Бугисы
| Численность и ареал | |
|---|---|
|
Всего: 5 млн (по переписи 2000 года) | |
| Язык | |
| Религия | |
Буги́сы (бугийцы, буги) — одна из самых крупных этнических групп Южного Сулавеси — провинции на третьем по величине острове Индонезии. Вместе с родственными им макасарами населяют юго-западные районы провинции Сулавеси. Говорят на бугийском языке южносулавесийской ветви собственно сулавесийской зоны австронезийской семьи языков, с XIV—XV веков имеют свою письменность, фольклор, литературу (огромный цикл эпических поэм «Ла Галиго»). Изучением бугийского языка и поэмы «Ла Галиго» занимался в России Юло Сирк.
Религия — ислам, но сохраняются пережитки анимистических и индуистских верований.
Основные традиционные занятия — земледелие (рис, кукуруза, сахарный тростник и др.), отчасти животноводство (буйволы, лошади, коровы, козы, овцы), морское и речное рыболовство, различные ремёсла, торговля.
В европейской исторической литературе бугисы известны как свирепый и воинственный народ. Как наиболее многочисленная группа в регионе имеют значительное влияние на своих соседей. Прародиной бугисов является область озёр Темпе и Сиденренг. Предки бугисов заселили эти территории в середине второго тысячелетия до н. э. В XVII веке бугисы были обращены в ислам.
Напишите отзыв о статье "Бугисы"
Литература
- Народы Юго-Восточной Азии, М., 1966.
|
Это заготовка статьи о народах мира. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи об Индонезии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Бугисы
За обедом, посадив подле себя Балашева, он обращался с ним не только ласково, но обращался так, как будто он и Балашева считал в числе своих придворных, в числе тех людей, которые сочувствовали его планам и должны были радоваться его успехам. Между прочим разговором он заговорил о Москве и стал спрашивать Балашева о русской столице, не только как спрашивает любознательный путешественник о новом месте, которое он намеревается посетить, но как бы с убеждением, что Балашев, как русский, должен быть польщен этой любознательностью.– Сколько жителей в Москве, сколько домов? Правда ли, что Moscou называют Moscou la sainte? [святая?] Сколько церквей в Moscou? – спрашивал он.
И на ответ, что церквей более двухсот, он сказал:
– К чему такая бездна церквей?
– Русские очень набожны, – отвечал Балашев.
– Впрочем, большое количество монастырей и церквей есть всегда признак отсталости народа, – сказал Наполеон, оглядываясь на Коленкура за оценкой этого суждения.
Балашев почтительно позволил себе не согласиться с мнением французского императора.
– У каждой страны свои нравы, – сказал он.
– Но уже нигде в Европе нет ничего подобного, – сказал Наполеон.
– Прошу извинения у вашего величества, – сказал Балашев, – кроме России, есть еще Испания, где также много церквей и монастырей.
Этот ответ Балашева, намекавший на недавнее поражение французов в Испании, был высоко оценен впоследствии, по рассказам Балашева, при дворе императора Александра и очень мало был оценен теперь, за обедом Наполеона, и прошел незаметно.
По равнодушным и недоумевающим лицам господ маршалов видно было, что они недоумевали, в чем тут состояла острота, на которую намекала интонация Балашева. «Ежели и была она, то мы не поняли ее или она вовсе не остроумна», – говорили выражения лиц маршалов. Так мало был оценен этот ответ, что Наполеон даже решительно не заметил его и наивно спросил Балашева о том, на какие города идет отсюда прямая дорога к Москве. Балашев, бывший все время обеда настороже, отвечал, что comme tout chemin mene a Rome, tout chemin mene a Moscou, [как всякая дорога, по пословице, ведет в Рим, так и все дороги ведут в Москву,] что есть много дорог, и что в числе этих разных путей есть дорога на Полтаву, которую избрал Карл XII, сказал Балашев, невольно вспыхнув от удовольствия в удаче этого ответа. Не успел Балашев досказать последних слов: «Poltawa», как уже Коленкур заговорил о неудобствах дороги из Петербурга в Москву и о своих петербургских воспоминаниях.
