Буранов, Иван Тимофеевич

Иван Тимофеевич Буранов
Дата рождения	28 августа 1914(1914-08-28)
Место рождения	д. Рукав, Собинский район, Владимирская область
Дата смерти	3 января 1978(1978-01-03) (63 года)
Место смерти	Владимир
Принадлежность	СССР СССР
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Иван Тимофеевич Буранов (28.08.1914, Владимирская область — 03.01.1978) — советский военнослужащий, участник Великой Отечественной войны, полный кавалер ордена Славы, помощник командира взвода 44-й отдельной гвардейской разведывательной роты, гвардии старший сержант — на момент представления к награждению орденом Славы 1-й степени.

Биография

Родился 15 августа 1914 года в деревне Рукав, Собинского района Владимирской области,. Работал путевым обходчиком на Владимирской железной дороге.

В октябре 1941 году был призван в Красную Армию Владимирским райвоенкоматом Ивановской области. В боях в Великую Отечественную войну с ноября 1942 года. Воевал в разведке, стал младшим командиром. Член ВКП/КПСС с 1943 года.

В ночь на 2 февраля 1944 года в тылу врага юго-восточнее города Жашков помощник командира взвода 44-й отдельной гвардейской разведывательной роты гвардии старший сержант Буранов возглавлял разведгруппу. Он первым напал на вражеский пулеметный расчет, в рукопашном бою сразил 2 противников,1 взял в плен, захватил пулемет, 2 винтовки, боеприпасы, нарушил вражескую телефонную линию связи.

Приказом командира 42-й гвардейской стрелковой дивизии от 29 марта 1944 года гвардии старший сержант Буранов Иван Тимофеевич награждён орденом Славы 3-й степени.

26 августа 1944 года гвардии старший сержант Буранов в составе разведывательной группы в боях за город Пьятра-Нямц повредил 6 линий телефонной связи, захватил в плен гитлеровца и 1 уничтожил. В ночь на 28 августа 1944 года в районе населенного пункта Ларгу разведчики группы пленили второго вражеского солдата и доставили в штаб дивизии.

Приказом по войскам 40-й армии от 20 сентября 1944 года гвардии старший сержант Буранов Иван Тимофеевич награждён орденом Славы 2-й степени.

В начале сентября 1944 года части дивизии вышла к границе с Венгрией. 3 сентября 1944 года гвардии старший сержант Буранов с разведчиками проник в тыл противника западнее горы Чахлэу, с задачей разведать систему укреплений, пересечь румыно-венгерскую границу и захватить контрольного пленного.

Группа осторожно проникла в глубь территории Венгрии. Разведчики обнаружили венгерский секретный пост и уничтожили его. В скоротечном бою было захвачено шесть человек, два пулемета, три винтовки, несколько десятков гранат захватить с собой. За этот разведвыход Буранов был представлен к награждению орденом Славы 1-й степени.

В конце сентября, в ходе выполнения боевой операции разведгруппа Буранова напоролась на немцев. В завязавшемся бою разведчики уничтожили несколько противников. В самый критический момент боя был тяжело ранен в ногу. Товарищи вынесли его без сознания с поля боя. В госпитале Буранов провел несколько месяцев, врачи спасли ему жизнь, но правую ногу пришлось ампутировать. В части же на документах поставили отметку «Погиб». Видимо по этому последняя награда не была во время вручена.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 апреля 1945 года за исключительное мужество, отвагу и бесстрашие, проявленные на заключительном этапе Великой Отечественной войны в боях с вражескими захватчиками гвардии старший сержант Буранов Иван Тимофеевич награждён орденом Славы 1-й степени. Стал полным кавалером ордена Славы.

В 1945 году, после госпиталя, был демобилизован по инвалидности. Вернулся на родину. Жил в городе Владимире. Работал на железной дороге и во вневедомственной охране. В 1972 году ветерану был вручен последний — золотой орден Славы. Скончался 3 января 1978 года. Похоронен на Байгушском кладбище в городе Владимир.

Награждён орденами Красной Звезды, Славы 3-х степеней, медалями, в том числе медалью «За отвагу».

Его именем названа школа в родной деревне Рукав.

Литература

• В пламени сражений. Ярославль, 1978
• Гришко Г. А. Жаворонкин М. Ю. Орденская книжка. Москва, 2005
• Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=9605 Иван Тимофеевич Буранов]. Сайт «Герои Страны». Проверено 10 июля 2014.

Отрывок, характеризующий Буранов, Иван Тимофеевич

– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.


Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)