Бумбиере, Нора

Нора Бумбиере Nora Bumbiere
Основная информация
Дата рождения	13 марта 1947(1947-03-13)
Место рождения	Аугсткалнская волость, Елгавский уезд, Латвийская ССР, СССР
Дата смерти	12 января 1994(1994-01-12) (46 лет)
Место смерти	Рига, Латвия
Страна	СССР СССР→ Латвия Латвия
Профессии	певица
Певческий голос	альт
Жанры	эстрада
Коллективы	«Modo»
Сотрудничество	Раймонд Паулс Виктор Лапченок

Но́ра Бу́мбиере (латыш. Nora Bumbiere; 13 марта 1947 — 12 января 1994) — советская и латвийская эстрадная певица.

Биография

Нора Бумбиере родилась 13 марта 1947 года в Аугсткалнской волости Елгавского уезда Латвийской ССР.

Училась в Елгавской музыкальной школе, с 1965 года была певицей ансамбля «Jaunība» Елгавского дома культуры, позднее женского вокального ансамбля Рижского эстрадного оркестра (с 1968 года — солистка этого коллектива), солисткой вокально-инструментального ансамбля «Modo» Латвийской филармонии под управлением Раймонда Паулса (1972—1977), после 1977 года была певицей различных латвийских ансамблей, в том числе вокально-инструментального ансамбля «Inversija», пела в ресторане.

С 1971 года пела в дуэте с мужем Виктором Лапченком, оба принимали участие в записи популярных альбомов Раймонда Паулса «Teic, kur zeme tā», «Kurzeme», «Jūras balss», «Nekal mani gredzenā», «Laternu stundā», «Priekšnojauta», «Par pēdējo lapu» (в русской версии «Листья жёлтые над городом кружатся…»). Была участником конкурса фирм грамзаписи Международного фестиваля песни в Сопоте (1976).

В 1977 году, после десятилетнего сотрудничества с Раймондом Паулсом Нора Бумбиере ушла из ансамбля Modo. В том же году они развелись с Виктором Лапченком.

Болезнь и смерть

Это был запущенный гепатит, который долго не лечили и к врачам не обращались. В конце 1993 года попала в больницу, где был поставлен диагноз цирроз печени, но уже ничего нельзя было сделать. Скончалась 12 января 1994. Похоронена на Баложском кладбище в городе Елгава.

Семья

Родная сестра Мара Зуструпа (Māra Zustrupa) — певица, основатель и член правления фонда Норы Бумбиере («Noras Bumbieres fonds»). У Норы Бумбиере трое детей — сын Ромуальд (трагически погиб в 2001 году в возрасте 35 лет), сын Георг (живет в Риге) и дочь Беатрис (живет в США). Есть внуки.

Память

В 2012 году в Елгаве состоялось торжественное открытие памятника Норе Бумбиере. Памятник был установлен в сквере за Елгавским дворцом культуры. В будущем планируется присвоить этому скверу имя Норы Бумбиере.
В память о Норе Бумбиере фонд её имени ежегодно проводит в Елгаве конкурс молодых вокалистов Латвии.

Дискография

• 1971 — «Teic, kur zeme tā»
• 1972 — «Kurzeme»
• 1973 — «Jūras balss»
• 1974 — «Nekal mani gredzenā»
• 1974 — «Vēl nav par vēlu»
• 1976 — «Laternu stundā»
• 1977 — «Priekšnojauta»
• 1995 — «Labākās dziesmas»
• 2003 — «Nora Bumbiere»

Ссылки

• [www.norabumbiere.lv/ Сайт фонда Норы Бумбиере]
• [virtuala.lv/ru/panorama/%D0%BF%D0%B0%D0%BC%D1%8F%D1%82%D0%BD%D0%B8%D0%BA-%D0%BD%D0%BE%D1%80%D0%B5-%D0%B1%D1%83%D0%BC%D0%B1%D0%B8%D0%B5%D1%80%D0%B5/ Памятник Норе Бумбиере]
• [www.youtube.com/watch?v=93kD2zZ_pkU/ Фильм о жизни и творчестве Норы Бумбиере]

Отрывок, характеризующий Бумбиере, Нора

– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.