Брянский фронт

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Брянский фронт

Эмблема ВС
Годы существования

14 августа 1941 года, 24 декабря 1941 года, 28 марта 1943 года - 10 ноября 1941 года, 12 марта 1943 года, 10 октября 1943 года

Страна

СССР

Подчинение

командующему войсками фронта

Входит в

Вооружённых Сил СССР

Тип

фронт

Включает в себя

управление, объединения, соединения, воинские части и учреждения

Функция

защита

Численность

объединение

Участие в

Великая Отечественная война

Командиры
Известные командиры

Командующие войсками, см.список

Бря́нский фронт — оперативное объединение (фронт) Красной армии (РККА), в годы Великой Отечественной войны.





Первое формирование

Сформирован 14 августа 1941 года на стыке Центрального и Резервного фронтов для прикрытия Брянского направления. На сформирование управления (штаба) фронта были направлены остатки управления 20-го стрелкового корпуса и штаб 25-го мехкорпуса. Штаб-квартира — Брянск.

Командующим войсками фронта был назначен генерал-лейтенант А. И. Еременко, начальником штаба — генерал-майор Г. Ф. Захаров, начальником артиллерии фронта — генерал-майор М. П. Дмитриев, командующим военно-воздушными силами (ВВС) фронта — генерал-майор Ф. Н. Полынин.

В составе фронта вначале было управление и две армии:

26 августа в связи с расформированием Центрального фронта две его армии (3-я и 21-я) были переданы в подчинение Брянскому фронту.

30 сентября началось наступление немецких войск группы армий «Центр» на Москву.

1 октября 1941 года в рамках операции «Тайфун» 2-я танковая группа Гудериана группы армий «Центр» прорвала на своём центральном участке оборону 13-й армии Брянского фронта А. И. Ерёменко на всю глубину и продвинулась на 60 км. 1 октября 24-й мотокорпус занял Севск.

Большая часть войск Брянского фронта оказалась в окружении, командующий войсками фронта генерал-полковник А. И. Еременко был ранен и 14 октября его сменил генерал-майор Г. Ф. Захаров, а с 7 октября 1941 — генерал-майор М. П. Петров (ранен, а затем умер от ран 10 октября), начальник штаба — полковник Л. М. Сандалов. Брянский фронт расформирован 10 ноября 1941 года.

Второе формирование

Сформирован 24 декабря 1941 года. Войска фронта принимали участие в наступательном этапе Московской битвы, в Болховской операции, в Воронежско-Ворошиловградской оборонительной операции, в Воронежско-Харьковской наступательной операции, в Малоархангельской операции.

Командующие:

12 марта 1943 года переименован в Резервный фронт (второго формирования).

Третье формирование

Сформирован 28 марта 1943 года. Войска фронта участвовали в Орловской стратегической наступательной операции «Кутузов», Брянской операции.

Командующие:

С 10 октября 1943 года — Прибалтийский фронт.

Напишите отзыв о статье "Брянский фронт"

Ссылки

В Викитеке есть тексты по теме
Брянский фронт
  • [bse.sci-lib.com/article117707.html «Фронт» в БСЭ]
  • [ww2doc.50megs.com/Issue43/Issue43_161.html Отчёт штаба Военно-воздушных сил Брянского фронта штабу Военно-воздушных сил Красной Армии о боевых действиях авиации фронта в августе-декабре 1941 года (31 декабря 1941 года)]
  • [archive.is/20121205032514/victory.mil.ru/rkka/ Все фронты Великой Отечественной войны]
  • [www.admin.debryansk.ru/projects/front/ Сайт, посвященный героической биографии Брянского фронта]


Отрывок, характеризующий Брянский фронт

История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.
Но отчего они не сделали всех этих маневров? Отчего, ежели они были виноваты в том, что не достигнута была предназначавшаяся цель, – отчего их не судили и не казнили? Но, даже ежели и допустить, что виною неудачи русских были Кутузов и Чичагов и т. п., нельзя понять все таки, почему и в тех условиях, в которых находились русские войска под Красным и под Березиной (в обоих случаях русские были в превосходных силах), почему не взято в плен французское войско с маршалами, королями и императорами, когда в этом состояла цель русских?
Объяснение этого странного явления тем (как то делают русские военные историки), что Кутузов помешал нападению, неосновательно потому, что мы знаем, что воля Кутузова не могла удержать войска от нападения под Вязьмой и под Тарутиным.
Почему то русское войско, которое с слабейшими силами одержало победу под Бородиным над неприятелем во всей его силе, под Красным и под Березиной в превосходных силах было побеждено расстроенными толпами французов?
Если цель русских состояла в том, чтобы отрезать и взять в плен Наполеона и маршалов, и цель эта не только не была достигнута, и все попытки к достижению этой цели всякий раз были разрушены самым постыдным образом, то последний период кампании совершенно справедливо представляется французами рядом побед и совершенно несправедливо представляется русскими историками победоносным.
Русские военные историки, настолько, насколько для них обязательна логика, невольно приходят к этому заключению и, несмотря на лирические воззвания о мужестве и преданности и т. д., должны невольно признаться, что отступление французов из Москвы есть ряд побед Наполеона и поражений Кутузова.
Но, оставив совершенно в стороне народное самолюбие, чувствуется, что заключение это само в себе заключает противуречие, так как ряд побед французов привел их к совершенному уничтожению, а ряд поражений русских привел их к полному уничтожению врага и очищению своего отечества.
Источник этого противуречия лежит в том, что историками, изучающими события по письмам государей и генералов, по реляциям, рапортам, планам и т. п., предположена ложная, никогда не существовавшая цель последнего периода войны 1812 года, – цель, будто бы состоявшая в том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с маршалами и армией.
Цели этой никогда не было и не могло быть, потому что она не имела смысла, и достижение ее было совершенно невозможно.
Цель эта не имела никакого смысла, во первых, потому, что расстроенная армия Наполеона со всей возможной быстротой бежала из России, то есть исполняла то самое, что мог желать всякий русский. Для чего же было делать различные операции над французами, которые бежали так быстро, как только они могли?
Во вторых, бессмысленно было становиться на дороге людей, всю свою энергию направивших на бегство.
В третьих, бессмысленно было терять свои войска для уничтожения французских армий, уничтожавшихся без внешних причин в такой прогрессии, что без всякого загораживания пути они не могли перевести через границу больше того, что они перевели в декабре месяце, то есть одну сотую всего войска.
В четвертых, бессмысленно было желание взять в плен императора, королей, герцогов – людей, плен которых в высшей степени затруднил бы действия русских, как то признавали самые искусные дипломаты того времени (J. Maistre и другие). Еще бессмысленнее было желание взять корпуса французов, когда свои войска растаяли наполовину до Красного, а к корпусам пленных надо было отделять дивизии конвоя, и когда свои солдаты не всегда получали полный провиант и забранные уже пленные мерли с голода.
Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.
Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.