Будаев, Николай Сергеевич

Николай Сергеевич Будаев
Род деятельности:	математик
Дата рождения:	1833(1833)
Подданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	16 сентября 1902(1902-09-16)

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Николай Сергеевич Будаев (1833—1902) — заслуженный профессор математики Петербургского университета.

Биография

Николай Будаев родился в 1833 году. После окончания курса с золотой медалью в бывшем Главном педагогическом институте ( VII вып.; 1853) был оставлен при институте исполняющим должность адъюнкт-профессора по кафедре математики. В 1857 году защитил в Санкт-Петербургском университете диссертацию на тему «Общая теория равновесия твёрдых тел, погружённых в жидкость».

С 1863 года он стал преподавать теоретическую механику в Михайловской артиллерийской академии.

В 1865 году Будаев начал ещё читать лекции в университете — сначала, в качестве приват-доцента по начертательной геометрии, высшей геометрии и теории упругости; в 1878 году был избран его штатным доцентом, причём ему поручено было чтение части курса механики, а с 1885 года, после назначения экстраординарным профессором, он стал читать курс аналитической геометрии.

Кроме того, он преподавал различные отрасли чистой и прикладной математики в других высших учебных заведениях: 2-м Военном Константиновском училище, Институте инженеров путей сообщения и в Николаевской инженерной академии.

Николай Сергеевич Будаев умер 16 сентября 1902 года и был похоронен на Шуваловском кладбище.

Источники

• Биографический словарь профессоров и преподавателей императорского С.-Петербургского университета с 1869 по 1894гг. — 1896. — С. 96—97.
• Бобылёв Д. К. Будаев, Николай Сергеевич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Будаев, Николай Сергеевич

– И в самом деле…
Они вошли в маленькую комнатку, где спал Борис. Ростов, не садясь, тотчас же с раздраженьем – как будто Борис был в чем нибудь виноват перед ним – начал ему рассказывать дело Денисова, спрашивая, хочет ли и может ли он просить о Денисове через своего генерала у государя и через него передать письмо. Когда они остались вдвоем, Ростов в первый раз убедился, что ему неловко было смотреть в глаза Борису. Борис заложив ногу на ногу и поглаживая левой рукой тонкие пальцы правой руки, слушал Ростова, как слушает генерал доклад подчиненного, то глядя в сторону, то с тою же застланностию во взгляде прямо глядя в глаза Ростову. Ростову всякий раз при этом становилось неловко и он опускал глаза.
– Я слыхал про такого рода дела и знаю, что Государь очень строг в этих случаях. Я думаю, надо бы не доводить до Его Величества. По моему, лучше бы прямо просить корпусного командира… Но вообще я думаю…
– Так ты ничего не хочешь сделать, так и скажи! – закричал почти Ростов, не глядя в глаза Борису.
Борис улыбнулся: – Напротив, я сделаю, что могу, только я думал…
В это время в двери послышался голос Жилинского, звавший Бориса.
– Ну иди, иди, иди… – сказал Ростов и отказавшись от ужина, и оставшись один в маленькой комнатке, он долго ходил в ней взад и вперед, и слушал веселый французский говор из соседней комнаты.


Ростов приехал в Тильзит в день, менее всего удобный для ходатайства за Денисова. Самому ему нельзя было итти к дежурному генералу, так как он был во фраке и без разрешения начальства приехал в Тильзит, а Борис, ежели даже и хотел, не мог сделать этого на другой день после приезда Ростова. В этот день, 27 го июня, были подписаны первые условия мира. Императоры поменялись орденами: Александр получил Почетного легиона, а Наполеон Андрея 1 й степени, и в этот день был назначен обед Преображенскому батальону, который давал ему батальон французской гвардии. Государи должны были присутствовать на этом банкете.
Ростову было так неловко и неприятно с Борисом, что, когда после ужина Борис заглянул к нему, он притворился спящим и на другой день рано утром, стараясь не видеть его, ушел из дома. Во фраке и круглой шляпе Николай бродил по городу, разглядывая французов и их мундиры, разглядывая улицы и дома, где жили русский и французский императоры. На площади он видел расставляемые столы и приготовления к обеду, на улицах видел перекинутые драпировки с знаменами русских и французских цветов и огромные вензеля А. и N. В окнах домов были тоже знамена и вензеля.