Бубнов, Алексей Александрович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Алексей Александрович Бубнов
Род деятельности:

секретарь исполкома Ленинградского горсовета депутатов трудящихся

Дата рождения:

1906(1906)

Место рождения:

Санкт-Петербург,
Российская империя

Гражданство:

СССР СССР

Дата смерти:

29 октября 1950(1950-10-29)

Место смерти:

Москва, СССР

Дети:

дочери Л. А. Вербицкая,
Н. А. Бубнова

Алексе́й Алекса́ндрович Бу́бнов (19061950) — советский партийный и государственный деятель. Секретарь исполнительного комитета Ленинградского городского Совета депутатов трудящихся (19431949).



Биография

13 января 1944 года совместно с П. С. Попковым подписал решение Ленгорисполкома о возвращении 20 площадям и улицам Ленинграда их исторических дореволюционных названий (в т. ч. Дворцовой площади, Невскому проспекту и Садовой улице)[1].

31 августа 1949 года был арестован в рамках Ленинградского дела по обвинению в «преступной связи с врагами народа и участии в контрреволюционной группе». 28 или 29 октября 1950 года расстрелян. Тело А. А. Бубнова вывезли на кладбище Донского монастыря, кремировали и сбросили останки в яму. Реабилитирован 14 мая 1954 года.

В октябре 1950 года начались аресты и допросы членов семей обвиняемых. Члены семьи Бубнова также были арестованы, жена была отправлена в Тайшетский лагерь, дочь Людмила оказалась в детской трудовой исправительной колонии во Львове, где находилась до 1953 года. Были отправлены в ссылку 77-летний отец и 66-летняя мать А. А. Бубнова, два его брата и две сестры.

Дочери А. А. Бубнова:

Напишите отзыв о статье "Бубнов, Алексей Александрович"

Примечания

  1. [www.pravda-nn.ru/blogs/blog:6/note:1180/ Смирнов С. Возвращение Невского проспекта // Нижегородская правда. — 11.01.2012.]
  2. [www.dates.gnpbu.ru/1-6/verbitskaya/verbitskaya.html Людмила Алексеевна Вербицкая // Биобиблиографическая энциклопедия «Педагогика и психология»]

Ссылки

  • [www.vse-adresa.org/book-of-memory/bukva-1/name-116/surname-57/repression-9 Бубнов Алексей Александрович // Книга Памяти жертв коммунистического террора]
  • [www.sakharov-center.ru/asfcd/martirolog/?t=page&id=4147 Страница памяти А.А. Бубнова на сайте центра имени Сахарова.]
  • [www.sakharov-center.ru/asfcd/auth/author325b.html?id=629 Воспоминания Г.Н.Куприянова 1970-х годов о поисках членов семьи Бубнова]


Отрывок, характеризующий Бубнов, Алексей Александрович

– О, и очень! Мой брат знает его: он не раз обедал у него, у теперешнего императора, в Париже и говорил мне, что он не видал более утонченного и хитрого дипломата: знаете, соединение французской ловкости и итальянского актерства? Вы знаете его анекдоты с графом Марковым? Только один граф Марков умел с ним обращаться. Вы знаете историю платка? Это прелесть!
И словоохотливый Долгоруков, обращаясь то к Борису, то к князю Андрею, рассказал, как Бонапарт, желая испытать Маркова, нашего посланника, нарочно уронил перед ним платок и остановился, глядя на него, ожидая, вероятно, услуги от Маркова и как, Марков тотчас же уронил рядом свой платок и поднял свой, не поднимая платка Бонапарта.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказал Болконский, – но вот что, князь, я пришел к вам просителем за этого молодого человека. Видите ли что?…
Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!
Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора.
– Кто это? – спросил Борис.
– Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский.
– Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов.
На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку.


На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.