Буатё, Жан

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Жан Буатё
Личная информация

Жан Буатё (фр. Jean Boiteux, 20 июня 1933, Марсель, Франция — 11 апреля 2010, Бордо, Франция) — французский пловец, чемпион Олимпийских игр в Хельсинки (1952) на дистанции 400 м вольным стилем. Первый француз, ставший олимпийским чемпионом по плаванию и остававшийся единственным вплоть до 2004 года.

Его мать, Бьенна Пеллегри (фр. Bienna Pellegry), была пловчихой и выступала в составе французской эстафеты 4×100 метров вольным стилем на Олимпийских игра 1924 и 1928 годов. Дядя спортсмена, Сальватор Пеллегри (фр. Salvator Pellegry), также был пловцом и участвовал в Олимпийских играх 1924 года.

Буатё выиграл золото на летних Играх в Хельсинки (1952) на дистанции 400 м вольным стилем (4:30,7, олимпийский рекорд) и бронзу в эстафете 4×200 м вольным стилем. После финиша в «золотом заплыве» отец пловца бросился в воду, чтобы обнять победителя. И это могло стоить пловцу медали, поскольку не все его соперники ещё закончили заплыв. В финале Жан опередил на 0,6 сек американца Форда Конно и на 4,5 сек шведа Пер-Олофа Эстранда.

6-кратный победитель Средиземноморских игр, 4-кратный вице-чемпион Европы, многократный чемпион Франции.

За свою карьеру установил один мировой (в составе эстафеты), шесть европейских рекордов, а также несколько рекордов Франции.

В 1982 году был включён в Зал славы мирового плавания.

Умер 11 апреля 2010 года в возрасте 76 лет после того, как упал с дерева в собственном саду.

Напишите отзыв о статье "Буатё, Жан"



Ссылки

  • [www.sports-reference.com/olympics/athletes/bo/jean-boiteux-1.html Жан Буатё] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
  • [www.lequipe.fr/Natation/breves2010/20100412_084945_jean-boiteux-n-est-plus.html Jean Boiteux n’est plus] — L’Equipe, 12 апреля 2010  (фр.)


Отрывок, характеризующий Буатё, Жан



В одно утро полковник Адольф Берг, которого Пьер знал, как знал всех в Москве и Петербурге, в чистеньком с иголочки мундире, с припомаженными наперед височками, как носил государь Александр Павлович, приехал к нему.
– Я сейчас был у графини, вашей супруги, и был так несчастлив, что моя просьба не могла быть исполнена; надеюсь, что у вас, граф, я буду счастливее, – сказал он, улыбаясь.
– Что вам угодно, полковник? Я к вашим услугам.
– Я теперь, граф, уж совершенно устроился на новой квартире, – сообщил Берг, очевидно зная, что это слышать не могло не быть приятно; – и потому желал сделать так, маленький вечерок для моих и моей супруги знакомых. (Он еще приятнее улыбнулся.) Я хотел просить графиню и вас сделать мне честь пожаловать к нам на чашку чая и… на ужин.
– Только графиня Елена Васильевна, сочтя для себя унизительным общество каких то Бергов, могла иметь жестокость отказаться от такого приглашения. – Берг так ясно объяснил, почему он желает собрать у себя небольшое и хорошее общество, и почему это ему будет приятно, и почему он для карт и для чего нибудь дурного жалеет деньги, но для хорошего общества готов и понести расходы, что Пьер не мог отказаться и обещался быть.
– Только не поздно, граф, ежели смею просить, так без 10 ти минут в восемь, смею просить. Партию составим, генерал наш будет. Он очень добр ко мне. Поужинаем, граф. Так сделайте одолжение.
Противно своей привычке опаздывать, Пьер в этот день вместо восьми без 10 ти минут, приехал к Бергам в восемь часов без четверти.
Берги, припася, что нужно было для вечера, уже готовы были к приему гостей.
В новом, чистом, светлом, убранном бюстиками и картинками и новой мебелью, кабинете сидел Берг с женою. Берг, в новеньком, застегнутом мундире сидел возле жены, объясняя ей, что всегда можно и должно иметь знакомства людей, которые выше себя, потому что тогда только есть приятность от знакомств. – «Переймешь что нибудь, можешь попросить о чем нибудь. Вот посмотри, как я жил с первых чинов (Берг жизнь свою считал не годами, а высочайшими наградами). Мои товарищи теперь еще ничто, а я на ваканции полкового командира, я имею счастье быть вашим мужем (он встал и поцеловал руку Веры, но по пути к ней отогнул угол заворотившегося ковра). И чем я приобрел всё это? Главное умением выбирать свои знакомства. Само собой разумеется, что надо быть добродетельным и аккуратным».
Берг улыбнулся с сознанием своего превосходства над слабой женщиной и замолчал, подумав, что всё таки эта милая жена его есть слабая женщина, которая не может постигнуть всего того, что составляет достоинство мужчины, – ein Mann zu sein [быть мужчиной]. Вера в то же время также улыбнулась с сознанием своего превосходства над добродетельным, хорошим мужем, но который всё таки ошибочно, как и все мужчины, по понятию Веры, понимал жизнь. Берг, судя по своей жене, считал всех женщин слабыми и глупыми. Вера, судя по одному своему мужу и распространяя это замечание, полагала, что все мужчины приписывают только себе разум, а вместе с тем ничего не понимают, горды и эгоисты.
Берг встал и, обняв свою жену осторожно, чтобы не измять кружевную пелеринку, за которую он дорого заплатил, поцеловал ее в середину губ.