Брюне, Пьер

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Олимпийские награды
Фигурное катание
Бронза Шамони 1924 Пары
Золото Санкт-Мориц 1928 Пары
Золото Лейк-Плэсид 1932 Пары

Пьер Брюне,фр. Pierre Brunet, (28 июня 1902 года, Париж, Франция27 июля 1991 года, Боун сити, Мичиган, США) — французский фигурист выступавший в парном фигурном катании с партнёршей, а в дальнейшем женой Андре Жоли-Брюне. Они двукратные олимпийские чемпионы 1928 и 1932 года.

Пара Андре Жоли и Пьер Брюне считаются основоположниками многих элементов современного парного катания. Им приписывают создание зеркальной дорожки, а также новых связок, поддержек и вращений. На своих первых Олимпийских играх 1924 года в Шамони они стали третьими.

Они выигрывали французские национальные чемпионаты с 1924 по 1935 года и четыре раза выигрывали чемпионаты мира (1926, 1928, 1930 и 1932 годы). Также они были олимпийскими чемпионами 1928 и 1932 годов.

От участия в Олимпиаде 1936 года они отказались в знак протеста против нацистской Германии.

И Андре и Пьер, также принимали участие в соревнованиях одиночников. Как одиночник Брюне 10 раз становился чемпионом Франции. На зимних Олимпийских играх 1924 года он был восьмым, а на Олимпиаде 1928 года — седьмым.

Андре и Пьер заключили брак в 1929 году (в дальнейшем Андре соревновалась под фамилией Брюне). В 1936 году они закончили любительскую карьеру и гастролировали с шоу-турами по Европе и Канаде.

В 1940 году Брюне эмигрировали в США; стали тренерами и подготовили будущих олимпийских чемпионов Кэрол Хейс и Скотта Хамильтона, чемпиона мира канадца Дональда Джексона и многих других. Работали они в Нью-Йорке, Иллинойсе и Мичигане вплоть до 1979 года, когда вышли на пенсию.

У пары был сын Жан-Пьер, ставший чемпионом США в парном катании с Донной Жен Посписел в 1945 и 1946 годах.

В 1976 году Брюне были введены в мировой Зал Славы фигурного катания.[1]



Спортивные достижения

(в парном катании)

Соревнования/Сезон 23-24 24-25 25-26 26-27 27-28 28-29 29-30 30-31 31-32
Зимние Олимпийские игры 3 1 1
Чемпионаты мира 2 1 1 1 1
Чемпионаты Европы 1

(в мужском одиночном катании)

Соревнования/Сезон 23-24 24-25 25-26 26-27 27-28
Зимние Олимпийские игры 8 7

Напишите отзыв о статье "Брюне, Пьер"

Примечания

  1. [www.worldskatingmuseum.org/Museum_HOF_Inductees.htm Официальный сайт музея и Зала Славы фигурного катания] (недоступная ссылка с 13-03-2014 (3668 дней) — историякопия)



Отрывок, характеризующий Брюне, Пьер

Красные пятна еще сильнее выступили на лбу, шее и щеках княжны Марьи. Она хотела сказать что то и не могла выговорить. Брат угадал: маленькая княгиня после обеда плакала, говорила, что предчувствует несчастные роды, боится их, и жаловалась на свою судьбу, на свекра и на мужа. После слёз она заснула. Князю Андрею жалко стало сестру.
– Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену , и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней; и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю…
Говоря это, он встал, подошел к сестре и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. Прекрасные глаза его светились умным и добрым, непривычным блеском, но он смотрел не на сестру, а в темноту отворенной двери, через ее голову.
– Пойдем к ней, надо проститься. Или иди одна, разбуди ее, а я сейчас приду. Петрушка! – крикнул он камердинеру, – поди сюда, убирай. Это в сиденье, это на правую сторону.
Княжна Марья встала и направилась к двери. Она остановилась.
– Andre, si vous avez. la foi, vous vous seriez adresse a Dieu, pour qu'il vous donne l'amour, que vous ne sentez pas et votre priere aurait ete exaucee. [Если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.]
– Да, разве это! – сказал князь Андрей. – Иди, Маша, я сейчас приду.
По дороге к комнате сестры, в галлерее, соединявшей один дом с другим, князь Андрей встретил мило улыбавшуюся m lle Bourienne, уже в третий раз в этот день с восторженною и наивною улыбкой попадавшуюся ему в уединенных переходах.
– Ah! je vous croyais chez vous, [Ах, я думала, вы у себя,] – сказала она, почему то краснея и опуская глаза.
Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.
Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.
Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня.
Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.
– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.