Будённовцы нигде не подведут

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Начало песни

Пшеницы играет поле,
Черешни сады цветут
Наш город на Ставрополье -
Будённовск его зовут.

припев:
Нет дела благодарнее,
Нет дела благороднее
Чем наш неутомимый вольный труд;
Любое дело доброе
Доверь нам только Родина -
Будённовцы нигде не подведут

«Будённовцы нигде́ не подведу́т» — неофициальный гимн Будённовска[1], «гимн будённовских нефтехимиков»[2]





История создания

Инициатива в создании песни о городе Будённовске принадлежала первому секретарю горкома КПСС Виталию Михайленко, который предложил создать не самодеятельную песню, как в соседних городах по краю (в том числе в Ставрополе), а «что-то профессиональное». Для этой цели были привлечены известные в стране авторы.

В итоге, в первой половине 1980-х годов, московская студия звукозаписи «Мелодия» выпустила пластинку с записью четырёх песен, в том числе песни «Будённовцы нигде не подведут» в исполнении Льва Лещенко. Слова были написаны Львом Ошаниным, а музыка — Георгием Мовсесяном. Тираж пластинки составил 15 тысяч экземпляров, на Прикумье её традиционно дарили лучшим людям города и района, а также важным гостям. Песня была и остаётся весьма популярной у населения.[3]

Изменения в тексте

В варианте, записанном на пластинку, в связи с развернувшейся в СССР кампанией по борьбе с пьянством, был изменён последний куплет, в котором первоначально упоминался виноград и вино в качестве сравнения (было: «От песен и винограда хмельнее, чем от вина»; стало: «Нет выше для нас награды, чем званье — надежный друг!»)[3]. В современных исполнениях песни восстановлен изначальный текст.

Напишите отзыв о статье "Будённовцы нигде не подведут"

Примечания

  1. [budennovsk.org/?p=5197 От нас ушел почётный гражданин Будённовска Георгий Викторович Мовсесян, автор неофициального гимна города «Будённовцы нигде не подведут» (12.11.2011)] (история создания гимна)
  2. Николай Андреевич Черников [www.lukoil.ru/materials/doc/Books/%C3%C5%D0%CE%C9%20%C4%C2%D3%D5%20%DD%CF%CE%D5.pdf «Герой двух эпох»], — М.: Центр, 2010, С. 463, ISBN 978-5-8612-2187-1 (ошибоч.)
  3. 1 2 Виталий Михайленко «Каким ты был: провинциальные записки», Нальчик: Эль-Фа, 1997, С. 74-75, 100-0-00003-389-4. (Мемуары генерального директора Ставропольинтур).

Ссылки

  • [prikumsk.ru/Budennovci_nigde_ne_podvedut.mp3 Неофициальный гимн города в местном исполнении]
  • [al-chernogorov.ru/index-1.html Видеоролик «Будённовцы нигде не подведут»] на официальном сайте экс-губернатора Ставропольского края (1996—2008) А. Л. Черногорова


Отрывок, характеризующий Будённовцы нигде не подведут

В отыскании законов исторического движения происходит совершенно то же.
Движение человечества, вытекая из бесчисленного количества людских произволов, совершается непрерывно.
Постижение законов этого движения есть цель истории. Но для того, чтобы постигнуть законы непрерывного движения суммы всех произволов людей, ум человеческий допускает произвольные, прерывные единицы. Первый прием истории состоит в том, чтобы, взяв произвольный ряд непрерывных событий, рассматривать его отдельно от других, тогда как нет и не может быть начала никакого события, а всегда одно событие непрерывно вытекает из другого. Второй прием состоит в том, чтобы рассматривать действие одного человека, царя, полководца, как сумму произволов людей, тогда как сумма произволов людских никогда не выражается в деятельности одного исторического лица.
Историческая наука в движении своем постоянно принимает все меньшие и меньшие единицы для рассмотрения и этим путем стремится приблизиться к истине. Но как ни мелки единицы, которые принимает история, мы чувствуем, что допущение единицы, отделенной от другой, допущение начала какого нибудь явления и допущение того, что произволы всех людей выражаются в действиях одного исторического лица, ложны сами в себе.
Всякий вывод истории, без малейшего усилия со стороны критики, распадается, как прах, ничего не оставляя за собой, только вследствие того, что критика избирает за предмет наблюдения большую или меньшую прерывную единицу; на что она всегда имеет право, так как взятая историческая единица всегда произвольна.
Только допустив бесконечно малую единицу для наблюдения – дифференциал истории, то есть однородные влечения людей, и достигнув искусства интегрировать (брать суммы этих бесконечно малых), мы можем надеяться на постигновение законов истории.
Первые пятнадцать лет XIX столетия в Европе представляют необыкновенное движение миллионов людей. Люди оставляют свои обычные занятия, стремятся с одной стороны Европы в другую, грабят, убивают один другого, торжествуют и отчаиваются, и весь ход жизни на несколько лет изменяется и представляет усиленное движение, которое сначала идет возрастая, потом ослабевая. Какая причина этого движения или по каким законам происходило оно? – спрашивает ум человеческий.
Историки, отвечая на этот вопрос, излагают нам деяния и речи нескольких десятков людей в одном из зданий города Парижа, называя эти деяния и речи словом революция; потом дают подробную биографию Наполеона и некоторых сочувственных и враждебных ему лиц, рассказывают о влиянии одних из этих лиц на другие и говорят: вот отчего произошло это движение, и вот законы его.
Но ум человеческий не только отказывается верить в это объяснение, но прямо говорит, что прием объяснения не верен, потому что при этом объяснении слабейшее явление принимается за причину сильнейшего. Сумма людских произволов сделала и революцию и Наполеона, и только сумма этих произволов терпела их и уничтожила.