Брэмолл Лейн
 | |
| Полное название |
Bramall Lane Stadium |
|---|---|
| Местоположение | |
| Заложен |
1855 |
| Построен |
1855 |
| Открыт |
30 апреля 1855 |
| Владелец |
Sheffield United F.C. |
| Вместимость |
32 702 |
| Домашняя команда | |
| Размеры поля |
102 х 66 метров (112 х 72 ярдов) |
| Покрытие |
травяное |
«Брэмолл Лейн» (англ. Bramall Lane Stadium) — стадион в Шеффилде, Англия. Является домашней ареной футбольного клуба «Шеффилд Юнайтед» и регбийного клуба «Шеффилд Иглз». Расположен в центральной части города, в районе Хили и всего в миле от железнодорожного вокзала Шеффилда.
Стадион был построен в 1855 году на одноименной улице, названной в честь известной в Шеффилде семьи мануфактурщиков Брэмоллов. Первоначально использовался для матчей по крикету, футбол пришел на стадион вместе с клубами «Шеффилд» и «Шеффилд Уэнсдей». После переезда последних на собственный стадион «Олив Граунд» в 1889 году, члены крикетного клуба «Шеффилд Юнайтед» организовали собственную футбольную команду.
Рекорд посещаемости на стадионе был установлен 15 февраля 1936 года на матче пятого раунда Кубка Англии между «Шеффилд Юнайтед» и «Лидс Юнайтед» и составил 68 287 зрителей. Стадион был перестроен после доклада Тейлора и сейчас вмещает 32 702 болельщика.
Напишите отзыв о статье "Брэмолл Лейн"
Ссылки
- [www.sufc.premiumtv.co.uk/page/BramallLane/0,,10418,00.html Информация о стадионе] на сайте «Шеффилд Юнайтед»
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Брэмолл Лейн
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.«Хорошо бы это было, – подумал князь Андрей, взглянув на этот образок, который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра, – хорошо бы это было, ежели бы всё было так ясно и просто, как оно кажется княжне Марье. Как хорошо бы было знать, где искать помощи в этой жизни и чего ждать после нее, там, за гробом! Как бы счастлив и спокоен я был, ежели бы мог сказать теперь: Господи, помилуй меня!… Но кому я скажу это! Или сила – неопределенная, непостижимая, к которой я не только не могу обращаться, но которой не могу выразить словами, – великое всё или ничего, – говорил он сам себе, – или это тот Бог, который вот здесь зашит, в этой ладонке, княжной Марьей? Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего того, что мне понятно, и величия чего то непонятного, но важнейшего!»
Носилки тронулись. При каждом толчке он опять чувствовал невыносимую боль; лихорадочное состояние усилилось, и он начинал бредить. Те мечтания об отце, жене, сестре и будущем сыне и нежность, которую он испытывал в ночь накануне сражения, фигура маленького, ничтожного Наполеона и над всем этим высокое небо, составляли главное основание его горячечных представлений.
Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Напoлеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея, доктора Наполеона, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением.
