Булыгин, Александр Григорьевич

Александр Григорьевич Булыгин<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Министр внутренних дел Российской империи
20 января 1905 — 22 октября 1905
Предшественник:	Святополк-Мирский, Пётр Дмитриевич
Преемник:	Дурново, Пётр Николаевич
Калужский губернатор
7 декабря 1887 — 3 июня 1893
Предшественник:	Жуков, Константин Николаевич
Преемник:	Голицын, Николай Дмитриевич
Московский губернатор
3 июня 1893 — 13 сентября 1902
Предшественник:	Дмитрий Сергеевич Сипягин
Преемник:	Григорий Иванович Кристи
Вероисповедание:	Православный
Рождение:	6 (18) августа 1851(1851-08-18) село Булыгино, Рязанская губерния
Смерть:	5 сентября 1919(1919-09-05) (68 лет) Рязань
Отец:	Григорий Иванович Булыгин
Мать:	Софья Александровна Лачинова
Супруга:	Ольга Николаевна, урождённая Делянова

Алекса́ндр Григо́рьевич Булы́гин (6 [18] августа 1851 , село Булыгино Рязанской губернии — 5 сентября 1919, Рязань) — государственный деятель Российской империи; министр внутренних дел (январь — октябрь 1905 года); губернатор Калужской (1887—1893) и Московской (1893—1902) губерний; статс-секретарь (1913), обер-шенк Двора (14 ноября 1916). Почётный гражданин городов Калуги, Жиздры и Коломны.

Биография

Александр Булыгин родился 6 августа 1851 года в селе Булыгино Рязанской губернии; происходил из дворян, православный. Имел 3340 десятин земли родового и приобретённого в Рязанской и Саратовской губерниях, дом в Москве (родовое жены).

1871 — закончил Императорское училище правоведения и служил сначала по ведомству министерства юстиции, следователем в Киевской губернии.

1873 — назначен чиновником особых поручений при саратовском губернаторе, гласный уездного и губернского земских собраний.

1879 — назначен инспектором Главного тюремного управления.

1881 — избран зарайским уездным предводителем дворянства в Рязанской губернии.

1888 по 1889 — состоял тамбовским вице-губернатором.

1889 — калужский губернатор

1893 — московский губернатор,

1896 — гофмейстер.

1902 — помощником московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича.

20 января (2 февраля) 1905 года назначен министром внутренних дел (по 22 октября 1905 года). 18 февраля (3 марта) того же года на его имя был дан Высочайший рескрипт, которым под его председательством учреждено Особое совещание для обсуждения выраженной в рескрипте монаршей воли «привлекать достойнейших доверием народа облечённых, избранных от населения людей в участию в предварительной разработке и обсуждении законодательных предположений». В соответствии с указом Николая II возглавил подготовку законодательных предположений об учреждении законосовещательного органа народного представительства, получившего в обществе название «Булыгинской Думы». Разработанное комиссией во главе Булыгиным положение о выборах (правом голоса наделялись лишь ограниченные категории лиц: крупные собственники недвижимых имуществ, крупные плательщики промыслового и квартирного налога и на особых основаниях крестьяне) было утверждено царским манифестом от 6 августа 1905 года, однако вызвало сильное недовольство в обществе, и выборы в Булыгинскую думу не состоялись. После Манифеста 17 октября были разработаны новые положения о Думе и принципах её формирования.

С 1 января 1905 года член Госсовета по назначению по 1917 год; состоял в правой группе, с 1915 года — беспартийный.

1913 — статс-секретарь, почётный опекун. Главноуправляющий собственной Е. И. В.канцелярией по учреждениям императрицы Марии (по 1917 год).

Действительный статский советник, один из старшин Петербургского Английского клуба. Дальний родственник С. Д. Шереметева, свояк М. Г. Акимова.

Вскоре после Февральской революции 1917 года, 13 марта того же года, перенёс апоплексический удар и отошёл от политической деятельности, уехал в своё имение в Рязанской губернии.

В 1919 году был арестован ГубЧК и расстрелян по её приговору «за реакционную политику в 1905 г.»

Семья

Отец — Булыгин Григорий Иванович (1809 — 21 августа 1874 г. ); мать — Софья Александровна (урождённая Лачинова).

Жена — Ольга Николаевна, урождённая Делянова (1854—1924) — племянница министра И. Д. Делянова. Умерла в Москве.

Адреса в Санкт-Петербурге

1905 год — набережная реки Фонтанки, 16.

Из воспоминаний современников

• Владимир Гурко: Личность «… во всех отношениях заурядная. … Прекраснейший и честнейший человек, Булыгин, разумеется, не был государственным человеком и едва ли даже представлял себе, в чём именно состоит государственная деятельность».
• Любимов, Дмитрий Николаевич: «Для меня было очевидно, что Булыгин ненавидел суету, хлопоты и усиленные занятия. Главное, что ценил он — это спокойствие… органически свойственное уму и привычкам Булыгина. Он был типичный помещик дворянской складки былых времён, тот же гончаровский Обломов, но в новой обстановке, лишённый крепостных людей, преуспевший на службе, где слепая судьба вознесла его на самую высь».
• Крыжановский, Сергей Ефимович: «Подлинная „булыга“, грузно лежавшая на месте, под которую и вода не текла. По существу же это был очень хороший и порядочный человек и далеко не глупый. … По характеру своему старцем был и Булыгин».

Литература

1. Государственный совет Российской империи, 1906—1917 : Энциклопедия. — М.: Российская политическая энциклопедия, 2008. — ISBN 978-5-8243-0986-7 — с. 26.
2. Бородин А. П. Столыпин. Реформы во имя России. — М.: Вече, 2004. — ISBN 5-94538-444-5
3. Гурко В. И. Черты и силуэты прошлого. — М., 2000.
4. Крыжановский С. Е. Воспоминания. — Берлин. Без г.в.
5. Любимов Д. Н. События и люди (1902—1906) // РГАЛИ Ф.1447 Оп.1

Ссылки

• Булыгин, Александр — статья в Лентапедии. 2012 год.
• [www.rusinst.ru/articletext.asp?rzd=1&id=1515&abc=1 Биография в «Большой энциклопедии русского народа».]

Отрывок, характеризующий Булыгин, Александр Григорьевич

– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.