Буагильбер, Пьер Лепезан

Пьер Лепезан Буагильбер
Pierre Le Pesant de Boisguilbert
Дата рождения:	1646(1646)
Место рождения:	Руан, Франция
Дата смерти:	1714(1714)
Место смерти:	Руан, Франция
Научная сфера:	экономика
Известен как:	родоначальник классической политической экономии во Франции

Пьер Лепезан Буагильбер (фр. Pierre Le Pesant de Boisguilbert, 1646 год, Руан - 1714 год, Руан) - родоначальник классической политической экономии во Франции.

Пьер Буагильбер родился в 1646 году в семье нормандского дворянина, юриста. В юности Буагильбер получил отличное для того периода образование. Он, следуя отцу, получил юридическое образование и вскоре поселился в Париже, где в основном занимался литературой. Он опубликовал несколько переводов с древних языков и в 1674 году издал написанную им историческую хронику о шотландской королеве Марии Стюарт.

В 1677 году он получил административную должность судьи в Нормандии. В 1689 году Пьер Буагильбер занял доходную и влиятельную должность генерального лейтенанта судебного округа Руана. На посту главного судьи города, в функции которого в то время входило общемуниципальное управление, включая полицейское управление. Свои первые реформаторские соображения он опубликовал в возрасте 50 лет, анонимно издав в 1695 - 1696 годах книгу с весьма замысловатым заглавием «Подробное описание положения Франции, причины падения её благосостояния и простые способы восстановления, или как за один месяц доставить королю все деньги, в которых он нуждается, и обогатить всё население». Первая книга Буагильбера осталась почти незамеченной, несмотря на содержащуюся в ней резкую критику экономической политики меркантилизма.

А в 1707 году Пьер Буагильбер издает в двух томах свой труд «Обвинение Франции». За резкую критику в адрес правительства книга была запрещена, а самого автора ссылают в провинцию. Несмотря на это, Буагильбер трижды переиздал свой труд, изъяв из содержания выпады против правительства. Тем не менее ни признания, ни поддержки или понимания своих идей министрами правительства, на которые он рассчитывал до последних дней жизни, так и не получил.

Литература

• Аникин А. В. Глава четвёртая. Буагильбер, его эпоха и роль // Юность науки: Жизнь и идеи мыслителей-экономистов до Маркса. — 2-е изд. — М.: Политиздат, 1975. — С. 83-96. — 384 с. — 50 000 экз.
• Буагильбер Пьер // Брасос — Веш. — М. : Советская энциклопедия, 1971. — (Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров ; 1969—1978, т. 4).</span>
• Сперанская Л. Н. [www.booksite.ru/fulltext/mys/lye/cjn/omik/15.htm#91 Экономические взгляды П. Буагильбера] // Всемирная история экономической мысли: В 6 томах / Гл. ред. В. Н. Черковец. — М.: Мысль, 1987. — Т. I. От зарождения экономической мысли до первых теоретических систем политической жизни. — С. 434-439. — 606 с. — 20 000 экз. — ISBN 5-244-00038-1.
• Félix Cadet, Pierre de Boisguilbert précurseur des économistes 1646-1714, Paris, Guillaumin, 1871

Ссылки

• [rudiplom.ru/lekcii/economika/econom_history/11.html ИЗ ЖИЗНИ ВЫДАЮЩИХСЯ УЧЁНЫХ В ОБЛАСТИ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ НАУКИ]

Отрывок, характеризующий Буагильбер, Пьер Лепезан

– Да, вот извольте их собрать! – отвечал другой офицер. – Их не соберешь; надо идти скорее, чтобы последние не ушли, вот и всё!
– Как же идти? там стали, сперлися на мосту и не двигаются. Или цепь поставить, чтобы последние не разбежались?
– Да подите же туда! Гони ж их вон! – крикнул старший офицер.
Офицер в шарфе слез с лошади, кликнул барабанщика и вошел с ним вместе под арки. Несколько солдат бросилось бежать толпой. Купец, с красными прыщами по щекам около носа, с спокойно непоколебимым выражением расчета на сытом лице, поспешно и щеголевато, размахивая руками, подошел к офицеру.
– Ваше благородие, – сказал он, – сделайте милость, защитите. Нам не расчет пустяк какой ни на есть, мы с нашим удовольствием! Пожалуйте, сукна сейчас вынесу, для благородного человека хоть два куска, с нашим удовольствием! Потому мы чувствуем, а это что ж, один разбой! Пожалуйте! Караул, что ли, бы приставили, хоть запереть дали бы…
Несколько купцов столпилось около офицера.
– Э! попусту брехать то! – сказал один из них, худощавый, с строгим лицом. – Снявши голову, по волосам не плачут. Бери, что кому любо! – И он энергическим жестом махнул рукой и боком повернулся к офицеру.
– Тебе, Иван Сидорыч, хорошо говорить, – сердито заговорил первый купец. – Вы пожалуйте, ваше благородие.
– Что говорить! – крикнул худощавый. – У меня тут в трех лавках на сто тысяч товару. Разве убережешь, когда войско ушло. Эх, народ, божью власть не руками скласть!
– Пожалуйте, ваше благородие, – говорил первый купец, кланяясь. Офицер стоял в недоумении, и на лице его видна была нерешительность.
– Да мне что за дело! – крикнул он вдруг и пошел быстрыми шагами вперед по ряду. В одной отпертой лавке слышались удары и ругательства, и в то время как офицер подходил к ней, из двери выскочил вытолкнутый человек в сером армяке и с бритой головой.
Человек этот, согнувшись, проскочил мимо купцов и офицера. Офицер напустился на солдат, бывших в лавке. Но в это время страшные крики огромной толпы послышались на Москворецком мосту, и офицер выбежал на площадь.
– Что такое? Что такое? – спрашивал он, но товарищ его уже скакал по направлению к крикам, мимо Василия Блаженного. Офицер сел верхом и поехал за ним. Когда он подъехал к мосту, он увидал снятые с передков две пушки, пехоту, идущую по мосту, несколько поваленных телег, несколько испуганных лиц и смеющиеся лица солдат. Подле пушек стояла одна повозка, запряженная парой. За повозкой сзади колес жались четыре борзые собаки в ошейниках. На повозке была гора вещей, и на самом верху, рядом с детским, кверху ножками перевернутым стульчиком сидела баба, пронзительно и отчаянно визжавшая. Товарищи рассказывали офицеру, что крик толпы и визги бабы произошли оттого, что наехавший на эту толпу генерал Ермолов, узнав, что солдаты разбредаются по лавкам, а толпы жителей запружают мост, приказал снять орудия с передков и сделать пример, что он будет стрелять по мосту. Толпа, валя повозки, давя друг друга, отчаянно кричала, теснясь, расчистила мост, и войска двинулись вперед.


В самом городе между тем было пусто. По улицам никого почти не было. Ворота и лавки все были заперты; кое где около кабаков слышались одинокие крики или пьяное пенье. Никто не ездил по улицам, и редко слышались шаги пешеходов. На Поварской было совершенно тихо и пустынно. На огромном дворе дома Ростовых валялись объедки сена, помет съехавшего обоза и не было видно ни одного человека. В оставшемся со всем своим добром доме Ростовых два человека были в большой гостиной. Это были дворник Игнат и казачок Мишка, внук Васильича, оставшийся в Москве с дедом. Мишка, открыв клавикорды, играл на них одним пальцем. Дворник, подбоченившись и радостно улыбаясь, стоял пред большим зеркалом.