Будайский добровольческий полк

Будайский добровольческий полк (добровольческий полк «Буда») — полк, созданный в феврале 1945 г. из венгерских военнослужащих, которые в период боев за Будапешт перешли на сторону советских войск.

Временное национальное собрание Венгрии было образовано в занятом советскими войсками Дебрецене. В его обращении к венгерскому народу, обнародованном 21 декабря 1944 года, говорилось: «Нельзя безучастно смотреть, как русская армия одна освобождает нашу родину от немецкого ига. Мы по-настоящему заслужим права на свободу, на независимость лишь тогда, когда и сами активно всеми силами примем участие в собственном освобождении: встанем на священную борьбу с немецкими угнетателями за освобождение нашей родины!» Временное национальное собрание особо обращалось к солдатам: «Гонведы! Для вас нет иного приказа, кроме приказа нации! Временное национальное собрание от имени венгерской нации приказывает: поверните оружие против немецких угнетателей, помогайте Красной Армии — нашей освободительнице, присоединяйтесь к освободительной борьбе народа, к создаваемым новым национальным вооруженным силам!». Созданное 22 декабря Временное национальное правительство во главе с полковником Бела Миклошем-Дальноки обязалось сформировать не менее восьми дивизий.

Количество пленных венгров на 2-м Украинском фронте росло с каждым днем боев за Будапешт. Поскольку многие пленные неоднократно заявляли о желании сражаться против немецких войск, в составе некоторых частей Красной Армии были сформированы группы венгерских добровольцев, которым дали возможность проявить себя в бою. Венгерские роты были в 83-й бригаде морской пехоты, 108-й гвардейской, 180-й, 297-й, 320-й и других стрелковых дивизиях. Всего их было 18. Затем эти роты в некоторых местах свели в отряды. Незадолго до взятия Будапешта, когда немцы готовились к последней попытке прорыва из кольца окружения, роты венгерских добровольцев стали сводить в батальоны — по четыре роты в каждом.

11 февраля 1945 г. на сторону советских войск перешел командир 6-го пехотного полка венгерской 10-й пехотной дивизии подполковник Оскар Варихази вместе со своим штабом и остатками полка (300 человек). Варихази в 1919 г. служил в Венгерской Красной Армии. За антифашистские настроения ему грозил суд, которого он избежал только вследствие болезни. После того, как немцы в октябре 1944 г. привели к власти Ференца Салаши, Варихази, будучи командиром 18-го пехотного полка 1-й армии, не принес присяги режиму Салаши и лишился должности. Однако во время боев за Будапешт обстановка сложилась так, что ему поручили командование сохранившимися силами 6-го пехотного полка.

Солдаты 6-го пехотного полка, перешедшие на советскую сторону, составили ядро пяти венгерских добровольческих рот, которые воевали против окруженной в Буде немецко-венгерской группировки. Венгерские добровольцы вместе с бойцами советской 83-й бригады морской пехоты и 320-й стрелковой дивизии 12 февраля брали Цитадель на горе Геллерт и Королевский дворец на Крепостной горе. Отмечая их боевые заслуги, командир 83-й бригады морской пехоты распорядился укрепить на воротах дворца рядом со своим флаг венгерских добровольцев. В ночь на 13 февраля венгерские добровольцы приняли активное участие в очищении от немецко-венгерских войск остальной части территории Крепостной горы. В этих боях погибло около 600 венгерских добровольцев.

После этого оставшихся в живых объединили в воинскую часть, которая позднее в венгерской исторической литературе получила наименование Будайский добровольческий полк. На 21 февраля 1945 года, по донесению представителя штаба 2-го Украинского фронта, эта часть насчитывала 2534 солдат и офицеров. В боях из них участвовало 1619. Проверяющий её состояние офицер отметил боевой настрой личного состава, желание «скорее отправиться на фронт». На другой день полк торжественно передали представителю Временного национального правительства Венгрии. Под командованием подполковника Варихази часть отправилась в г. Ясберень, где формировалась 1-я пехотная дивизия новой венгерской армии.

Ссылки

• [old.redstar.ru/2001/02/13_02/r_w31.html В.Фомин. В боях за город Будапешт]
• [www.runivers.ru/doc/d2.php?CENTER_ELEMENT_ID=147478&PORTAL_ID=6341&SECTION_ID=6341 Венгерские формирования в составе Советской Армии]

Отрывок, характеризующий Будайский добровольческий полк

– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.


На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.