Бугров, Николай Александрович

Николай Бугров
Имя при рождении:	Николай Александрович Бугров
Род деятельности:	купец, хлебопромышленник, домовладелец, меценат и благотворитель
Дата рождения:	1837(1837)
Место рождения:	Нижний Новгород
Гражданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	16 апреля 1911(1911-04-16)
Место смерти:	Нижний Новгород
Отец:	купец А. П. Бугров

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Никола́й Алекса́ндрович Бугро́в (1837—1911) — младший представитель нижегородских купцов-старообрядцев Бугровых (наряду с Рукавишниковыми, Сироткиными и т. д.); хлебопромышленник, финансист, домовладелец, меценат и крупный благотворитель Нижегородской губернии и один из крупнейших в России.

Биография

Происходил из старообрядческой семьи, ведущей род из удельных крестьян Семёновского уезда.

Модернизировал производство муки, внедрив вальцовый способ помола. С 1896 года получил право поставлять хлеб для русской армии. Для перевозки хлеба по Волге Бугровым содержался целый флот барж и пароходов.

Бугров был фактически светским лидером беглопоповской старообрядческой общины Нижнего Новгорода. Практически всё производство старообрядческих лестовок находилось в руках Бугрова.

Н. А. Бугрову посвящён один из биографических очерков М. Горького («Н. А. Бугров»), И. В. Сталин говорил что управлять наркоматами необходимо учиться у Бугрова — весь огромный флот для перевозки зерна и муки и практически все мельницы на верхней и средней Волге (не считая местных управляющих) управлялись самим Бугровым, приказчиком и бухгалтером, последний из которых получал 30 тысяч рублей в год (корова стоила 3—5 руб.) и право пользоваться конюшней Бугрова.

Благотворительность

Николай Александрович Бугров много времени и средств уделял благотворительности, строительству богаделен, ночлежных домов и т.п. Считается, что за свою жизнь он только милостыни раздал около 10 млн. руб.

Он был крупнейшим домовладельцем Нижнего Новгорода. Вкладывал значительные средства в городское строительство, часть дохода от которого регулярно шла на содержание ночлежного дома для босяков, выстроенного его отцом. Кроме того, Бугров завершил начатое отцом строительство в Нижнем Новгороде «Вдовьего дома», выстроил здание Волжско-Камского банка (ул. Рождественская, 27), профинансировал строительство здания Городской думы на Благовещенской площади (в настоящее время — Дворец труда, ул. Б. Покровская, 1).

Ежегодная прибыль предприятия Бугрова делилась примерно в такой пропорции:

• 45% на нужды города - в основном стройки общественных зданий, домов ночлежных (Рождественская 2), домов призрения (для неграмотных - домов для вдов с детьми) пл. Лядова,2 и доходных зданий, призванных покрывать расходы для нищих и вдов (Зеленский съезд 10).
• 45% на развитие фирмы

Остальное на усмотрение его. Хочу оставлю себе, хочу раздам на паперти. И если сравнить дома (из числа сохранившихся) Рукавишниковых, Сироткиных и Бугровых то получается что Бугров жил чуть ли ни как монах.

Канализация и Водопровод

На его средства была созданы первая центральная канализация которую переложили лишь в начале 1990-х, чтобы увеличить пропускную способность (Похвалинский съезд) и первый водопровод.

Мука

Мельницы Бугрова в отличие от других мельниц того времени имели паровые двигатели вместо водяного привода, что позволяло повысить их производительность. На них перерабатывались бобовые и зерновые культуры.

Муку с этих мельниц можно было приобрести непосредственно у них, на перевалочных пунктах Нижнего Новгорода и сёлах губернии: Павлово, Ворсма, Богородск.

Быт

Быт Бугрова Н. А. не отличался дороговизной и изобилием. Стены дома были оклеены дешёвыми обоями. На стенах были картины религиозного содержания. Красные углы комнат были с иконами без окладов.

Пища

Обычными блюдами были щи и каша, в пост — горох.

Одежда

Кафтан, козловые сапоги, картуз (и зимой и летом).

Родственники

• дед — Бугров, Пётр Егорович
• отец — Бугров, Александр Петрович

Ссылки

• [www.uic.nnov.ru/~dofa/pers/bugrov.htm Бугров Николай Александрович]

Отрывок, характеризующий Бугров, Николай Александрович

Метивье пожимая плечами подошел к mademoiselle Bourienne, прибежавшей на крик из соседней комнаты.
– Князь не совсем здоров, – la bile et le transport au cerveau. Tranquillisez vous, je repasserai demain, [желчь и прилив к мозгу. Успокойтесь, я завтра зайду,] – сказал Метивье и, приложив палец к губам, поспешно вышел.
За дверью слышались шаги в туфлях и крики: «Шпионы, изменники, везде изменники! В своем доме нет минуты покоя!»
После отъезда Метивье старый князь позвал к себе дочь и вся сила его гнева обрушилась на нее. Она была виновата в том, что к нему пустили шпиона. .Ведь он сказал, ей сказал, чтобы она составила список, и тех, кого не было в списке, чтобы не пускали. Зачем же пустили этого мерзавца! Она была причиной всего. С ней он не мог иметь ни минуты покоя, не мог умереть спокойно, говорил он.
– Нет, матушка, разойтись, разойтись, это вы знайте, знайте! Я теперь больше не могу, – сказал он и вышел из комнаты. И как будто боясь, чтобы она не сумела как нибудь утешиться, он вернулся к ней и, стараясь принять спокойный вид, прибавил: – И не думайте, чтобы я это сказал вам в минуту сердца, а я спокоен, и я обдумал это; и это будет – разойтись, поищите себе места!… – Но он не выдержал и с тем озлоблением, которое может быть только у человека, который любит, он, видимо сам страдая, затряс кулаками и прокричал ей:
– И хоть бы какой нибудь дурак взял ее замуж! – Он хлопнул дверью, позвал к себе m lle Bourienne и затих в кабинете.
В два часа съехались избранные шесть персон к обеду. Гости – известный граф Ростопчин, князь Лопухин с своим племянником, генерал Чатров, старый, боевой товарищ князя, и из молодых Пьер и Борис Друбецкой – ждали его в гостиной.
На днях приехавший в Москву в отпуск Борис пожелал быть представленным князю Николаю Андреевичу и сумел до такой степени снискать его расположение, что князь для него сделал исключение из всех холостых молодых людей, которых он не принимал к себе.
Дом князя был не то, что называется «свет», но это был такой маленький кружок, о котором хотя и не слышно было в городе, но в котором лестнее всего было быть принятым. Это понял Борис неделю тому назад, когда при нем Ростопчин сказал главнокомандующему, звавшему графа обедать в Николин день, что он не может быть:
– В этот день уж я всегда езжу прикладываться к мощам князя Николая Андреича.
– Ах да, да, – отвечал главнокомандующий. – Что он?..
Небольшое общество, собравшееся в старомодной, высокой, с старой мебелью, гостиной перед обедом, было похоже на собравшийся, торжественный совет судилища. Все молчали и ежели говорили, то говорили тихо. Князь Николай Андреич вышел серьезен и молчалив. Княжна Марья еще более казалась тихою и робкою, чем обыкновенно. Гости неохотно обращались к ней, потому что видели, что ей было не до их разговоров. Граф Ростопчин один держал нить разговора, рассказывая о последних то городских, то политических новостях.
Лопухин и старый генерал изредка принимали участие в разговоре. Князь Николай Андреич слушал, как верховный судья слушает доклад, который делают ему, только изредка молчанием или коротким словцом заявляя, что он принимает к сведению то, что ему докладывают. Тон разговора был такой, что понятно было, никто не одобрял того, что делалось в политическом мире. Рассказывали о событиях, очевидно подтверждающих то, что всё шло хуже и хуже; но во всяком рассказе и суждении было поразительно то, как рассказчик останавливался или бывал останавливаем всякий раз на той границе, где суждение могло относиться к лицу государя императора.
За обедом разговор зашел о последней политической новости, о захвате Наполеоном владений герцога Ольденбургского и о русской враждебной Наполеону ноте, посланной ко всем европейским дворам.
– Бонапарт поступает с Европой как пират на завоеванном корабле, – сказал граф Ростопчин, повторяя уже несколько раз говоренную им фразу. – Удивляешься только долготерпению или ослеплению государей. Теперь дело доходит до папы, и Бонапарт уже не стесняясь хочет низвергнуть главу католической религии, и все молчат! Один наш государь протестовал против захвата владений герцога Ольденбургского. И то… – Граф Ростопчин замолчал, чувствуя, что он стоял на том рубеже, где уже нельзя осуждать.
– Предложили другие владения заместо Ольденбургского герцогства, – сказал князь Николай Андреич. – Точно я мужиков из Лысых Гор переселял в Богучарово и в рязанские, так и он герцогов.
– Le duc d'Oldenbourg supporte son malheur avec une force de caractere et une resignation admirable, [Герцог Ольденбургский переносит свое несчастие с замечательной силой воли и покорностью судьбе,] – сказал Борис, почтительно вступая в разговор. Он сказал это потому, что проездом из Петербурга имел честь представляться герцогу. Князь Николай Андреич посмотрел на молодого человека так, как будто он хотел бы ему сказать кое что на это, но раздумал, считая его слишком для того молодым.