Брох, Герман
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.
Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
| Герман Брох |
Герман Брох (нем. Hermann Broch; 1 ноября 1886, Вена — 30 мая 1951, Нью-Хейвен, Коннектикут, США) — австрийский писатель.
Содержание
Биография
Родился в состоятельной еврейской семье, сын текстильного фабриканта. Учился на инженера. С 1916 по 1927 управлял делами отца. В то же время с 1911 в качестве вольнослушателя посещал лекции по физике, философии и психологии в Венском университете. После продажи отцовских фабрик Брох в 1929—1932 снова слушает в Венском университете лекции по философии и математике, дебютирует как писатель. Наряду с художественной прозой пишет философские эссе о литературе и морали. В 1938 арестован гестапо, через три недели, после протестов мировой общественности (главную роль здесь сыграл Джеймс Джойс), был освобожден, выехал в Великобританию, благодаря помощи Т. Манна получил визу на въезд в США. Принял католицизм. Много работал не только над прозой (при этом постоянно пытаясь отказаться от художественного творчества), но и над трудами по философии, математике, массовой психологии, идя в этом параллельно поискам Музиля, Канетти и во всем имея в виду свою главную тему — кризис и распад ценностей в австрийском обществе 1880—1930-х годов.
Произведения
- Лунатики. Роман-трилогия (Die Schlafwandler: Eine Romantrilogie) (1931—1932)
- Неизвестная величина (Die unbekannte Grösse) (1933)
- Зло в системе ценностей искусства (Das Böse im Wertsystem der Kunst) (1933)
- Джеймс Джойс и современность (James Joyce und die Gegenwart) (1936)
- Дух и дух времени (Geist und Zeitgeist) (1943)
- Смерть Вергилия (Der Tod des Vergil) (1945)
- Невиновные (Die Schuldlosen) (1950)
- Искуситель (Der Versucher) (1953)
- Познание и литературное творчество (Dichten und Erkennen) (1955)
- Психология масс (Massenpsychologie) (1959)
- Гофмансталь и его эпоха (Hofmannsthal und seine Zeit) (1964)
- Чары (Die Verzauberung) (1976)
Сводные издания
Публикации на русском языке
- Новеллы. Л.: Художественная литература, 1985
- Невиновные. Смерть Вергилия. М.: Радуга, 1990
- Лунатики: Роман-трилогия. В 2-х тт. Киев: Лабиринт; СПб: Алетейя, 1996
- О литературе// Вопросы литературы, 1998, № 4
Напишите отзыв о статье "Брох, Герман"
Литература
- Хрусталева Н. А. Трилогия «Лунатики» в творчестве Германа Броха. Л.:Из-во Ленинградского университета, 1991. — 176 с. ISBN 5-288-00168-5
- Нечепорук Е. И. Герман Брох в споре с Джеймсом Джойсом (К вопросу об особенностях "интеллектуального романа XX века // Вопросы национальной специфики произведений зарубежной литературы XIX—XX веков. Иваново, 1979.- С. 68-78.
- Ziolkowski T. Hermann Broch. New York: Columbia UP, 1964
- Kiss E. Hermann Broch: Werk und Wirkung. Bonn: Bouvier, 1985.
- Lützeler P.M. Hermann Broch: eine Biographie. Frankfurt/Main: Suhrkamp, 1985 (англ. изд. 1987)
- Hermann Broch. Das dichterische Werk/ Michael Kessler, Paul Michael Lützeler (Hrsg.). Tübingen: Staufenberg Verlag, 1987
- Ritzer M. Hermann Broch und die Kulturkrise im frühen 20. Jahrhundert. Stuttgart: J.B. Metzler, 1988
- Schmid S. Hermann Broch, éthique et esthétique. Paris: PUF, 2001
- Hermann Broch, ein Engagierter zwischen Literatur und Politik. Innsbruck: StudienVerlag, 2004
- Pelletier J. Que faire de la littérature ? L’exemple de Hermann Broch. Québec: Nota Bene, 2005
- Арендт Х. Герман Брох// Она же. Люди в темные времена. М.: Московская школа политических исследований, 2003, с. 130—174.
- Борхес Х. Л. Герман Брох «Die unbekannte Grösse»// Он же. Собрание сочинений в 4-х томах. Т.1. СПб: Амфора, 2005, с.401
Ссылки
- [webtext.library.yale.edu/xml2html/beinecke.broch.nav.html Архив Броха]
- [www.ub.fu-berlin.de/internetquellen/fachinformation/germanistik/autoren/multi_ab/broch.html Линки]
Отрывок, характеризующий Брох, Герман
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.
Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
