Бункер

Бу́нкер (нем. Bunker) — хорошо укреплённое защитное или оборонительное сооружение. Обычно сооружаются под землёй котлованным или подземным способом, но бывают полузаглублённые и также поверхностные, если того требуют условия обороны (ДОТы) или условия строительства (высокое залегание грунтовых вод, слишком прочные породы, не позволяющие быстро построить сооружение). В СССР синонимом бункера для гражданской обороны последовательно были газоубежище, бомбоубежище и убежище; последний термин используется и сегодня. Бункеры интенсивно использовались во время Первой и Второй мировых войн для размещения командных центров, узлов связи, складов и других важных объектов военного назначения. Во время холодной войны сооружались огромные массивные бункеры, обладающие инфраструктурой управления войсками и государством с целью защиты правительств на случай ядерной войны. В США в это время бункер стал частью культуры, люди строили подобие настоящих бункеров во дворах своих домов на случай вражеского нападения.

Знаменитые бункеры американо-канадской системы воздушного предупреждения NORAD включают подземные сооружения в горе Шайенн. Бункеры строились в оборонительных целях и Советским Союзом. Большое значение бункерам придают различные диктаторы, тратящие огромные суммы на их сооружение. Усама бен Ладен устроил подземное убежище в Тора Бора, использовав природные пещеры, расширив и углубив их.

Само слово «бункер» является заимствованным и не относится к русскоязычной военной терминологии, в СССР/России для обозначения подобных сооружений традиционно используются термины «убежище», «укрытие», «каземат», «ДОТ», «ЗКП», «подземное сооружение» и др. В англоязычной терминологии ДОТ (pillbox) рассматривается как одна из разновидностей бункера.

См. также

• Блиндаж
• Бомбоубежище
• ДОТ
• ДЗОТ
• Землянка
• Газоубежище
• Каземат
• Убежище гражданской обороны
• Запасной командный пункт Черноморского флота
• Бункер Сталина (Самара)
• Фюрербункер
• Вервольф (бункер)
• Regenwurmlager

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Бункер

– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.


На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.