Бубен, барабан
Поделись знанием:
К:Фильмы 2009 года
– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
| Бубен, барабан | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер |
Рубен Дишдишян |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор |
Вадим Деев |
| Кинокомпания |
Итака-фильм, Централ Партнершип |
| Длительность |
105 мин |
| Бюджет |
2 млн. $ (США) |
| Сборы |
14 800 $ (США) |
| Страна | |
| Язык | |
| Год | |
| IMDb | |
«Бубен, барабан» — российский фильм режиссёра Алексея Мизгирёва, снятый в 2009 году.
«Мой фильм, как это ни странно звучит, о любви. Это где-то конец 90-х годов, после дефолта. Шахтерский городок. Фильм о том, что творилось в головах людей в тот страшный период. О ситуации, в которую они попали, и о том, как отчаянно, каждый своими способами, они ищут свой выход»[1]— режиссёр Алексей Мизгирёв
Сюжет
45-летняя заведующая библиотекой Екатерина Артёмовна, живущая в общежитии шахтерской глубинки в конце 1990-х, вынуждена от отчаяния распродавать книги. Долгое одиночество героини скрашивается скупым общением с подругой — соседкой и напарницей по работе. Она знакомится с морским офицером, который оказывается бывшим зеком. Но после конфликта он уходит к её подруге. У Екатерины есть поклонник, стоматолог Игорь, но она одержима местью и обещает награду (квартиру умершего отца) убийце бывшего возлюбленного, а сама решается на самоубийство.
В ролях
- Наталья Негода — Екатерина Артёмовна, библиотекарь
- Дмитрий Куличков — «моряк»
- Елена Лядова — подруга
- Сергей Неудачин — Игорь, стоматолог
- Олег Васильков — Игнат, брат Екатерины
- Олег Билик — милиционер
Награды и номинации
- «Серебряный леопард» за лучшую режиссуру кинофестиваля в Локарно (2009)
- Специальный Приз жюри кинофестиваля в Локарно (2009)
- Приз «За режиссуру» Кинофестиваля восточно-европейского кино в Коттбусе (2009)
- Диплом жюри «За гуманизм» Кинофестиваля восточно-европейского кино в Коттбусе (2009)
- Премия «Золотой орёл» (2009) За лучшую женскую роль — Наталья Негода
- Национальная премия кинокритики и кинопрессы «Белый слон» за лучший сценарий (2009) — Алексей Мизгирёв
- Национальная премия кинокритики и кинопрессы «Белый слон» за лучшую женскую роль (2009) — Наталья Негода
- Номинация «Гран-при» Открытого кинофестиваля в Сочи «Кинотавр» (2009)
- Номинация «Лучшая режиссёрская работа» на премию «Ника» (2010)
- Номинация «Лучшая женская роль» на премию «Ника» (2010)
Съёмки
- Название фильма «Бубен, барабан» — это слова, которые главная героиня советует повторять больному отцу в минуты усиливающегося сердцебиения[2]
- В фильме полностью отсутствует саундтрек.
- Съёмки фильма проходили в Тульской области, в городах Донской, Кимовск.
- Неоднозначный персонаж артиста Куличкова похож на В. В. Путина, что режиссёр называет «паразитическим смыслом»[3]
Критика
- Екатерина Барабаш, «Независимая газета»: «У Негоды это отлично получилось — сыграть сначала омут, потом выскочившего из него черта, да так, что ни один мускул на лице не дрогнет, ни единой слезинки, истерики, крика. Только глаза ещё темнее стали, страшно даже заглянуть в них, потому что страсти в них — Шекспир стонет от зависти».[4]
- Василий Корецкий, «TimeOut Москва»: «Проблематика тут старая, как „Вишнёвый сад“, и боюсь, что вечная: нестяжательство против житейской сметки, интеллигенция против купечества, убеждения против реальности. Вечная лицемерная раздвоенность русского сознания (с одной стороны, воровать стыдно, с другой — не воровать невозможно) приобретает в фильме масштабы вселенского экзистенциального конфликта».[5]
Напишите отзыв о статье "Бубен, барабан"
Примечания
- ↑ [www.rg.ru/2011/02/14/tv-site.html «Серебряные» песни Анны Герман и «Приговор» в телеэфире]. Российская газета (14 февраля 2013). Проверено 18 ноября 2013.
- ↑ [www.rbcdaily.ru/2009/12/08/lifestyle/562949978976279 Жесть как она есть. 08.12.2009. Алиса Бочкова] // РБК daily
- ↑ [os.colta.ru/cinema/events/details/14846/?attempt=1 «Бубен, барабан». Мария Кувшинова · 09/12/2009] // Openspace.ru
- ↑ [www.ng.ru/culture/2009-12-10/8_buben.html Скелеты в шкафу. 2009-12-10. Екатерина Барабаш] // Независимая газета
- ↑ [www.timeout.ru/cinema/event/172164 Фильм «Бубен, барабан». Василий Корецкий] // TimeOut Москва
Ссылки
- «Бубен, барабан» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=russiancinema.ru/films/film20065 «Бубен, барабан»] на сайте «Энциклопедия отечественного кино»
| ||||||
|
Это заготовка статьи о российском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Бубен, барабан
– Как же, как теперь помню его зубы.– Как это странно, точно во сне было. Я это люблю.
– А помнишь, как мы катали яйца в зале и вдруг две старухи, и стали по ковру вертеться. Это было, или нет? Помнишь, как хорошо было?
– Да. А помнишь, как папенька в синей шубе на крыльце выстрелил из ружья. – Они перебирали улыбаясь с наслаждением воспоминания, не грустного старческого, а поэтического юношеского воспоминания, те впечатления из самого дальнего прошедшего, где сновидение сливается с действительностью, и тихо смеялись, радуясь чему то.
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.
Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
