на самые решительные и опасные действия против своего врага.
Едва он выехал за уступ леса, как он увидал подвигающегося ему навстречу толстого барина в бобровом картузе на прекрасной вороной лошади, сопутствуемого двумя стремянными.
Вместо врага Николай нашел в Илагине представительного, учтивого барина, особенно желавшего познакомиться с молодым графом. Подъехав к Ростову, Илагин приподнял бобровый картуз и сказал, что очень жалеет о том, что случилось; что велит наказать охотника, позволившего себе травить из под чужих собак, просит графа быть знакомым и предлагает ему свои места для охоты.
Наташа, боявшаяся, что брат ее наделает что нибудь ужасное, в волнении ехала недалеко за ним. Увидав, что враги дружелюбно раскланиваются, она подъехала к ним. Илагин еще выше приподнял свой бобровый картуз перед Наташей и приятно улыбнувшись, сказал, что графиня представляет Диану и по страсти к охоте и по красоте своей, про которую он много слышал.
Илагин, чтобы загладить вину своего охотника, настоятельно просил Ростова пройти в его угорь, который был в версте, который он берег для себя и в котором было, по его словам, насыпано зайцев. Николай согласился, и охота, еще вдвое увеличившаяся, тронулась дальше.
Итти до Илагинского угоря надо было полями. Охотники разровнялись. Господа ехали вместе. Дядюшка, Ростов, Илагин поглядывали тайком на чужих собак, стараясь, чтобы другие этого не замечали, и с беспокойством отыскивали между этими собаками соперниц своим собакам.
Ростова особенно поразила своей красотой небольшая чистопсовая, узенькая, но с стальными мышцами, тоненьким щипцом (мордой) и на выкате черными глазами, краснопегая сучка в своре Илагина. Он слыхал про резвость Илагинских собак, и в этой красавице сучке видел соперницу своей Милке.
В середине степенного разговора об урожае нынешнего года, который завел Илагин, Николай указал ему на его краснопегую суку.
– Хороша у вас эта сучка! – сказал он небрежным тоном. – Резва?
– Эта? Да, эта – добрая собака, ловит, – равнодушным голосом сказал Илагин про свою краснопегую Ерзу, за которую он год тому назад отдал соседу три семьи дворовых. – Так и у вас, граф, умолотом не хвалятся? – продолжал он начатый разговор. И считая учтивым отплатить молодому графу тем же, Илагин осмотрел его собак и выбрал Милку, бросившуюся ему в глаза своей шириной.
– Хороша у вас эта чернопегая – ладна! – сказал он.
– Да, ничего, скачет, – отвечал Николай. «Вот только бы побежал в поле матёрый русак, я бы тебе показал, какая эта собака!» подумал он, и обернувшись к стремянному сказал, что он дает рубль тому, кто подозрит, т. е. найдет лежачего зайца.
– Я не понимаю, – продолжал Илагин, – как другие охотники завистливы на зверя и на собак. Я вам скажу про себя, граф. Меня веселит, знаете, проехаться; вот съедешься с такой компанией… уже чего же лучше (он снял опять свой бобровый картуз перед Наташей); а это, чтобы шкуры считать, сколько привез – мне всё равно!
– Ну да.
– Или чтоб мне обидно было, что чужая собака поймает, а не моя – мне только бы полюбоваться на травлю, не так ли, граф? Потом я сужу…
– Ату – его, – послышался в это время протяжный крик одного из остановившихся борзятников. Он стоял на полубугре жнивья, подняв арапник, и еще раз повторил протяжно: – А – ту – его! (Звук этот и поднятый арапник означали то, что он видит перед собой лежащего зайца.)
– А, подозрил, кажется, – сказал небрежно Илагин. – Что же, потравим, граф!
– Да, подъехать надо… да – что ж, вместе? – отвечал Николай, вглядываясь в Ерзу и в красного Ругая дядюшки, в двух своих соперников, с которыми еще ни разу ему не удалось поровнять своих собак. «Ну что как с ушей оборвут мою Милку!» думал он, рядом с дядюшкой и Илагиным подвигаясь к зайцу.
– Матёрый? – спрашивал Илагин, подвигаясь к подозрившему охотнику, и не без волнения оглядываясь и подсвистывая Ерзу…
– А вы, Михаил Никанорыч? – обратился он к дядюшке.
Дядюшка ехал насупившись.
– Что мне соваться, ведь ваши – чистое дело марш! – по деревне за собаку плачены, ваши тысячные. Вы померяйте своих, а я посмотрю!
– Ругай! На, на, – крикнул он. – Ругаюшка! – прибавил он, невольно этим уменьшительным выражая свою нежность и надежду, возлагаемую на этого красного кобеля. Наташа видела и чувствовала скрываемое этими двумя стариками и ее братом волнение и сама волновалась.
Охотник на полугорке стоял с поднятым арапником, господа шагом подъезжали к нему; гончие, шедшие на самом горизонте, заворачивали прочь от зайца; охотники, не господа, тоже отъезжали. Всё двигалось медленно и степенно.
– Куда головой лежит? – спросил Николай, подъезжая шагов на сто к подозрившему охотнику. Но не успел еще охотник отвечать, как русак, чуя мороз к завтрашнему утру, не вылежал и вскочил. Стая гончих на смычках, с ревом, понеслась под гору за зайцем; со всех сторон борзые, не бывшие на сворах, бросились на гончих и к зайцу. Все эти медленно двигавшиеся охотники выжлятники с криком: стой! сбивая собак, борзятники с криком: ату! направляя собак – поскакали по полю. Спокойный Илагин, Николай, Наташа и дядюшка летели, сами не зная как и куда, видя только собак и зайца, и боясь только потерять хоть на мгновение из вида ход травли. Заяц попался матёрый и резвый. Вскочив, он не тотчас же поскакал, а повел ушами, прислушиваясь к крику и топоту, раздавшемуся вдруг со всех сторон. Он прыгнул раз десять не быстро, подпуская к себе собак, и наконец, выбрав направление и поняв опасность, приложил уши и понесся во все ноги. Он лежал на жнивьях, но впереди были зеленя, по которым было топко. Две собаки подозрившего охотника, бывшие ближе всех, первые воззрились и заложились за зайцем; но еще далеко не подвинулись к нему, как из за них вылетела Илагинская краснопегая Ерза, приблизилась на собаку расстояния, с страшной быстротой наддала, нацелившись на хвост зайца и думая, что она схватила его, покатилась кубарем. Заяц выгнул спину и наддал еще шибче. Из за Ерзы вынеслась широкозадая, чернопегая Милка и быстро стала спеть к зайцу.
– Милушка! матушка! – послышался торжествующий крик Николая. Казалось, сейчас ударит Милка и подхватит зайца, но она догнала и пронеслась. Русак отсел. Опять насела красавица Ерза и над самым хвостом русака повисла, как будто примеряясь как бы не ошибиться теперь, схватить за заднюю ляжку.
– Ерзанька! сестрица! – послышался плачущий, не свой голос Илагина. Ерза не вняла его мольбам. В тот самый момент, как надо было ждать, что она схватит русака, он вихнул и выкатил на рубеж между зеленями и жнивьем. Опять Ерза и Милка, как дышловая пара, выровнялись и стали спеть к зайцу; на рубеже русаку было легче, собаки не так быстро приближались к нему.
– Ругай! Ругаюшка! Чистое дело марш! – закричал в это время еще новый голос, и Ругай, красный, горбатый кобель дядюшки, вытягиваясь и выгибая спину, сравнялся с первыми двумя собаками, выдвинулся из за них, наддал с страшным самоотвержением уже над самым зайцем, сбил его с рубежа на зеленя, еще злей наддал другой раз по грязным зеленям, утопая по колена, и только видно было, как он кубарем, пачкая спину в грязь, покатился с зайцем. Звезда собак окружила его. Через минуту все стояли около столпившихся собак. Один счастливый дядюшка слез и отпазанчил. Потряхивая зайца, чтобы стекала кровь, он тревожно оглядывался, бегая глазами, не находя положения рукам и ногам, и говорил, сам не зная с кем и что.
«Вот это дело марш… вот собака… вот вытянул всех, и тысячных и рублевых – чистое дело марш!» говорил он, задыхаясь и злобно оглядываясь, как будто ругая кого то, как будто все были его враги, все его обижали, и только теперь наконец ему удалось оправдаться. «Вот вам и тысячные – чистое дело марш!»
– Ругай, на пазанку! – говорил он, кидая отрезанную лапку с налипшей землей; – заслужил – чистое дело марш!
– Она вымахалась, три угонки дала одна, – говорил Николай, тоже не слушая никого, и не заботясь о том, слушают ли его, или нет.
– Да это что же в поперечь! – говорил Илагинский стремянный.
– Да, как осеклась, так с угонки всякая дворняшка поймает, – говорил в то же время Илагин, красный, насилу переводивший дух от скачки и волнения. В то же время Наташа, не переводя духа, радостно и восторженно визжала так пронзительно, что в ушах звенело. Она этим визгом выражала всё то, что выражали и другие охотники своим единовременным разговором. И визг этот был так странен, что она сама должна бы была стыдиться этого дикого визга и все бы должны были удивиться ему, ежели бы это было в другое время.
Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
«Что ж я такой же, как и все, когда дело не коснется до травли. Ну, а уж тут держись!» казалось Николаю, что говорил вид этой собаки.
Когда, долго после, дядюшка подъехал к Николаю и заговорил с ним, Николай был польщен тем, что дядюшка после всего, что было, еще удостоивает говорить с ним.


Когда ввечеру Илагин распростился с Николаем, Николай оказался на таком далеком расстоянии от дома, что он принял предложение дядюшки оставить охоту ночевать у него (у дядюшки), в его деревеньке Михайловке.
– И если бы заехали ко мне – чистое дело марш! – сказал дядюшка, еще бы того лучше; видите, погода мокрая, говорил дядюшка, отдохнули бы, графинечку бы отвезли в дрожках. – Предложение дядюшки было принято, за дрожками послали охотника в Отрадное; а Николай с Наташей и Петей поехали к дядюшке.
Человек пять, больших и малых, дворовых мужчин выбежало на парадное крыльцо встречать барина. Десятки женщин, старых, больших и малых, высунулись с заднего крыльца смотреть на подъезжавших охотников. Присутствие Наташи, женщины, барыни верхом, довело любопытство дворовых дядюшки до тех пределов, что многие, не стесняясь ее присутствием, подходили к ней, заглядывали ей в глаза и при ней делали о ней свои замечания, как о показываемом чуде, которое не человек, и не может слышать и понимать, что говорят о нем.
– Аринка, глянь ка, на бочькю сидит! Сама сидит, а подол болтается… Вишь рожок!
– Батюшки светы, ножик то…
– Вишь татарка!
– Как же ты не перекувыркнулась то? – говорила самая смелая, прямо уж обращаясь к Наташе.
Дядюшка слез с лошади у крыльца своего деревянного заросшего садом домика и оглянув своих домочадцев, крикнул повелительно, чтобы лишние отошли и чтобы было сделано всё нужное для приема гостей и охоты.
Всё разбежалось. Дядюшка снял Наташу с лошади и за руку провел ее по шатким досчатым ступеням крыльца. В доме, не отштукатуренном, с бревенчатыми стенами, было не очень чисто, – не видно было, чтобы цель живших людей состояла в том, чтобы не было пятен, но не было заметно запущенности.
В сенях пахло свежими яблоками, и висели волчьи и лисьи шкуры. Через переднюю дядюшка провел своих гостей в маленькую залу с складным столом и красными стульями, потом в гостиную с березовым круглым столом и диваном, потом в кабинет с оборванным диваном, истасканным ковром и с портретами Суворова, отца и матери хозяина и его самого в военном мундире. В кабинете слышался сильный запах табаку и собак. В кабинете дядюшка попросил гостей сесть и расположиться как дома, а сам вышел. Ругай с невычистившейся спиной вошел в кабинет и лег на диван, обчищая себя языком и зубами. Из кабинета шел коридор, в котором виднелись ширмы с прорванными занавесками. Из за ширм слышался женский смех и шопот. Наташа, Николай и Петя разделись и сели на диван. Петя облокотился на руку и тотчас же заснул; Наташа и Николай сидели молча. Лица их горели, они были очень голодны и очень веселы. Они поглядели друг на друга (после охоты, в комнате, Николай уже не считал нужным выказывать свое мужское превосходство перед своей сестрой); Наташа подмигнула брату и оба удерживались недолго и звонко расхохотались, не успев еще придумать предлога для своего смеха.
Немного погодя, дядюшка вошел в казакине, синих панталонах и маленьких сапогах. И Наташа почувствовала, что этот самый костюм, в котором она с удивлением и насмешкой видала дядюшку в Отрадном – был настоящий костюм, который был ничем не хуже сюртуков и фраков. Дядюшка был тоже весел; он не только не обиделся смеху брата и сестры (ему в голову не могло притти, чтобы могли смеяться над его жизнию), а сам присоединился к их беспричинному смеху.
– Вот так графиня молодая – чистое дело марш – другой такой не видывал! – сказал он, подавая одну трубку с длинным чубуком Ростову, а другой короткий, обрезанный чубук закладывая привычным жестом между трех пальцев.
– День отъездила, хоть мужчине в пору и как ни в чем не бывало!
Скоро после дядюшки отворила дверь, по звуку ног очевидно босая девка, и в дверь с большим уставленным подносом в руках вошла толстая, румяная, красивая женщина лет 40, с двойным подбородком, и полными, румяными губами. Она, с гостеприимной представительностью и привлекательностью в глазах и каждом движеньи, оглянула гостей и с ласковой улыбкой почтительно поклонилась им. Несмотря на толщину больше чем обыкновенную, заставлявшую ее выставлять вперед грудь и живот и назад держать голову, женщина эта (экономка дядюшки) ступала чрезвычайно легко. Она подошла к столу, поставила поднос и ловко своими белыми, пухлыми руками сняла и расставила по столу бутылки, закуски и угощенья. Окончив это она отошла и с улыбкой на лице стала у двери. – «Вот она и я! Теперь понимаешь дядюшку?» сказало Ростову ее появление. Как не понимать: не только Ростов, но и Наташа поняла дядюшку и значение нахмуренных бровей, и счастливой, самодовольной улыбки, которая чуть морщила его губы в то время, как входила Анисья Федоровна. На подносе были травник, наливки, грибки, лепешечки черной муки на юраге, сотовой мед, мед вареный и шипучий, яблоки, орехи сырые и каленые и орехи в меду. Потом принесено было Анисьей Федоровной и варенье на меду и на сахаре, и ветчина, и курица, только что зажаренная.
Всё это было хозяйства, сбора и варенья Анисьи Федоровны. Всё это и пахло и отзывалось и имело вкус Анисьи Федоровны. Всё отзывалось сочностью, чистотой, белизной и приятной улыбкой.
– Покушайте, барышня графинюшка, – приговаривала она, подавая Наташе то то, то другое. Наташа ела все, и ей показалось, что подобных лепешек на юраге, с таким букетом варений, на меду орехов и такой курицы никогда она нигде не видала и не едала. Анисья Федоровна вышла. Ростов с дядюшкой, запивая ужин вишневой наливкой, разговаривали о прошедшей и о будущей охоте, о Ругае и Илагинских собаках. Наташа с блестящими глазами прямо сидела на диване, слушая их. Несколько раз она пыталась разбудить Петю, чтобы дать ему поесть чего нибудь, но он говорил что то непонятное, очевидно не просыпаясь. Наташе так весело было на душе, так хорошо в этой новой для нее обстановке, что она только боялась, что слишком скоро за ней приедут дрожки. После наступившего случайно молчания, как это почти всегда бывает у людей в первый раз принимающих в своем доме своих знакомых, дядюшка сказал, отвечая на мысль, которая была у его гостей:
– Так то вот и доживаю свой век… Умрешь, – чистое дело марш – ничего не останется. Что ж и грешить то!
Лицо дядюшки было очень значительно и даже красиво, когда он говорил это. Ростов невольно вспомнил при этом всё, что он хорошего слыхал от отца и соседей о дядюшке. Дядюшка во всем околотке губернии имел репутацию благороднейшего и бескорыстнейшего чудака. Его призывали судить семейные дела, его делали душеприказчиком, ему поверяли тайны, его выбирали в судьи и другие должности, но от общественной службы он упорно отказывался, осень и весну проводя в полях на своем кауром мерине, зиму сидя дома, летом лежа в своем заросшем саду.
– Что же вы не служите, дядюшка?
– Служил, да бросил. Не гожусь, чистое дело марш, я ничего не разберу. Это ваше дело, а у меня ума не хватит. Вот насчет охоты другое дело, это чистое дело марш! Отворите ка дверь то, – крикнул он. – Что ж затворили! – Дверь в конце коридора (который дядюшка называл колидор) вела в холостую охотническую: так называлась людская для охотников. Босые ноги быстро зашлепали и невидимая рука отворила дверь в охотническую. Из коридора ясно стали слышны звуки балалайки, на которой играл очевидно какой нибудь мастер этого дела. Наташа уже давно прислушивалась к этим звукам и теперь вышла в коридор, чтобы слышать их яснее.
– Это у меня мой Митька кучер… Я ему купил хорошую балалайку, люблю, – сказал дядюшка. – У дядюшки было заведено, чтобы, когда он приезжает с охоты, в холостой охотнической Митька играл на балалайке. Дядюшка любил слушать эту музыку.
– Как хорошо, право отлично, – сказал Николай с некоторым невольным пренебрежением, как будто ему совестно было признаться в том, что ему очень были приятны эти звуки.
– Как отлично? – с упреком сказала Наташа, чувствуя тон, которым сказал это брат. – Не отлично, а это прелесть, что такое! – Ей так же как и грибки, мед и наливки дядюшки казались лучшими в мире, так и эта песня казалась ей в эту минуту верхом музыкальной прелести.
– Еще, пожалуйста, еще, – сказала Наташа в дверь, как только замолкла балалайка. Митька настроил и опять молодецки задребезжал Барыню с переборами и перехватами. Дядюшка сидел и слушал, склонив голову на бок с чуть заметной улыбкой. Мотив Барыни повторился раз сто. Несколько раз балалайку настраивали и опять дребезжали те же звуки, и слушателям не наскучивало, а только хотелось еще и еще слышать эту игру. Анисья Федоровна вошла и прислонилась своим тучным телом к притолке.
– Изволите слушать, – сказала она Наташе, с улыбкой чрезвычайно похожей на улыбку дядюшки. – Он у нас славно играет, – сказала она.
– Вот в этом колене не то делает, – вдруг с энергическим жестом сказал дядюшка. – Тут рассыпать надо – чистое дело марш – рассыпать…
– А вы разве умеете? – спросила Наташа. – Дядюшка не отвечая улыбнулся.
– Посмотри ка, Анисьюшка, что струны то целы что ль, на гитаре то? Давно уж в руки не брал, – чистое дело марш! забросил.
Анисья Федоровна охотно пошла своей легкой поступью исполнить поручение своего господина и принесла гитару.
Дядюшка ни на кого не глядя сдунул пыль, костлявыми пальцами стукнул по крышке гитары, настроил и поправился на кресле. Он взял (несколько театральным жестом, отставив локоть левой руки) гитару повыше шейки и подмигнув Анисье Федоровне, начал не Барыню, а взял один звучный, чистый аккорд, и мерно, спокойно, но твердо начал весьма тихим темпом отделывать известную песню: По у ли и ице мостовой. В раз, в такт с тем степенным весельем (тем самым, которым дышало всё существо Анисьи Федоровны), запел в душе у Николая и Наташи мотив песни. Анисья Федоровна закраснелась и закрывшись платочком, смеясь вышла из комнаты. Дядюшка продолжал чисто, старательно и энергически твердо отделывать песню, изменившимся вдохновенным взглядом глядя на то место, с которого ушла Анисья Федоровна. Чуть чуть что то смеялось в его лице с одной стороны под седым усом, особенно смеялось тогда, когда дальше расходилась песня, ускорялся такт и в местах переборов отрывалось что то.
– Прелесть, прелесть, дядюшка; еще, еще, – закричала Наташа, как только он кончил. Она, вскочивши с места, обняла дядюшку и поцеловала его. – Николенька, Николенька! – говорила она, оглядываясь на брата и как бы спрашивая его: что же это такое?
Николаю тоже очень нравилась игра дядюшки. Дядюшка второй раз заиграл песню. Улыбающееся лицо Анисьи Федоровны явилось опять в дверях и из за ней еще другие лица… «За холодной ключевой, кричит: девица постой!» играл дядюшка, сделал опять ловкий перебор, оторвал и шевельнул плечами.
– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.
– Ну, племянница! – крикнул дядюшка взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.
Несколько раз, со слезами на глазах, графиня говорила сыну, что теперь, когда обе дочери ее пристроены – ее единственное желание состоит в том, чтобы видеть его женатым. Она говорила, что легла бы в гроб спокойной, ежели бы это было. Потом говорила, что у нее есть прекрасная девушка на примете и выпытывала его мнение о женитьбе.
В других разговорах она хвалила Жюли и советовала Николаю съездить в Москву на праздники повеселиться. Николай догадывался к чему клонились разговоры его матери, и в один из таких разговоров вызвал ее на полную откровенность. Она высказала ему, что вся надежда поправления дел основана теперь на его женитьбе на Карагиной.
– Что ж, если бы я любил девушку без состояния, неужели вы потребовали бы, maman, чтобы я пожертвовал чувством и честью для состояния? – спросил он у матери, не понимая жестокости своего вопроса и желая только выказать свое благородство.
– Нет, ты меня не понял, – сказала мать, не зная, как оправдаться. – Ты меня не понял, Николинька. Я желаю твоего счастья, – прибавила она и почувствовала, что она говорит неправду, что она запуталась. – Она заплакала.
– Маменька, не плачьте, а только скажите мне, что вы этого хотите, и вы знаете, что я всю жизнь свою, всё отдам для того, чтобы вы были спокойны, – сказал Николай. Я всем пожертвую для вас, даже своим чувством.
Но графиня не так хотела поставить вопрос: она не хотела жертвы от своего сына, она сама бы хотела жертвовать ему.
– Нет, ты меня не понял, не будем говорить, – сказала она, утирая слезы.
«Да, может быть, я и люблю бедную девушку, говорил сам себе Николай, что ж, мне пожертвовать чувством и честью для состояния? Удивляюсь, как маменька могла мне сказать это. Оттого что Соня бедна, то я и не могу любить ее, думал он, – не могу отвечать на ее верную, преданную любовь. А уж наверное с ней я буду счастливее, чем с какой нибудь куклой Жюли. Пожертвовать своим чувством я всегда могу для блага своих родных, говорил он сам себе, но приказывать своему чувству я не могу. Ежели я люблю Соню, то чувство мое сильнее и выше всего для меня».