Брюхов, Василий Павлович

Василий Павлович Брюхов
Дата рождения	9 января 1924(1924-01-09)
Место рождения	г. Оса, Осинский район, Уральская область, РСФСР, СССР (ныне Пермский край)
Дата смерти	25 августа 2015(2015-08-25) (91 год)
Место смерти	Москва, Россия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	танковые войска
Годы службы	1941—1985
Звание
Часть	159-я танковая бригада, 170-я танковая бригада
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии	Других государств:

Васи́лий Па́влович Брю́хов (9 января 1924, Оса — 25 августа 2015, Москва) — советский офицер, танкист-ас, участник Великой Отечественной войны, Герой Российской Федерации, генерал-лейтенант.

Биография

Родился в городе Оса Уральской области (ныне Пермский край) в семье рабочего. Среднюю школу окончил в 1941 году. Был чемпионом школы, города, района, области по лыжам, а также капитаном городской юношеской футбольной команды «Спартак».

В сентябре 1941 года Василий Брюхов, как чемпион области по лыжам, был зачислен в 1-й отдельный истребительный лыжный батальон. В ноябре 1941 года во время следования на фронт, железнодорожный эшелон с батальоном подвергся налёту немецкой авиации, а Василий Павлович был ранен в плечо и контужен. После излечения в госпитале направлен на учёбу в Пермское авиационное техническое училище, а затем в Сталинградское танковое училище, которое осенью 1942 года было эвакуировано в город Курган. По окончании училища в апреле 1943 года лейтенант Василий Брюхов был аттестован на должность командира взвода, и направлен в 6-й запасной танковый полк, г. Челябинск. Танки ещё не были готовы, В. П. Брюхов пошёл работать на завод, освоил полуавтоматический токарный станок, две недели работал на расточке блоков цилиндров. В июне 1943 года назначен командиром танка Т-34-76 в составе 2-го танкового корпуса. Первое боевое крещение получил в Курской битве. После Прохоровки подразделение, в котором служил В. П. Брюхов, передано в 159-я танковую бригаду 1-го танкового корпуса под командованием генерала Будкова и переброшено на Центральный фронт для наступления на Орел. В одном из боёв В. П. Брюхов был контужен. В ноябре-декабре 1943 года корпус воевал на 2-й Прибалтийском фронте, в районе Невеля. В дальнейшем принимал участие в освобождении Украины, Молдавии в составе 170-й танковой бригады.

В Ясско-Кишиневской операции экипаж танка «Т-34-85» под командованием лейтенанта Брюхова подбил девять немецких танков.

С ноября 1944 года — командир танкового батальона.

В ожесточённых боях по освобождению Венгрии Василий Брюхов возглавил передовой отряд 170-й танковой бригады, который ночью, пройдя по тылам противника, вышел к реке Тиса, захватил мосты и совместно с танкистами 181-й танковой бригады перерезал пути отхода мощной группировке гитлеровских войск.

В одном из ожесточенных боев на территории Венгрии он захватил две вражеские карты с нанесенным расположением войск противника под Будапештом. За это капитан В. П. Брюхов был награждён орденом Суворова III степени.

За участие в этих боях и проявленное личное мужество и героизм, проявленные в боях при переходе государственной границы Румынии с Венгрией в районе города Баттонья 23 сентября 1944 года, командование представило Брюхова В. П. 10 ноября 1944 года к званию Героя Советского Союза, которого он так и не был удостоен…

Личных побед — 28 немецких танков. Потерял 9 танков.

Победу встретил в Австрии, западнее города Амштеттен, в районе реки Энс.

После войны В. П. Брюхов продолжал службу в Вооружённых Силах СССР на различных командных должностях. Окончил Военную ордена Ленина академию бронетанковых и механизированных войск Красной Армии имени И. В. Сталина (1947—1952), Военно-политическую академию имени В. И. Ленина (1959—1960), затем Военную академию Генерального штаба Вооружённых Сил СССР (1963—1965), Дипломатические курсы.

• Командир танкового батальона Прикарпатского военного округа (1947)
• Старший офицер оперативного отдела 3-й гвардейской механизированной армии Группы советских войск в Германии (ГСВГ) (1952)
• Адъютант Главнокомандующего ГСВГ (1952—1953)
• Начальник оперативного отделения штаба 19-й гвардейской мотострелковой дивизии (1953—1954)
• Командир 26-го танкового полка 19-й гвардейской мотострелковой дивизии (1954—1958)
• Начальник политотдела 52-й мотострелковой дивизии (1958—1959)
• Начальник политотдела мотострелковой дивизии Одесского военного округа, г. Феодосия (1960—1965)
• Командир 59-й мотострелковой дивизии Одесского военного округа, г. Тирасполь (1965—1969)

В июле 1969 года назначен главным военным советником Верховного главнокомандующего — президента Абдурахмана аль Арьяни в Северный Йемен. В указе президента ЙАР было написано, что генерал-майор Василий Брюхов награждается Орденом Мариба «за выдающиеся заслуги по защите революционных завоеваний, борьбу с монархистами на севере страны и большой вклад в создание, развитие и укрепление вооруженных сил республики», начальник Генерального штаба вооруженных сил ЙАР полковник Мисвари принес в посольство СССР в Йемене через несколько дней после отлета Брюхова в Москву в октябре 1971 года. Вручил его послу СССР, бывшему председателю президиума Верховного Совета Таджикистана Мирзо Рахматову.

По возвращении в СССР в 1971 году Василий Павлович направлен в Чернигов на должность заместителя командующего по боевой подготовке 1-й гвардейской армии Киевского военного округа (с января 1972), затем первый заместитель командующего 5-й армией Дальневосточного военного округа в Уссурийске (июнь 1972—1973). С августа 1973 года по 1985 год проходил службу в Главном управлении кадров Министерства обороны СССР в должности заместителя начальника, а с апреля 1974 — начальника 1-го управления Главного управления кадров Министерства обороны СССР. В ноябре 1985 года уволился в запас в звании генерал-лейтенанта.

С 1986 года В. П. Брюхов возглавляет Совет ветеранов 5-й гвардейской танковой армии, является заместителем председателя Совета ветеранов 2-го Украинского, Степного и Забайкальского фронтов. Он член Координационного совета ветеранов стран СНГ и один из инициаторов создания Межгосударственного Союза Городов‑Героев

Указом Президента Российской Федерации от 16 декабря 1995 года за мужество и героизм, проявленные в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками в Великой Отечественной войне 1941—1945 годов генерал-лейтенанту в отставке Брюхову Василию Павловичу присвоено звание Героя Российской Федерации.

Скончался 25 августа 2015 года в Москве.

Похоронен на Федеральном-военном мемориальном кладбище в Мытищах.

Награды

• медаль «Золотая Звезда» Героя Российской Федерации
• 11 орденов
  • орден Октябрьской Революции
  • 2 ордена Красного Знамени
  • орден Суворова III-й степени
  • орден Отечественной войны I-й степени
  • орден Трудового Красного Знамени
  • орден Красной Звезды
  • орден Мариба (Йеменская Арабская Республика), октябрь 1971 года, без документов
  • Орден «9 сентября 1944 года» с мечами (Народная Республика Болгария)
  • Орден Тудора Владимиреску (Социалистическая Республика Румыния)
  • Орден Красного Знамени (Венгрия)
• более 50 медалей
• Заслуженный работник культуры Молдавии
• Присвоено почетное звание гражданина г. Оса (Пермский край) и городов Баттонья и Мако (Венгерская Республика)

Объекты, названные в честь В. П. Брюхова

• Муниципальное общеобразовательное учреждение «Осинская средняя общеобразовательная школа № 1 имени Героя Российской Федерации Василия Павловича Брюхова» (2004 год)

Труды

• Брюхов В. П. Они были крепче брони. — М.: Авангардъ, 2005. — 448 с. — 300 экз. — ISBN 5-93708-031-9.
• Брюхов В. П. Бронебойным, огонь! Воспоминания танкового аса. — М.: Эксмо; Яуза, 2009. — 384 с. — (Вторая мировая война: Красная армия всех сильней!). — 4 000 экз. — ISBN 978-5-699-35353-8.

Семья

• Отец — Брюхов Павел Семенович (1894 г. рождения),
• Мать — Брюхова (Кобелева) Надежда Никифоровна (1901 г. рождения),
• Жена — Екатерина Дмитриевна Брюхова (1924 года рождения),
• Дочь — Надежда Васильевна Верхогляд (1950 года рождения),
• Внучка — Ирина Викторовна Верхогляд (1974 года рождения), доктор медицинских наук.

Ссылки

•  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=4023 Брюхов, Василий Павлович]. Сайт «Герои Страны».
• [www.iremember.ru/content/view/105/19/lang,ru/ Воспоминания на сайте «Я помню»]
• [nvo.ng.ru/printed/history/2004-01-23/5_kavaler.html Интервью на сайте газеты «Независимое военное обозрение»]

Отрывок, характеризующий Брюхов, Василий Павлович

Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.
Пьер чувствовал себя смущенным и хотел отклониться от этого взгляда, но блестящие, старческие глаза неотразимо притягивали его к себе.


– Имею удовольствие говорить с графом Безухим, ежели я не ошибаюсь, – сказал проезжающий неторопливо и громко. Пьер молча, вопросительно смотрел через очки на своего собеседника.
– Я слышал про вас, – продолжал проезжающий, – и про постигшее вас, государь мой, несчастье. – Он как бы подчеркнул последнее слово, как будто он сказал: «да, несчастье, как вы ни называйте, я знаю, что то, что случилось с вами в Москве, было несчастье». – Весьма сожалею о том, государь мой.
Пьер покраснел и, поспешно спустив ноги с постели, нагнулся к старику, неестественно и робко улыбаясь.
– Я не из любопытства упомянул вам об этом, государь мой, но по более важным причинам. – Он помолчал, не выпуская Пьера из своего взгляда, и подвинулся на диване, приглашая этим жестом Пьера сесть подле себя. Пьеру неприятно было вступать в разговор с этим стариком, но он, невольно покоряясь ему, подошел и сел подле него.
– Вы несчастливы, государь мой, – продолжал он. – Вы молоды, я стар. Я бы желал по мере моих сил помочь вам.
– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.