Булычев, Сергей Сергеевич

Сергей Сергеевич Булычев
Дата рождения	25 сентября 1916(1916-09-25)
Место рождения	Курск
Дата смерти	20 ноября 1997(1997-11-20) (81 год)
Место смерти	Одесса
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1941—1976
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии	Иностранные государственные награды:

Сергей Сергеевич Булычев (1916—1997) — генерал-майор Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1944).

Биография

Сергей Булычев родился 12 (по новому стилю — 25) сентября 1916 года в Курске в рабочей семье. После окончания девяти классов школы работал сборщиком, затем секретарём комитета комсомола на Сталинградском тракторном заводе. В марте 1941 года вступил в ВКП(б). В июне 1941 года был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию, в том же году окончил Сталинградское военно-политическое училище. С ноября 1941 года — на фронтах Великой Отечественной войны. Участвовал в боях на Западном, Сталинградском, Донском, Юго-Западном и 3-м Украинском фронтах, дважды был ранен. Принимал участие в Сталинградской битве, освобождении Ростовской и Ворошиловградской областей, форсировании Северского Донца. К сентябрю 1943 года капитан Сергей Булычев был старшим инструктором отделения по комсомольской работе политотдела 6-й армии Юго-Западного фронта. Отличился во время битвы за Днепр.

В ночь с 25 на 26 сентября 1943 года Булычев во главе одного из десантных отрядов 81-го гвардейского стрелкового полка 25-й гвардейской стрелковой дивизии переправился через Днепр в районе села Войсковое Солонянского района Днепропетровской области Украинской ССР. На западном берегу отряд вступил в бой с подразделениями противника. На плацдарме Булычев принимал активное участие в отражении всех немецких контратак. 28 сентября 1943 года он получил тяжёлое ранение и был эвакуирован в госпиталь.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1944 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» капитан Сергей Булычев был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 3234.

Принимал участие в Никопольской, Одесской, Ясско-Кишинёвской операциях, освобождении Румынии, Болгарии, Югославии, Венгрии, боях у озера Балатон. После окончания войны Булычев продолжил службу в Советской Армии. В 1949 году ускоренным курсом окончил Харьковское штурманское училище, в 1951 году — Военно-политическую академию имени Ленина. В 1951—1956 годах служил на Сахалине на должностях заместителя по политчасти командира 474-го бомбардировочного авиационного полка, затем заместителя по политчасти командира 162-й и 139-й бомбардировочных авиадивизий 29-й воздушной армии Дальневосточного военного округа. В 1957—1961 годах был секретарём партийной комиссии при политотделе 48-й воздушной армии, в 1961—1964 годах — начальником партийно-организационного отдела политуправления Одесского военного округа. С 1965 года Булычев был заместителем начальника по политчасти Одесского высшего военного объединённого командно-инженерного училища ПВО. В 1976 году в звании генерал-майора Булычев был уволен в запас. Проживал в Одессе, занимался общественной деятельностью, являлся одним из инициаторов создания Одесского общества Героев Советского Союза и полных кавалеров ордена Славы. Скончался 20 ноября 1997 года.

Был также награждён орденами Красного Знамени, Отечественной войны 1-й и 2-й степеней, двумя орденами Красной Звезды, орденом «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-й степени, а также рядом медалей и несколькими иностранными наградами: орденами Норвежский военный крест, болгарским орденом «Отечественная война» и монгольским орденом «Полярная звезда».

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.

Отрывок, характеризующий Булычев, Сергей Сергеевич

Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.


На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
В одну из минут, когда на сцене всё затихло, ожидая начала арии, скрипнула входная дверь партера, на той стороне где была ложа Ростовых, и зазвучали шаги запоздавшего мужчины. «Вот он Курагин!» прошептал Шиншин. Графиня Безухова улыбаясь обернулась к входящему. Наташа посмотрела по направлению глаз графини Безуховой и увидала необыкновенно красивого адъютанта, с самоуверенным и вместе учтивым видом подходящего к их ложе. Это был Анатоль Курагин, которого она давно видела и заметила на петербургском бале. Он был теперь в адъютантском мундире с одной эполетой и эксельбантом. Он шел сдержанной, молодецкой походкой, которая была бы смешна, ежели бы он не был так хорош собой и ежели бы на прекрасном лице не было бы такого выражения добродушного довольства и веселия. Несмотря на то, что действие шло, он, не торопясь, слегка побрякивая шпорами и саблей, плавно и высоко неся свою надушенную красивую голову, шел по ковру коридора. Взглянув на Наташу, он подошел к сестре, положил руку в облитой перчатке на край ее ложи, тряхнул ей головой и наклонясь спросил что то, указывая на Наташу.
– Mais charmante! [Очень мила!] – сказал он, очевидно про Наташу, как не столько слышала она, сколько поняла по движению его губ. Потом он прошел в первый ряд и сел подле Долохова, дружески и небрежно толкнув локтем того Долохова, с которым так заискивающе обращались другие. Он, весело подмигнув, улыбнулся ему и уперся ногой в рампу.
– Как похожи брат с сестрой! – сказал граф. – И как хороши оба!
Шиншин вполголоса начал рассказывать графу какую то историю интриги Курагина в Москве, к которой Наташа прислушалась именно потому, что он сказал про нее charmante.
Первый акт кончился, в партере все встали, перепутались и стали ходить и выходить.
Борис пришел в ложу Ростовых, очень просто принял поздравления и, приподняв брови, с рассеянной улыбкой, передал Наташе и Соне просьбу его невесты, чтобы они были на ее свадьбе, и вышел. Наташа с веселой и кокетливой улыбкой разговаривала с ним и поздравляла с женитьбой того самого Бориса, в которого она была влюблена прежде. В том состоянии опьянения, в котором она находилась, всё казалось просто и естественно.
Голая Элен сидела подле нее и одинаково всем улыбалась; и точно так же улыбнулась Наташа Борису.
Ложа Элен наполнилась и окружилась со стороны партера самыми знатными и умными мужчинами, которые, казалось, наперерыв желали показать всем, что они знакомы с ней.
Курагин весь этот антракт стоял с Долоховым впереди у рампы, глядя на ложу Ростовых. Наташа знала, что он говорил про нее, и это доставляло ей удовольствие. Она даже повернулась так, чтобы ему виден был ее профиль, по ее понятиям, в самом выгодном положении. Перед началом второго акта в партере показалась фигура Пьера, которого еще с приезда не видали Ростовы. Лицо его было грустно, и он еще потолстел, с тех пор как его последний раз видела Наташа. Он, никого не замечая, прошел в первые ряды. Анатоль подошел к нему и стал что то говорить ему, глядя и указывая на ложу Ростовых. Пьер, увидав Наташу, оживился и поспешно, по рядам, пошел к их ложе. Подойдя к ним, он облокотился и улыбаясь долго говорил с Наташей. Во время своего разговора с Пьером, Наташа услыхала в ложе графини Безуховой мужской голос и почему то узнала, что это был Курагин. Она оглянулась и встретилась с ним глазами. Он почти улыбаясь смотрел ей прямо в глаза таким восхищенным, ласковым взглядом, что казалось странно быть от него так близко, так смотреть на него, быть так уверенной, что нравишься ему, и не быть с ним знакомой.