Брумми

Брумми (англ. Brummie, также Brummy) — неформальное прозвище жителей Бирмингема, Англия, а также акцента и диалекта английского языка, на котором они говорят. Прилагательное brummie может использоваться для обозначения всего, что связано с Бирмингемом. Сам город местные жители называют «Brum». Слова brummie и Brum произошли от слов Brummagem и Bromwichham, исторических названий Бирмингема.

Акцент

Акцент брумми — пример регионального акцента английского языка.

К известным носителям относятся комик Джаспер Кэрот, хип-хоп музыкант Майк Скинер, рок-музыканты Оззи Осборн (и остальные члены первого состава Black Sabbath), Рой Вуд, Джефф Линн (создатели Electric Light Orchestra), Роб Хэлфорд (Judas Priest), Марк Гринуэй (Napalm Death), Дэйв Пегг (Fairport Convention и Jethro Tull), радиоведущий Лес Росс, политик Клэр Шорт, писатель и боец SAS Джон «Брумми» Стоукс, а также множество актёров и актрис; Марта Хоу-Дуглас, Донналэй Бэйли, Николас Вудман, Сара Смарт, Джон Оливер и Райан Картрайт.

Брумми — не единственный акцент в графстве Уэст-Мидлендс, но тем не менее термин «брумми» часто ошибочно употребляется по отношению и к другим акцентам региона. Он сильно отличается от традиционного акцента соседнего графства Блэк-Кантри, однако современная мобильность населения немного смягчила различия. Например, комика Генри Ленни (уроженца Дадли), Дэниела Тейлора, Джули Уолтерс (уроженку Сметуика), актрису Джен Пирсон, комиков Фрэнка Скинера, Билла Одди и Адриана Чайлза часто считают носителями брумми, хотя это и не соответствует действительности.

Более того, мобильность населения в последние годы привела к тому, что брумми распространился даже в некоторые части муниципального района Солихалл. Тем не менее, большая часть графства всё ещё говорит со своим собственным акцентом, который близок к современному Received Pronunciation. Например, телеведущий и уроженец Солихалла Ричард Хаммонд не говорит с акцентом брумми, но его часто называют «брумми» из-за наличия в его акценте отдельных особенностей бирмингемского диалекта.

Акцент Бирмингема и Ковентри также имеют существенные различия, несмотря на малое расстояние между ними (от Бирмингема до Ковентри 27 км). Неподготовленному человеку, однако, трудно различить эти два акцента на слух, также как и англичанам трудно найти отличия между северноамериканскими, новозеландскими и австралийскими акцентами.

Как и другие региональные акценты английского языка, брумми схож и взимопонимаем с Received Pronunciation, неофициальным стандартом произношения британского английского. Акцент телеведущей Кэт Дили обозначен в списке её агентства по озвучиванию как «RP/Birmingham».

Произношение

Фонема	брумми	пример	перевод
/æ/	[a]	trap	ловушка
/aʊ/	[æʊ~æə]	mouth	рот
/əʊ/	[ɑʊ]	goat	коза
/ʌ/	[ʊ]	strut	стойка
/ʊ/	[ʊ]	foot	ступня
/ɔr/	[ʌʊə]	force	сила

Акцент выражен в речи носителей неравномерно, многие в пределах Бирмингема говорят по-разному. Как и в большинстве городов, различия проявляются на границах райнов города. То, что в Бирмингеме все говорят с одним акцентом — распространённый миф, не имеющий под собой оснований.

Существуют также различия с другим местным акцентом — акцентом графства Блэк-Кантри. Заметить их очень сложно, особенно тем, кто не живёт на территории графства Уэст-Мидлендс. Другим фактором, ограничивающим возможность различить акценты, также является малочисленность их носителей. Известный фонетик Джон Уэллс не смог выявить никаких отличий между двумя этими акцентами. Лингвист Урсула Кларк предположила, что отличием может быть произношение гласного звука в слове FACE: жители Бирмингема привыкли говорить /ʌɪ/, а жители Блэк-Кантри — /æɪ/. Она также зафиксировала, что в Блэк-Кантри распространено использование /ɪʊ/ там, где носители других акцентов предпочли бы /juː/ (new, Hugh, stew, и так далее).

Ниже представлены общие особенности акцента брумми. В речи отдельно взятого носителя не обязательно будет присутствовать каждая из них, к тому же некоторое особенности из списка используются не постоянно, а время от времени. Буквы, заключённые в скобки — [] — знаки международного фонетического алфавита. Произношение слов в кавычках («…») соответствует традиционному RP.

• Гласный в mouth ([aʊ] в RP) может звучать как [æʊ] или [æə];
• Гласный в goat ([əʊ] в RP) может звучать близко к [ɑʊ] («goat» звучит как gout);
• Безударный /i/ на конце слов, как, например, в слове happy, могут произнести как [əi]. Данная особенность замечена не у всех носителей;
• Буквы ng зачастую обозначают звуки /ŋɡ/ (в RP используется /ŋ/, как в singer — [siŋɡə]). Такое явление называется «Ng-coalescence»;
• Оба гласных звука в словах вроде strut и foot произноятся как [ʊ], что объединяет брумми с акцентами северной Англии. Такое явление называется «foot-strut split»;
• Большинство брумми предпочитают северноанглийское [a] в словах типа bath, cast и chance. Для старшей части населения более характерно южноанглийское [ɑː];
• Гласные в словах price и choice иногда сливаются в единое [ɒɪ], и в результате слова почти рифмуются. Однако их произношение в брумми немного различается, в отличие от акцента Блэк-Кантри;
• В более консервативном брумми, слова вроде FORCE звучат с [ʌʊə], а слова типа PURE — с [uːə], и обе группы слов произносятся в два слога. В этом устаревшем варианте акцента слова paw, pour и poor произносятся по-разному: [pɔː], [pʌʊə], и [puːə]. В более современных акцентах все три слова звучат как [pɔː];
• Безударное /ə/ на конце слов может быть реализовано как [a];
• В некоторых случаях озвончается /s/ на конце слов: bus звучит как [bʊz];
• Некоторые носители ротируют r перед гласными.

Аудиозаписи с речью носителей брумми с транскрипциями в формате SAMPA можно найти на сайте диалектов Collect Britain.

На основе анализа рифм и диалектизмов в работах писателя Уильяма Шекспира можно сделать вывод, что он писал на своём местном диалекте — архаичной форме брумми. Бирмингем и родной город Шекспира, Стратфорд-на-Эйвоне, оба находятся в графстве Уэст-Мидлендс на расстоянии 56 км друг от друга.

Стереотипы

В 2008 году в Великобритании проводился социологический опрос, в ходе которого респондентов попросили связать интеллектуальные способности человека с его акцентом. Носители брумми оказались самыми глупыми, заняв последнее место в рейтинге и уступив даже немым. Данный факт — пример классического стереотипа, связанного с брумми.

В статье Birmingham English: A Sociolinguistic Study (Стивен Торн, 2003) брумми на основе нескольких опросов и академических исследований определяется как «самый нелюбимый англичанами вариант британского английского, не имеющий, однако, на то никаких причин». Иностранцы, по мнению учёного, напротив, хвалят акцент за его «весёлость и мелодичность», из чего исходит предположение, что акцент не любят из-за разнообразных языковых мифов и особых социальных факторов, типичных только для Великобритании. В качестве примеров таких факторов Стивен Торн указывает социальный снобизм, СМИ как источник негативных стереотипов, дурную репутацию Бирмингема и языковые различия севера и юга Англии. Примечательно, что среди всех северных акцентов именно брумми получает такую оценку.

Например, несмотря на богатую культуру и инновационное развитие Бирмингема, его промышленное прошлое (увековеченное на гербе города) привело к образованию множества стереотипов. Самый распространённый из них закрепился в языке: «Brummagem screwdriver» или «Brummie screwdriver» («бирмингемская отвёртка») означает «молоток» на британском молодёжном сленге.

Стивен Торн также приводит примеры негативного изображения брумми в СМИ и индустрии развлечений. Роли брумми на экране исполняют в основном актёры не из Бирмингема; в результате их акцент не соответствует реальному. К тому же, герои-брумми зачастую предстают сугубо отрицательными персонажами.

Многие стереотипы распространяются через рекламу. Журналист Лидия Стокдейл из Birmingham Post в своих статьях указывает на несколько примеров использования акцента брумми в озвучивании свиней в рекламных роликах. С акцентом брумми говорит свинья из рекламы Colman’s Potato Bakes, поросята-байкеры Ника Парка из рекламы Ангелов ада по заказу British Gas и «Свин-очиститель стёкол Дэйв» из рекламы на канале ITV. В 2003 году к рекламе банка Halifax с работником банка, бирмингемцем Говардом Брауном в главной роли, была создана альтернативная анимационная версия. В её озвучке использовался намеренно преувеличенный комический акцент брумми, на котором говорил специально приглашённый актёр — носитель кокни.

Диалект

Стивен Торн в своей докторской диссертации, которую он защитил в Бирмингемском университете, определяет бирмингемский английский как «диалектную смесь наречий севера и юга Англии, Мидлендса, Уорикшира, Стаффордшира и Вустершира». В диалекте также присутствуют элементы языков и диалектов, которыми владеют члены азиатских и карибских диаспор, проживающие в данных графствах.

К традиционным выражениям диалекта относятся:

• Babby — вариант слова «baby»;
• Bawlin, bawl — плакать, реветь. Например: «She started to bawl'»;
• Cob — булочка (от сходства хлебных булок и мостового булыжника — англ. cobble);
• Gambol — перекат по земле (распространено в Уэст-Мидлендсе);
• Go and play up your own end — говорится детям, которые приходят на чужую улицу и разводят там шум и суматоху. Радиоведущий Малколм Стент назвал этой фразой свою автобиографическую книгу, в которой он повествует о своём детстве в Бирмингеме;
• Our wench — нежное обращение к сестре или жене. Происходит от слова wench, которое в XVI—XVII веках в английском языке означало «женщина»;
• The outdoor — уникальное для Уэст-Мидлендса обозначение бара, где продают спиртные напитки на вынос (или лицензии на продажу таковых);
• Pop — газированный напиток. Например: «Do you want a glass of pop?» (также распространено в других районах Англии)
• Snap — еда, приём пищи. Пример использования: «I’m off to get my snap» — равносильно «I’m leaving to get my dinner»). Также может относиться к консервным банкам наподобие тех, что использовали шахтёры — так называемым «snap tins»;
• Scrage — глубокая царапина, ссадина. Слово также может быть глаголом. Например: «I fell over and badly scraged my knee»;
• Suff — осушать стакан. Пример: «put it down the suff»;
• Throw a wobbly — разозлиться, нахмуриться;
• Trap — внезапно уйти, сбежать.
• Up the cut — вверх по каналу (используется не только в Бирмингеме);
• Yampy (чаще «dead yampy») сумасшедший, безрассудный, бесшабашный (в этом значении также используется слово «saft» - «yow big saft babbie»). Многие жители Блэк-Кантри считают, что слово «yampy» впервые начали употреблять в Блэк-Кантри, в Дадли и Типтоне. «Авторами» слова считают себя также жители Бирмингема и Ковентри.

См. также

• Английский язык Блэк-Кантри
• Поттерис

Ссылки

• [www.bbc.co.uk/dna/h2g2/A496352 Как говорить на брумми]
• [www.askoxford.com/worldofwords/wordfrom/brummie/ Ask Oxford Brum]
• [www.talklikeabrummie.co.uk Talk Like A Brummie] Словарь бирмингемского диалекта на вики-основе
• [brummiestalking.org.uk/ Brummies Talking] Обсуждения и игры
• [www.bl.uk/soundsfamiliar Sounds Familiar?] — послушайте аудиозаписи с примерами региональных акцентов и диалектов со всей Великобритании на сайте Британской библиотеки.
• [news.bbc.co.uk/1/hi/england/west_midlands/3187433.stm Brummie is beautiful] BBC News, 28 августа 2003
• [www.crossroadsnetwork.co.uk/society/paulhenry.htm Пол Генри об акценте Пенни] — интервью от Noele Gordon и Crossroads Appreciation Society
• [www.whoohoo.co.uk/brummie-translator.asp Whoohoo — онлайн-переводчик на брумми]

Отрывок, характеризующий Брумми

Старик Ростов без слез не мог рассказать жене того, что было, и тут же согласился на просьбу Пети и сам поехал записывать его.
На другой день государь уехал. Все собранные дворяне сняли мундиры, опять разместились по домам и клубам и, покряхтывая, отдавали приказания управляющим об ополчении, и удивлялись тому, что они наделали.



Наполеон начал войну с Россией потому, что он не мог не приехать в Дрезден, не мог не отуманиться почестями, не мог не надеть польского мундира, не поддаться предприимчивому впечатлению июньского утра, не мог воздержаться от вспышки гнева в присутствии Куракина и потом Балашева.
Александр отказывался от всех переговоров потому, что он лично чувствовал себя оскорбленным. Барклай де Толли старался наилучшим образом управлять армией для того, чтобы исполнить свой долг и заслужить славу великого полководца. Ростов поскакал в атаку на французов потому, что он не мог удержаться от желания проскакаться по ровному полю. И так точно, вследствие своих личных свойств, привычек, условий и целей, действовали все те неперечислимые лица, участники этой войны. Они боялись, тщеславились, радовались, негодовали, рассуждали, полагая, что они знают то, что они делают, и что делают для себя, а все были непроизвольными орудиями истории и производили скрытую от них, но понятную для нас работу. Такова неизменная судьба всех практических деятелей, и тем не свободнее, чем выше они стоят в людской иерархии.
Теперь деятели 1812 го года давно сошли с своих мест, их личные интересы исчезли бесследно, и одни исторические результаты того времени перед нами.
Но допустим, что должны были люди Европы, под предводительством Наполеона, зайти в глубь России и там погибнуть, и вся противуречащая сама себе, бессмысленная, жестокая деятельность людей – участников этой войны, становится для нас понятною.
Провидение заставляло всех этих людей, стремясь к достижению своих личных целей, содействовать исполнению одного огромного результата, о котором ни один человек (ни Наполеон, ни Александр, ни еще менее кто либо из участников войны) не имел ни малейшего чаяния.
Теперь нам ясно, что было в 1812 м году причиной погибели французской армии. Никто не станет спорить, что причиной погибели французских войск Наполеона было, с одной стороны, вступление их в позднее время без приготовления к зимнему походу в глубь России, а с другой стороны, характер, который приняла война от сожжения русских городов и возбуждения ненависти к врагу в русском народе. Но тогда не только никто не предвидел того (что теперь кажется очевидным), что только этим путем могла погибнуть восьмисоттысячная, лучшая в мире и предводимая лучшим полководцем армия в столкновении с вдвое слабейшей, неопытной и предводимой неопытными полководцами – русской армией; не только никто не предвидел этого, но все усилия со стороны русских были постоянно устремляемы на то, чтобы помешать тому, что одно могло спасти Россию, и со стороны французов, несмотря на опытность и так называемый военный гений Наполеона, были устремлены все усилия к тому, чтобы растянуться в конце лета до Москвы, то есть сделать то самое, что должно было погубить их.
В исторических сочинениях о 1812 м годе авторы французы очень любят говорить о том, как Наполеон чувствовал опасность растяжения своей линии, как он искал сражения, как маршалы его советовали ему остановиться в Смоленске, и приводить другие подобные доводы, доказывающие, что тогда уже будто понята была опасность кампании; а авторы русские еще более любят говорить о том, как с начала кампании существовал план скифской войны заманивания Наполеона в глубь России, и приписывают этот план кто Пфулю, кто какому то французу, кто Толю, кто самому императору Александру, указывая на записки, проекты и письма, в которых действительно находятся намеки на этот образ действий. Но все эти намеки на предвидение того, что случилось, как со стороны французов так и со стороны русских выставляются теперь только потому, что событие оправдало их. Ежели бы событие не совершилось, то намеки эти были бы забыты, как забыты теперь тысячи и миллионы противоположных намеков и предположений, бывших в ходу тогда, но оказавшихся несправедливыми и потому забытых. Об исходе каждого совершающегося события всегда бывает так много предположений, что, чем бы оно ни кончилось, всегда найдутся люди, которые скажут: «Я тогда еще сказал, что это так будет», забывая совсем, что в числе бесчисленных предположений были делаемы и совершенно противоположные.
Предположения о сознании Наполеоном опасности растяжения линии и со стороны русских – о завлечении неприятеля в глубь России – принадлежат, очевидно, к этому разряду, и историки только с большой натяжкой могут приписывать такие соображения Наполеону и его маршалам и такие планы русским военачальникам. Все факты совершенно противоречат таким предположениям. Не только во все время войны со стороны русских не было желания заманить французов в глубь России, но все было делаемо для того, чтобы остановить их с первого вступления их в Россию, и не только Наполеон не боялся растяжения своей линии, но он радовался, как торжеству, каждому своему шагу вперед и очень лениво, не так, как в прежние свои кампании, искал сражения.
При самом начале кампании армии наши разрезаны, и единственная цель, к которой мы стремимся, состоит в том, чтобы соединить их, хотя для того, чтобы отступать и завлекать неприятеля в глубь страны, в соединении армий не представляется выгод. Император находится при армии для воодушевления ее в отстаивании каждого шага русской земли, а не для отступления. Устроивается громадный Дрисский лагерь по плану Пфуля и не предполагается отступать далее. Государь делает упреки главнокомандующим за каждый шаг отступления. Не только сожжение Москвы, но допущение неприятеля до Смоленска не может даже представиться воображению императора, и когда армии соединяются, то государь негодует за то, что Смоленск взят и сожжен и не дано пред стенами его генерального сражения.
Так думает государь, но русские военачальники и все русские люди еще более негодуют при мысли о том, что наши отступают в глубь страны.
Наполеон, разрезав армии, движется в глубь страны и упускает несколько случаев сражения. В августе месяце он в Смоленске и думает только о том, как бы ему идти дальше, хотя, как мы теперь видим, это движение вперед для него очевидно пагубно.
Факты говорят очевидно, что ни Наполеон не предвидел опасности в движении на Москву, ни Александр и русские военачальники не думали тогда о заманивании Наполеона, а думали о противном. Завлечение Наполеона в глубь страны произошло не по чьему нибудь плану (никто и не верил в возможность этого), а произошло от сложнейшей игры интриг, целей, желаний людей – участников войны, не угадывавших того, что должно быть, и того, что было единственным спасением России. Все происходит нечаянно. Армии разрезаны при начале кампании. Мы стараемся соединить их с очевидной целью дать сражение и удержать наступление неприятеля, но и этом стремлении к соединению, избегая сражений с сильнейшим неприятелем и невольно отходя под острым углом, мы заводим французов до Смоленска. Но мало того сказать, что мы отходим под острым углом потому, что французы двигаются между обеими армиями, – угол этот делается еще острее, и мы еще дальше уходим потому, что Барклай де Толли, непопулярный немец, ненавистен Багратиону (имеющему стать под его начальство), и Багратион, командуя 2 й армией, старается как можно дольше не присоединяться к Барклаю, чтобы не стать под его команду. Багратион долго не присоединяется (хотя в этом главная цель всех начальствующих лиц) потому, что ему кажется, что он на этом марше ставит в опасность свою армию и что выгоднее всего для него отступить левее и южнее, беспокоя с фланга и тыла неприятеля и комплектуя свою армию в Украине. А кажется, и придумано это им потому, что ему не хочется подчиняться ненавистному и младшему чином немцу Барклаю.
Император находится при армии, чтобы воодушевлять ее, а присутствие его и незнание на что решиться, и огромное количество советников и планов уничтожают энергию действий 1 й армии, и армия отступает.
В Дрисском лагере предположено остановиться; но неожиданно Паулучи, метящий в главнокомандующие, своей энергией действует на Александра, и весь план Пфуля бросается, и все дело поручается Барклаю, Но так как Барклай не внушает доверия, власть его ограничивают.
Армии раздроблены, нет единства начальства, Барклай не популярен; но из этой путаницы, раздробления и непопулярности немца главнокомандующего, с одной стороны, вытекает нерешительность и избежание сражения (от которого нельзя бы было удержаться, ежели бы армии были вместе и не Барклай был бы начальником), с другой стороны, – все большее и большее негодование против немцев и возбуждение патриотического духа.
Наконец государь уезжает из армии, и как единственный и удобнейший предлог для его отъезда избирается мысль, что ему надо воодушевить народ в столицах для возбуждения народной войны. И эта поездка государя и Москву утрояет силы русского войска.
Государь отъезжает из армии для того, чтобы не стеснять единство власти главнокомандующего, и надеется, что будут приняты более решительные меры; но положение начальства армий еще более путается и ослабевает. Бенигсен, великий князь и рой генерал адъютантов остаются при армии с тем, чтобы следить за действиями главнокомандующего и возбуждать его к энергии, и Барклай, еще менее чувствуя себя свободным под глазами всех этих глаз государевых, делается еще осторожнее для решительных действий и избегает сражений.
Барклай стоит за осторожность. Цесаревич намекает на измену и требует генерального сражения. Любомирский, Браницкий, Влоцкий и тому подобные так раздувают весь этот шум, что Барклай, под предлогом доставления бумаг государю, отсылает поляков генерал адъютантов в Петербург и входит в открытую борьбу с Бенигсеном и великим князем.
В Смоленске, наконец, как ни не желал того Багратион, соединяются армии.
Багратион в карете подъезжает к дому, занимаемому Барклаем. Барклай надевает шарф, выходит навстречу v рапортует старшему чином Багратиону. Багратион, в борьбе великодушия, несмотря на старшинство чина, подчиняется Барклаю; но, подчинившись, еще меньше соглашается с ним. Багратион лично, по приказанию государя, доносит ему. Он пишет Аракчееву: «Воля государя моего, я никак вместе с министром (Барклаем) не могу. Ради бога, пошлите меня куда нибудь хотя полком командовать, а здесь быть не могу; и вся главная квартира немцами наполнена, так что русскому жить невозможно, и толку никакого нет. Я думал, истинно служу государю и отечеству, а на поверку выходит, что я служу Барклаю. Признаюсь, не хочу». Рой Браницких, Винцингероде и тому подобных еще больше отравляет сношения главнокомандующих, и выходит еще меньше единства. Сбираются атаковать французов перед Смоленском. Посылается генерал для осмотра позиции. Генерал этот, ненавидя Барклая, едет к приятелю, корпусному командиру, и, просидев у него день, возвращается к Барклаю и осуждает по всем пунктам будущее поле сражения, которого он не видал.
Пока происходят споры и интриги о будущем поле сражения, пока мы отыскиваем французов, ошибившись в их месте нахождения, французы натыкаются на дивизию Неверовского и подходят к самым стенам Смоленска.
Надо принять неожиданное сражение в Смоленске, чтобы спасти свои сообщения. Сражение дается. Убиваются тысячи с той и с другой стороны.
Смоленск оставляется вопреки воле государя и всего народа. Но Смоленск сожжен самими жителями, обманутыми своим губернатором, и разоренные жители, показывая пример другим русским, едут в Москву, думая только о своих потерях и разжигая ненависть к врагу. Наполеон идет дальше, мы отступаем, и достигается то самое, что должно было победить Наполеона.