Будзыньский, Станислав Янович

Будзыньский Станислав Янович
Род деятельности:	революционер
Дата рождения:	9 сентября 1894(1894-09-09)
Место рождения:	Варшава, Российская империя
Гражданство:	СССР СССР
Подданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	22 августа 1937(1937-08-22) (42 года)
Место смерти:	СССР; похоронен в Москве

Станислав Янович Будзыньский (польск. Stanislaw Budzyński; партийный псевдоним — Стах, 1894—1937) — польский и русский революционный деятель.

Биография

Родился 9 сентября 1894 года в Варшаве.

Член Социал-демократии Королевства Польского и Литвы (СДКПиЛ) с 1912 года. Член РСДРП(б) с 1916 года. В 1917 году был делегатом 7-й (апрельской) конференции РСДРП(б), членом Военного Бюро при Московсуом комитете РСДРП(б), членом полкового комитета 55-го запасного пехотного полка. В октябре 1917 года Будзыньский — член Московского совета солдатских депутатов и член Замоскворецкого военно-революционный комитет (с 25 октября — кандидат в члены Московского ВРК).

Во время Октябрьской революции 1917 года он привел солдат своего полка на охрану Моссовета. Участвовал в боях за штаб Московского военного округа на Пречистенке, в разоружении Александровского военного училища на Знаменке. В ноябре 1917 года был председателем солдатской секции Моссовета, членом Президиума Моссовета. В дек. 1917 — марте 1918 годов — нарком по делам социального обеспечения Москвы.

В 1918—1920 годах находился на нелегальной работе в Варшаве. После возвращения в 1920 году в РСФСР, находился на партийной работе. С 1928 года — член ЦК Компартии Западной Белоруссии. В 1930—1934 годах — член бюро ЦК компартии Белоруссии, редактор белорусской газеты «Звязда» («Звезда»). С 1934 года — профессор, заведующий кафедрой ленинизма Международной ленинской школы в Москве. Также преподавал в Высшей партийной школе им. Свердлова ЦК ВКП(б). Был репрессирован и расстрелян 22 августа 1937 года.

Жил в Москве в Большом Афанасьевском переулке, 37/39. Был похоронен на Донском кладбище.

Ссылки

• [mosenc.ru/encyclopedia?task=core.view&id=1002 БУДЗЫНЬСКИЙ СТАНИСЛАВ ЯНОВИЧ]
• [mos80.ru/b/borodinskoe_byushgens/budzynsky.html Будзыньский Станислав Янович]
• [leftinmsu.narod.ru/polit_files/books/october_guard_files/127.htm Станислав Янович БУДЗЫНЬСКИЙ]
• [www.pbc.uw.edu.pl/385/1/Polaki_epohi.pdf ПОЛЯКИ В РОССИИ: эпохи и судьбы]

Отрывок, характеризующий Будзыньский, Станислав Янович

«Какой вздор иногда приходит в голову! подумал князь Андрей; но верно только то, что эта девушка так мила, так особенна, что она не протанцует здесь месяца и выйдет замуж… Это здесь редкость», думал он, когда Наташа, поправляя откинувшуюся у корсажа розу, усаживалась подле него.
В конце котильона старый граф подошел в своем синем фраке к танцующим. Он пригласил к себе князя Андрея и спросил у дочери, весело ли ей? Наташа не ответила и только улыбнулась такой улыбкой, которая с упреком говорила: «как можно было спрашивать об этом?»
– Так весело, как никогда в жизни! – сказала она, и князь Андрей заметил, как быстро поднялись было ее худые руки, чтобы обнять отца и тотчас же опустились. Наташа была так счастлива, как никогда еще в жизни. Она была на той высшей ступени счастия, когда человек делается вполне доверчив и не верит в возможность зла, несчастия и горя.

Пьер на этом бале в первый раз почувствовал себя оскорбленным тем положением, которое занимала его жена в высших сферах. Он был угрюм и рассеян. Поперек лба его была широкая складка, и он, стоя у окна, смотрел через очки, никого не видя.
Наташа, направляясь к ужину, прошла мимо его.
Мрачное, несчастное лицо Пьера поразило ее. Она остановилась против него. Ей хотелось помочь ему, передать ему излишек своего счастия.
– Как весело, граф, – сказала она, – не правда ли?
Пьер рассеянно улыбнулся, очевидно не понимая того, что ему говорили.
– Да, я очень рад, – сказал он.
«Как могут они быть недовольны чем то, думала Наташа. Особенно такой хороший, как этот Безухов?» На глаза Наташи все бывшие на бале были одинаково добрые, милые, прекрасные люди, любящие друг друга: никто не мог обидеть друг друга, и потому все должны были быть счастливы.


На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.