Успенский Брусенский монастырь
Поделись знанием:
Координаты: 55°06′13″ с. ш. 38°45′13″ в. д. / 55.10361° с. ш. 38.75361° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.10361&mlon=38.75361&zoom=15 (O)] (Я)
По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.
Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?
В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
(перенаправлено с «Брусенский монастырь»)
| Монастырь | |
Успенский Брусенский женский монастырь
| |
 Крестовоздвиженский собор монастыря | |
| Страна | Россия |
| Город | Коломна, Московская область |
| Конфессия | Православие |
| Епархия | Московская епархия |
| Тип | женский |
| Дата основания | 1552 год |
| Статус |  Объект культурного наследия РФ № 5010201000
|
| Сайт | [www.ubdm.ru/ Официальный сайт] |
Успе́нский Бру́сенский женский монастырь — один из двух монастырей на территории Коломенского Кремля в Коломне на улице Лажечникова, 12.
Содержание
История
Монастырь основан в 1552 году. Изначально монастырь был мужским. В Смутное время он сильно пострадал и был восстановлен как женский. До середины XVIII века все строения монастыря, за исключением храма, были деревянными. В 1790-х гг. сооружена надвратная колокольня, в 1820-е гг. — ограда с псевдоготическими башнями. В 1848—1855 годы по инициативе игуменьи Олимпиады в монастыре возводятся собор, три жилых корпуса и хозяйственные постройки. В 1881—1883 годы с западной стороны Успенской церкви построено здание для трапезной и богадельни, а сама церковь перестроена.
В 1922 году монастырь был закрыт, его насельницы выселены, а здания приспособлены под жильё и склад и получили адреса по Советскому переулку. В дальнейшем были разрушены надвратная колокольня и завершения Крестовоздвиженского собора. В 1971—1980 годы под руководством С. П. Орловского проведена реставрация Успенской церкви, в результате которой ей возвращён первоначальный облик (позакомарное покрытие и др.). В советское время считалось, что «поздние постройки, в том числе Воздвиженский собор…, значительного художественного интереса не представляют»[1].
В 1997 монастырь был возобновлён, и с этого времени постепенно реставрируются его здания. В 2006 году завершено восстановление Крестовоздвиженского собора.
Храмы
- Шатровая церковь Успения Пресвятой Богородицы, построенная в 1552 году по повелению Ивана Грозного в честь взятия Казани.
- Собор Воздвижения Животворящего Креста Господня, построенный в 1852—1855 годах по проекту архитектора А. С. Кутепова. В архитектурном облике собора сочетаются черты классицизма и древнерусского зодчества.
Святыни
В монастыре находился местночтимый образ Казанской Божьей Матери. «Предание говорит, что эта икона представляет один из первых и раннейших списков с подлинной явленной Казанской иконы»[2].
Настоятельницы с 1997 г.
- Игумения Анастасия (Печёнкина) († 13.02.2011)[3] .
- Игумения Георгия (Семукова, с 2011 г.)[4]
- Игумения Екатерина (Варфоломеева, с 10 января 2013 г.)[5]
Напишите отзыв о статье "Успенский Брусенский монастырь"
Примечания
- ↑ Памятники архитектуры Московской области, т. 1, М., 1975. С. 233.
- ↑ Православные русские обители. СПб, 1910. С. 345.
- ↑ [www.kolomna-kreml.ru/news/602.html Культурно-исторический комплекс: Коломенский кремль :: Ушла из жизни настоятельница Успенского Брусенского монастыря игуменья Анастасия (Печенкина)]
- ↑ [www.patriarchia.ru/db/text/1434630.html Журналы заседания Священного Синода от 22 марта 2011 года]
- ↑ [www.mepar.ru/eparhy/temples/?temple=1170 Карточка Успенского Брусенского монастыря на сайте Московской епархии]
Ссылки
- [www.sobory.ru/article/index.html?object=36 Коломна. Брусенский монастырь]
- [www.podmoskove.ru/monastir/6_mon.html Брусенский Успенский монастырь]
Литература
- Григорий. Игуменья Олимпиада — настоятельница коломенского Успенско-Брусенского монастыря // Московские епархиальные ведомости, 1874, № 23, с. 255; № 26, с. 287; № 28, с. 303; № 29, с. 312; № 47, с. 428.
- Древний храм в Коломенском девичьем монастыре, его возобновление и освящение. М., 1883.
- Фехнер М. В. Коломна. М., 1963. С. 60-62.
- Подъяпольская Е. Н., Разумовская А. А., Смирнов Г. К. Памятники архитектуры Московской области, вып. 3. М., 1999. С. 15-18.
| ||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Успенский Брусенский монастырь
Что и она, рукой прекрасной,По арфе золотой бродя,
Своей гармониею страстной
Зовет к себе, зовет тебя!
Еще день, два, и рай настанет…
Но ах! твой друг не доживет!
И он не допел еще последних слов, когда в зале молодежь приготовилась к танцам и на хорах застучали ногами и закашляли музыканты.
Пьер сидел в гостиной, где Шиншин, как с приезжим из за границы, завел с ним скучный для Пьера политический разговор, к которому присоединились и другие. Когда заиграла музыка, Наташа вошла в гостиную и, подойдя прямо к Пьеру, смеясь и краснея, сказала:
– Мама велела вас просить танцовать.
– Я боюсь спутать фигуры, – сказал Пьер, – но ежели вы хотите быть моим учителем…
И он подал свою толстую руку, низко опуская ее, тоненькой девочке.
Пока расстанавливались пары и строили музыканты, Пьер сел с своей маленькой дамой. Наташа была совершенно счастлива; она танцовала с большим , с приехавшим из за границы . Она сидела на виду у всех и разговаривала с ним, как большая. У нее в руке был веер, который ей дала подержать одна барышня. И, приняв самую светскую позу (Бог знает, где и когда она этому научилась), она, обмахиваясь веером и улыбаясь через веер, говорила с своим кавалером.
– Какова, какова? Смотрите, смотрите, – сказала старая графиня, проходя через залу и указывая на Наташу.
Наташа покраснела и засмеялась.
– Ну, что вы, мама? Ну, что вам за охота? Что ж тут удивительного?
В середине третьего экосеза зашевелились стулья в гостиной, где играли граф и Марья Дмитриевна, и большая часть почетных гостей и старички, потягиваясь после долгого сиденья и укладывая в карманы бумажники и кошельки, выходили в двери залы. Впереди шла Марья Дмитриевна с графом – оба с веселыми лицами. Граф с шутливою вежливостью, как то по балетному, подал округленную руку Марье Дмитриевне. Он выпрямился, и лицо его озарилось особенною молодецки хитрою улыбкой, и как только дотанцовали последнюю фигуру экосеза, он ударил в ладоши музыкантам и закричал на хоры, обращаясь к первой скрипке:
– Семен! Данилу Купора знаешь?
Это был любимый танец графа, танцованный им еще в молодости. (Данило Купор была собственно одна фигура англеза .)
– Смотрите на папа, – закричала на всю залу Наташа (совершенно забыв, что она танцует с большим), пригибая к коленам свою кудрявую головку и заливаясь своим звонким смехом по всей зале.
Действительно, всё, что только было в зале, с улыбкою радости смотрело на веселого старичка, который рядом с своею сановитою дамой, Марьей Дмитриевной, бывшей выше его ростом, округлял руки, в такт потряхивая ими, расправлял плечи, вывертывал ноги, слегка притопывая, и всё более и более распускавшеюся улыбкой на своем круглом лице приготовлял зрителей к тому, что будет. Как только заслышались веселые, вызывающие звуки Данилы Купора, похожие на развеселого трепачка, все двери залы вдруг заставились с одной стороны мужскими, с другой – женскими улыбающимися лицами дворовых, вышедших посмотреть на веселящегося барина.
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
