Красный волк

Не следует путать с рыжим волком.

Красный волк
Научная классификация
промежуточные ранги Домен:  Эукариоты Царство:  Животные Подцарство:  Эуметазои Без ранга:  Двусторонне-симметричные Без ранга:  Вторичноротые Тип:  Хордовые Подтип:  Позвоночные Инфратип:  Челюстноротые Надкласс:  Четвероногие Класс:  Млекопитающие Подкласс:  Звери Инфракласс:  Плацентарные Надотряд:  Laurasiatheria Отряд:  Хищные Подотряд:  Псообразные Семейство:  Псовые Род:  Красные волки (Cuon Hodgson, 1838) Вид:  Красный волк
Международное научное название
Cuon alpinus (Pallas, 1811)
Ареал
Охранный статус
Вымирающие виды IUCN 3.1 Endangered: [www.iucnredlist.org/details/5953 5953 ]
Систематика на Викивидах Поиск изображений на Викискладе

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Красная книга России  вид исчезает

[www.sevin.ru/redbooksevin/content/380.html Информация о виде Красный волк] на сайте ИПЭЭ РАН

Красный волк, или горный волк, или гималайский волк, или буанзу (лат. Cuon alpinus) — хищное млекопитающее семейства псовых; единственный вид рода Cuon. Редкий вид псовых, находящийся под угрозой исчезновения.

Внешний вид

Красный волк — довольно крупный зверь с длиной тела 76—110 см, хвоста — 45—50 см и массой 17—21 кг. В его облике сочетаются черты волка, лисицы и шакала. От обыкновенного волка (Canis lupus) отличается окраской, пушистой шерстью и более длинным хвостом, почти достигающим земли. Характерна укороченная, заострённая морда. Уши большие, стоячие, с закруглёнными вершинами, высоко посажены на голове.

Общий тон окраски рыжий, сильно изменчивый, у отдельных особей и в разных частях ареала. Конец хвоста чёрный. Волчата до 3 месяцев — тёмно-коричневые. Волосяной покров зимой очень высокий, густой и мягкий; летом заметно короче, грубее и темнее. Хвост пушистый, как у лисицы. На основании изменчивости окраски, густоты меха и размеров тела описано 10 подвидов красного волка, на территории России встречаются два из них.

От других псовых красный волк отличается уменьшенным числом коренных зубов (их по два в каждой половине челюсти) и большим количеством сосков (6—7 пар).

Распространение и подвиды

Красный волк распространён от Тянь-Шаня и Алтая на юг до оконечности Индостана, Индокитая и Малайского архипелага. Основная часть его ареала приходится на горно-лесные области Центральной и Южной Азии. Различают 10 подвидов красного волка:

• Cuon alpinus adustus — северная Мьянма и Индокитай,
• Cuon alpinus dukhunensis — Индия южнее реки Ганг, Пакистан, Афганистан, Средняя Азия, Иран
• Cuon alpinus fumosus — от западного Сычуаня (Китай) до Монголии,
• Cuon alpinus hesperius — Китай, до начала XX века — Дальний Восток России,
• Cuon alpinus infuscus — южная Мьянма, Малайзия, Таиланд и Вьетнам,
• Cuon alpinus javanocus — Ява,
• Cuon alpinus laniger — Кашмир, Вазиристан и южный Тибет,
• Cuon alpinus lepturus — Китай, южнее реки Янцзы,
• Cuon alpinus primaevus — гималайские районы Непала, Пакистана, Афганистана, Таджикистана, Сиккима (Индия) и Бутана,
• Cuon alpinus sumatrensis — Суматра.

До сих пор достаточно обычен во многих районах Индии южнее Ганга, в долине Инда в Пакистане, в южном Иране и в Гималаях; в остальных частях ареала стал редок (Вьетнам, КНДР) или почти полностью исчез (в Ираке и Сирии не встречается с 1970-х гг., в Азербайджане тоже).

Красный волк в Евразии

В России красный волк встречался в основном на юге Дальнего Востока, куда он, вероятно, заходил с прилежащих территорий Монголии и Китая. Надёжных доказательств того, что вид сегодня постоянно обитает в пределах России, нет.

В XIX веке северная граница ареала красного волка проходила от низовий реки Уды (Хабаровский край) на запад южнее Станового хребта и севернее нижнего течения Шилки. Далее она шла южнее Байкала, охватывая Саяны и Алтай, вплоть до реки Катуни. Этот хищник обитал также в Казахстане, Киргизии и Таджикистане. Сейчас известен только по очень редким встречам на юго-западе Приморья. В Хабаровском крае, Туве, Алтае, Бурятии.

В верхнем плейстоцене в Бурятии красный волк был обычным видом долины реки Селенги в районе нынешнего Улан-Удэ. По мере оскудения ресурсов диких копытных и истребления хищников, данный вид перестал встречаться в долинах и низкогорьях Забайкалья.

Эволюция

	Полосатый шакал Чепрачный шакал Африканский волк (англ.) Собака Волк Койот Эфиопский шакал Обыкновенный шакал Красный волк Гиеновидная собака

Образ жизни и питание

Красный волк — типичный обитатель гор, поднимается до 4000 м над уровнем моря. Большую часть года он держится в субальпийском и альпийском поясах, на юге ареала — в низко- и среднегорных тропических лесах, а в северо-восточных районах — в горной тайге, но везде его пребывание приурочено к скалистым местам и ущельям. На открытых равнинах не селится, но в поисках пищи совершает дальние сезонные перекочёвки, иногда появляясь в непривычных ландшафтах — лесостепи, степи и даже в пустынях. С установлением в горах высокого снегового покрова хищник вслед за дикими парнокопытными — архарами, горными козлами, косулями и маралами — спускается в предгорья или переходит на южные солнцепечные склоны и в другие малоснежные участки. На домашних животных нападает редко. Летом регулярно поедает растительную пищу.

Живёт и охотится красный волк стаями 5—12 особей (иногда больше), очевидно, объединяющими животных нескольких поколений. Отношения внутри стаи обычно неагрессивные. Охотится он преимущественно днём, подолгу преследуя жертву. Добыча варьирует от грызунов и ящериц до оленей (замбар, аксис) и антилоп (нильгау, гарна). Крупная стая может справиться с быком-гауром, леопардом и тигром. В отличие от многих псовых, красные волки убивают дичь, не хватая за горло, а нападая сзади. Двое-трое красных волков способны убить 50-килограммового оленя менее, чем за 2 минуты.

Убежищами красным волкам обычно служат расщелины скал, пещеры и ниши в склонах; нор они не роют. Обладают развитым слухом, хорошо плавают и отлично прыгают — способны преодолеть в длину расстояние до 6 м. Людей красные волки избегают; в неволе размножаются, но не приручаются.

Звуки, издаваемые красными волками, более разнообразны, чем у обыкновенного волка. Некоторые из этих звуков отдалённо похожи на пение, за что животных иногда называют «поющими горными волками».

Размножение

Биология размножения изучена недостаточно. Красные волки — строгие моногамы; самцы участвуют в охране и воспитании молодняка. В зоопарках звери спариваются в январе — феврале; щенятся в апреле после 60—62 дней беременности, принося по 5—9 детёнышей. В Индии щенков находят в течение круглого года, но чаще в январе — феврале.

Новорождённые щенки покрыты короткой тёмно-коричневой шёрсткой и напоминают обычных волчат или щенков немецкой овчарки. Глаза у них открываются на 13—14 день. В шестимесячном возрасте достигают массы взрослых. Половой зрелости достигают на 1—2 году жизни.

Статус популяции

Красный волк занесён в Красную книгу МСОП со статусом исчезающий вид (Endangered), а также в Красную книгу России.

Уже в литературе XIX веке указывалось на редкость и малую численность красного волка. В значительной мере это обусловило очень слабую изученность вида. Причины быстрого сокращения его ареала и численности не исследованы. Предположительно, в нём сыграл роль обыкновенный серый волк как основной конкурент и враг красного волка, а также обеднение кормовой базы из-за уменьшения поголовья диких парнокопытных животных. Точные данные о нынешней численности отсутствуют.

Красные волки хорошо размножаются в неволе. Например, от пары зверей, отловленных в северном Китае (район озера Кукунор), в Московском зоопарке с 1958 по 1967 гг. было получено 25 щенков.

Меры охраны

Мероприятия по спасению красного волка предпринимаются в международных масштабах: помимо внесения в Красную книгу МСОП, он внесён в Приложение II к Конвенции СИТЕС. В России этот редчайший хищник взят под полную охрану с момента внесения его в Красную книгу бывшего СССР. Необходимо выявить районы, где ещё сохранился красный волк, с последующей организацией здесь заказников в целях охраны этого хищника и диких парнокопытных животных, которыми он питается. Желательно сокращение поголовья серого волка. Должна проводиться широкая разъяснительная работа среди населения для предотвращения случайного отстрела красного волка.

В искусстве

Красных волков под именем рыжих псов изобразил Редьярд Киплинг в сборнике рассказов «Вторая книга джунглей». У Киплинга рыжие псы — животные, опасные для всех обитателей джунглей. Они кочуют огромной стаей, встречи с которой избегают даже слон Хатхи и тигр Шерхан.

• Coin of Kazakhstan 500RedWolf reverse.jpg

  На казахстанской монете 500 тенге

• Stamp of Kazakhstan 266.jpg

  На казахстанской почтовой марке

Литература

• Брандт Э. К. Буанзу // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Wozencraft, W. C. [www.departments.bucknell.edu/biology/resources/msw3/ Mammal Species of the World] / Wilson D. E. & Reeder D. M. (eds). — 3rd edition. — Johns Hopkins University Press, 16 November 2005. — ISBN 0-801-88221-4. OCLC [www.worldcat.org/oclc/62265494 62265494]
• Гептнер В. Г., Наумов Н. П. и др., 1967. Млекопитающие Советского Союза, 2 (1). Морские коровы и хищные. М.: Высшая школа, 1003.
• Аристов А. А., Барышников Г. Ф., 2001. Млекопитающие фауны России и сопредельных территорий. Хищные и ластоногие. СПб: Наука, 558 с.

Ссылки

• [www.sevin.ru/vertebrates/index.html?Mammals/211.html Позвоночные животные России: Волк красный].

Отрывок, характеризующий Красный волк

Прошло два месяца после получения известий в Лысых Горах об Аустерлицком сражении и о погибели князя Андрея, и несмотря на все письма через посольство и на все розыски, тело его не было найдено, и его не было в числе пленных. Хуже всего для его родных было то, что оставалась всё таки надежда на то, что он был поднят жителями на поле сражения, и может быть лежал выздоравливающий или умирающий где нибудь один, среди чужих, и не в силах дать о себе вести. В газетах, из которых впервые узнал старый князь об Аустерлицком поражении, было написано, как и всегда, весьма кратко и неопределенно, о том, что русские после блестящих баталий должны были отретироваться и ретираду произвели в совершенном порядке. Старый князь понял из этого официального известия, что наши были разбиты. Через неделю после газеты, принесшей известие об Аустерлицкой битве, пришло письмо Кутузова, который извещал князя об участи, постигшей его сына.
«Ваш сын, в моих глазах, писал Кутузов, с знаменем в руках, впереди полка, пал героем, достойным своего отца и своего отечества. К общему сожалению моему и всей армии, до сих пор неизвестно – жив ли он, или нет. Себя и вас надеждой льщу, что сын ваш жив, ибо в противном случае в числе найденных на поле сражения офицеров, о коих список мне подан через парламентеров, и он бы поименован был».
Получив это известие поздно вечером, когда он был один в. своем кабинете, старый князь, как и обыкновенно, на другой день пошел на свою утреннюю прогулку; но был молчалив с приказчиком, садовником и архитектором и, хотя и был гневен на вид, ничего никому не сказал.
Когда, в обычное время, княжна Марья вошла к нему, он стоял за станком и точил, но, как обыкновенно, не оглянулся на нее.
– А! Княжна Марья! – вдруг сказал он неестественно и бросил стамеску. (Колесо еще вертелось от размаха. Княжна Марья долго помнила этот замирающий скрип колеса, который слился для нее с тем,что последовало.)
Княжна Марья подвинулась к нему, увидала его лицо, и что то вдруг опустилось в ней. Глаза ее перестали видеть ясно. Она по лицу отца, не грустному, не убитому, но злому и неестественно над собой работающему лицу, увидала, что вот, вот над ней повисло и задавит ее страшное несчастие, худшее в жизни, несчастие, еще не испытанное ею, несчастие непоправимое, непостижимое, смерть того, кого любишь.
– Mon pere! Andre? [Отец! Андрей?] – Сказала неграциозная, неловкая княжна с такой невыразимой прелестью печали и самозабвения, что отец не выдержал ее взгляда, и всхлипнув отвернулся.
– Получил известие. В числе пленных нет, в числе убитых нет. Кутузов пишет, – крикнул он пронзительно, как будто желая прогнать княжну этим криком, – убит!
Княжна не упала, с ней не сделалось дурноты. Она была уже бледна, но когда она услыхала эти слова, лицо ее изменилось, и что то просияло в ее лучистых, прекрасных глазах. Как будто радость, высшая радость, независимая от печалей и радостей этого мира, разлилась сверх той сильной печали, которая была в ней. Она забыла весь страх к отцу, подошла к нему, взяла его за руку, потянула к себе и обняла за сухую, жилистую шею.
– Mon pere, – сказала она. – Не отвертывайтесь от меня, будемте плакать вместе.
– Мерзавцы, подлецы! – закричал старик, отстраняя от нее лицо. – Губить армию, губить людей! За что? Поди, поди, скажи Лизе. – Княжна бессильно опустилась в кресло подле отца и заплакала. Она видела теперь брата в ту минуту, как он прощался с ней и с Лизой, с своим нежным и вместе высокомерным видом. Она видела его в ту минуту, как он нежно и насмешливо надевал образок на себя. «Верил ли он? Раскаялся ли он в своем неверии? Там ли он теперь? Там ли, в обители вечного спокойствия и блаженства?» думала она.
– Mon pere, [Отец,] скажите мне, как это было? – спросила она сквозь слезы.
– Иди, иди, убит в сражении, в котором повели убивать русских лучших людей и русскую славу. Идите, княжна Марья. Иди и скажи Лизе. Я приду.
Когда княжна Марья вернулась от отца, маленькая княгиня сидела за работой, и с тем особенным выражением внутреннего и счастливо спокойного взгляда, свойственного только беременным женщинам, посмотрела на княжну Марью. Видно было, что глаза ее не видали княжну Марью, а смотрели вглубь – в себя – во что то счастливое и таинственное, совершающееся в ней.
– Marie, – сказала она, отстраняясь от пялец и переваливаясь назад, – дай сюда твою руку. – Она взяла руку княжны и наложила ее себе на живот.
Глаза ее улыбались ожидая, губка с усиками поднялась, и детски счастливо осталась поднятой.
Княжна Марья стала на колени перед ней, и спрятала лицо в складках платья невестки.
– Вот, вот – слышишь? Мне так странно. И знаешь, Мари, я очень буду любить его, – сказала Лиза, блестящими, счастливыми глазами глядя на золовку. Княжна Марья не могла поднять головы: она плакала.
– Что с тобой, Маша?
– Ничего… так мне грустно стало… грустно об Андрее, – сказала она, отирая слезы о колени невестки. Несколько раз, в продолжение утра, княжна Марья начинала приготавливать невестку, и всякий раз начинала плакать. Слезы эти, которых причину не понимала маленькая княгиня, встревожили ее, как ни мало она была наблюдательна. Она ничего не говорила, но беспокойно оглядывалась, отыскивая чего то. Перед обедом в ее комнату вошел старый князь, которого она всегда боялась, теперь с особенно неспокойным, злым лицом и, ни слова не сказав, вышел. Она посмотрела на княжну Марью, потом задумалась с тем выражением глаз устремленного внутрь себя внимания, которое бывает у беременных женщин, и вдруг заплакала.
– Получили от Андрея что нибудь? – сказала она.
– Нет, ты знаешь, что еще не могло притти известие, но mon реrе беспокоится, и мне страшно.
– Так ничего?
– Ничего, – сказала княжна Марья, лучистыми глазами твердо глядя на невестку. Она решилась не говорить ей и уговорила отца скрыть получение страшного известия от невестки до ее разрешения, которое должно было быть на днях. Княжна Марья и старый князь, каждый по своему, носили и скрывали свое горе. Старый князь не хотел надеяться: он решил, что князь Андрей убит, и не смотря на то, что он послал чиновника в Австрию розыскивать след сына, он заказал ему в Москве памятник, который намерен был поставить в своем саду, и всем говорил, что сын его убит. Он старался не изменяя вести прежний образ жизни, но силы изменяли ему: он меньше ходил, меньше ел, меньше спал, и с каждым днем делался слабее. Княжна Марья надеялась. Она молилась за брата, как за живого и каждую минуту ждала известия о его возвращении.


– Ma bonne amie, [Мой добрый друг,] – сказала маленькая княгиня утром 19 го марта после завтрака, и губка ее с усиками поднялась по старой привычке; но как и во всех не только улыбках, но звуках речей, даже походках в этом доме со дня получения страшного известия была печаль, то и теперь улыбка маленькой княгини, поддавшейся общему настроению, хотя и не знавшей его причины, – была такая, что она еще более напоминала об общей печали.
– Ma bonne amie, je crains que le fruschtique (comme dit Фока – повар) de ce matin ne m'aie pas fait du mal. [Дружочек, боюсь, чтоб от нынешнего фриштика (как называет его повар Фока) мне не было дурно.]
– А что с тобой, моя душа? Ты бледна. Ах, ты очень бледна, – испуганно сказала княжна Марья, своими тяжелыми, мягкими шагами подбегая к невестке.
– Ваше сиятельство, не послать ли за Марьей Богдановной? – сказала одна из бывших тут горничных. (Марья Богдановна была акушерка из уездного города, жившая в Лысых Горах уже другую неделю.)
– И в самом деле, – подхватила княжна Марья, – может быть, точно. Я пойду. Courage, mon ange! [Не бойся, мой ангел.] Она поцеловала Лизу и хотела выйти из комнаты.
– Ах, нет, нет! – И кроме бледности, на лице маленькой княгини выразился детский страх неотвратимого физического страдания.
– Non, c'est l'estomac… dites que c'est l'estomac, dites, Marie, dites…, [Нет это желудок… скажи, Маша, что это желудок…] – и княгиня заплакала детски страдальчески, капризно и даже несколько притворно, ломая свои маленькие ручки. Княжна выбежала из комнаты за Марьей Богдановной.
– Mon Dieu! Mon Dieu! [Боже мой! Боже мой!] Oh! – слышала она сзади себя.
Потирая полные, небольшие, белые руки, ей навстречу, с значительно спокойным лицом, уже шла акушерка.
– Марья Богдановна! Кажется началось, – сказала княжна Марья, испуганно раскрытыми глазами глядя на бабушку.
– Ну и слава Богу, княжна, – не прибавляя шага, сказала Марья Богдановна. – Вам девицам про это знать не следует.
– Но как же из Москвы доктор еще не приехал? – сказала княжна. (По желанию Лизы и князя Андрея к сроку было послано в Москву за акушером, и его ждали каждую минуту.)
– Ничего, княжна, не беспокойтесь, – сказала Марья Богдановна, – и без доктора всё хорошо будет.
Через пять минут княжна из своей комнаты услыхала, что несут что то тяжелое. Она выглянула – официанты несли для чего то в спальню кожаный диван, стоявший в кабинете князя Андрея. На лицах несших людей было что то торжественное и тихое.
Княжна Марья сидела одна в своей комнате, прислушиваясь к звукам дома, изредка отворяя дверь, когда проходили мимо, и приглядываясь к тому, что происходило в коридоре. Несколько женщин тихими шагами проходили туда и оттуда, оглядывались на княжну и отворачивались от нее. Она не смела спрашивать, затворяла дверь, возвращалась к себе, и то садилась в свое кресло, то бралась за молитвенник, то становилась на колена пред киотом. К несчастию и удивлению своему, она чувствовала, что молитва не утишала ее волнения. Вдруг дверь ее комнаты тихо отворилась и на пороге ее показалась повязанная платком ее старая няня Прасковья Савишна, почти никогда, вследствие запрещения князя,не входившая к ней в комнату.