Брюсова, Надежда Яковлевна

Надежда Яковлевна Брюсова
Основная информация
Дата рождения	19 ноября 1881(1881-11-19)
Место рождения	Москва
Дата смерти	28 июня 1951(1951-06-28) (69 лет)
Место смерти	Москва
Страна	СССР СССР

Наде́жда Я́ковлевна Брю́сова (укр. ; 19 ноября 1881, Москва — 28 июня 1951, там же) — советский музыковед, педагог, общественный деятель. Профессор Московской консерватории. Сестра поэта Валерия Брюсова.

Биографические сведения

В 1904 окончила Московскую консерваторию как пианистка (класс К. Н. Игумнова, до этого училась у А. И. Губерта, В. И. Сафонова, теоретические дисциплины прошла в классах С. И. Танеева, М. М. Ипполитова-Иванова, историю церковного пения — у С. В. Смоленского). В дальнейшем — ученица и последовательница Б. Л. Яворского.

В 1905—1906 преподавала в Музыкальном училище Ярославского отделения ИРМО.

В 1907—1916 преподавала в Народной консерватории в Москве.

В 1916—1919 — преподаватель музыки в Университете им. А. Л. Шанявского.

В 1918—1921 — заведующая подотделом общего музыкального образования музыкального отдела Наркомпроса.

В 1918—1922 — проректор по учебной части Академии социального воспитания.

В 1922—1929 — заведующая музыкальными вузами, секцией музыкального образования, отделом художественного образования Главпрофобра.

В 1921—1943 — преподаватель Московской консерватории (с 1923 — профессор, в 1922—1928 — проректор по учебной части, в 1924—1927 — декан педагогического факультета, в 1933—1939 — научный сотрудник, в 1939—1941 — заведующая кабинетом по изучению музыкального творчества народов СССР, в 1941—1943 — заведующая кафедрой музыкального фольклора).

В 1929—1932 — член ВАПМ (Всероссийской ассоциации пролетарских музыкантов).

В 1930 — ответственный редактор журнала «За пролетарскую музыку», в 1931 — журнала «Заочное музыкальное обучение», в 1934—1937 — редактор музыкального раздела журнала «Колхозный театр» (позднее под названием «Народное творчество»).

В 1935—1938 участвовала в фольклорных экспедициях (в Московской области, Карелии, на Урале, в Курской области).

C 1938 — член ВКП(б).

В 1948—1950 — ответственный секретарь редакции журнала «Советская музыка».

Награды и звания

• Заслуженный деятель искусств РСФСР (1950).

Опубликованные работы

Книги

• Наука о музыке, её исторические пути и современное состояние. — М., 1910.
• Временное и пространственное строение формы. — М., 1911.
• . Задачи нардного музыкального образования. — М., 1919.
• Вопросы профессионального музыкального образования. — Л., 1929.
• Как учить и учиться музыкальной гамоте. — М., 1931, 1932.
• Музыкальная грамота. — М., 1937.
• Гармония. — М., 1938.
• Русская народная песня в русской классической музыке. — М.-Л., 1948.
• Владимир Захаров. — М.-Л., 1949.

Статьи

• О ритмических формах музыки Скрябина // Труды и дни. — 1916 — Тетр. 8.
• Музыкальное творчество С. И. Танеева // Музыкальный современник. — 1916. — Кн. 8.
• О народных хорах // Музыка. — 1916. — № 254.
• Два пути музыкальной мысли. Шопен и Скрябин // Мелос. Кн. 1 — СПб., 1917.
• По ту сторону Скрябина // К новым берегам. — 1923. — № 2.
• Бетховен и современность // Русская книга о Бетховене. — М. — 1927.
• Музыка в творчестве Валерия Брюсова // Искусство. — 1929. — № 3-4.
• Болеслав Леопольдович Яворский // Б. Яворский. — Ч. 1. Воспоминания, статьи и письма. — М., 1964.

Литература

• Белый В. Выдающийся деятель музыкального просвещения // Сов. музыка. — 1951. — № 9.
• Бернандт Г. Б., Ямпольский И. М. Кто писал о музыке : биобиблиогр. слов. муз. критиков и лиц, писавших о музыке в дорев. России и СССР. Т. 1. А — И / Г. Б. Бернандт, И. М. Ямпольский. — М. : Сов. композитор, 1971. — С.122-124.
• Бернандт Г. Б., Ямпольский И. М. Советские композиторы и музыковеды Справочник в трех томах. Т. 1. — М.: Сов. композитор, 1978. — С 103.
• Келдыш Ю. В. Мои встречи с Н. Я. Брюсовой // Воспоминания о Московской консерватории. — М., 1966.
• Власова Е. С. 1948 год в советской музыке. Документальное исследование. — М.: Классика-XXI, 2010.
• Ямпольский И. М. Брюсова Надежда Яковлевна // Музыкальная энциклопедия /Гл. ред. Ю. Келдыш. Т. 1. — М.: Сов. энциклопедия, 1973. — Стлб. 587.

Отрывок, характеризующий Брюсова, Надежда Яковлевна

– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.


Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.