Броше, Пьер Кристиан
| Пьер Кристиан Броше | |
| Pierre Christian Brochet | |
| Род деятельности: |
коллекционер, издатель |
|---|---|
| Дата рождения: |
29 сентября 1960 (63 года) |
| Место рождения: |
Шательро, Франция |
| Гражданство: | |
| Сайт: |
[newrules.ru/ s.ru] |
Пьер-Кристиан Броше (род. 29 сентября 1960, Шательро, Франция) — книжный издатель, коллекционер произведений современного искусства. Основатель фонда «New Rules». Учредитель российского клуба коллекционеров современного искусства. Женат, 2 детей.
Содержание
Биография
Родился в семье ученых. Учился в лицее г. Пуатье. В 1979 году поступил в Ecole des affaires de Paris (EAP сегодня — ESCP-Europe) в Париже. Там он впервые познакомился с издательским бизнесом. В 1980 году стал студентом Оксфорда. Параллельно работал в известном издательстве «Файдон Пресс» («Phaidon Press»). В этом же году Пьер-Кристиан Броше перевел книгу Жана Франсуа Лиотара «Стена среди Тихого океана» («The wall of the Pacific») на английский язык. Активно сотрудничает с журналом «Оксфорд Литерари Ревью» («The Oxford literary review»).
1981—1982 гг. учится в Дюссельдорфе (Германия) и работает в Берлине в центре современного искусства «Кюнстлерхаус Бетаниен» («Kunstlerhaus Bethanien»). В том же году получил MBA по экономике и защитил диплом магистра философии под руководством Франсуа Шатле.
1983—1988 гг. работал заместителем директора издательского дома «Соможи» («Somogy»). Издал несколько культовых книг, в том числе и «Историю моды ХХ века».
1987—1988 гг. работал консультантом по маркетингу издательской группы «Эдипресс» («Edipress») в г. Лозанна (Швейцария).
1988—1991 гг. — директор по международному развитию издательского дома «Фламмарьон» («Flammarion») в Париже. Открыл представительства компании в Нью-Йорке и в Великобритании.
С 1991 года — генеральный директор издательства «Авангард» в Москве. Выпускает альбомы по искусству и путеводители по регионам России и по странам мира под торговой маркой «Пти Фюте» («Petit Futé»)[1].
С 2013 года - ведущий программы "Россия, любовь моя!" на телеканале "Культура".
Коллекционер
Интерес к искусству и коллекционированию сформировался на третьем году обучения в Германии, когда Пьер-Кристиан Броше работал в центре современного искусства (1981 г.). Тогда в Берлине (в этом же году прошла выставка «Zeitgeist» в Берлине) он познакомился с ведущими художниками. Среди них были Эдвард Кинхольц, Волф Фостель, Серж Шпицер и несколько членов группы «Флуксус». В этот период он приобретает свои первые работы. Он продолжается «погружаться» в мир искусства и начинает коллекцию работами немецких, французских, американских и швейцарских художников.
В 1989 году во время визита в Москву он посещает «Первую галерею», созданную Айдан Салаховой. Там он приобретает первые работы его русской коллекции. В этом же году Пьер-Кристиан Броше знакомится со своей будущей женой — художницей Аннушкой. Она представляет его художникам с Чистых прудов (Константину Звездочетову, группе «Чемпионы мира» и др.) — советскому андерграунду. Этот период — время активного пополнения коллекции.
А уже с 1990 г. он познакомился с главными фигурами ленинградского андерграунда — Сергеем Бугаевым, Тимуром Новиковым, Георгием Гурьяновым, Владиславом Монро…
В период с 1991 по 1994 гг. квартира семьи Броше была новым «салоном» московского авангарда: местом встреч художников, критиков и коллекционеров.
В 2001 году он был инициатором создания программы «Собрания из частных коллекций» в рамках ярмарки «Арт Москва». В 2002 году он выступает с инициативой создать российский клуб коллекционеров.
В 2007 году он выставляет в Московском Музее современного искусства 220 работ из своей коллекции. В 2008 — создает фонд «Новые Правила» («New Rules») и организует самую масштабную выставку современного искусства за последние 50 лет в России: «Будущее зависит от тебя. Новые правила». Она проходила в 7 городах России от Владивостока до Москвы.
С 2008 года Пьер-Кристиан Броше организует множество выставок в Самаре, Новосибирске, Тюмени и пермском музее современного искусства PERMM.
20 лет Пьер-Кристиан Броше собирал свою коллекцию произведений современного искусства. На сегодняшний день она считается одной из крупнейших и ценнейших в историческом и эстетическом плане. Все эти годы Пьер-Кристиан Броше активно поддерживает молодых и начинающих художников.
Издатель
В течение последних 30 лет Пьер-Кристиан Броше занимался изданием книг и альбомов по искусству. Уже в 1985 году он был первым, кто придумал издать книгу об истории моды ХХ века. Вместе с Флоранс Мюлер и известным историком моды Ивонь Деландр Пьер-Кристиан Броше выпустил в свет «Историю моды ХХ века». Также он издавал множество книг об истории искусства и о моде. В последние годы существования СССР его издательство «Авангард» сотрудничает со многими музеями страны. В 1995 году в издательстве «Авангард» выходят первые путеводители по странам мира, а в 1997 — по регионам России. Издательство Пьер-Кристиана Броше выпустило их около 50: «Чукотка», «Алтай», «Тыва», «Якутия», «Ненецкий округ», «Хакасия», «Таймыр» и др.
Напишите отзыв о статье "Броше, Пьер Кристиан"
Ссылки
- newrules.ru/
- www.ng.ru/collection/2010-05-21/11_brochet.html
- news.online-fashion.ru/2011/stolnick/svoboda-zagnannaya-v-ramki
- www.snob.ru/profile/6935
- www.museum.ru/N31112
Источники
- ↑ Виноградова Ю. [www.ng.ru/collection/2010-05-21/11_brochet.html Искусство вместо философии] // Новая газета. — 2010. — 21 мая.
Отрывок, характеризующий Броше, Пьер Кристиан
– Что ты? Что такое случилось?– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
