Буренков, Сергей Петрович

Сергей Петрович Буренков<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Министр здравоохранения СССР
12 декабря 1980 — 26 декабря 1986
Предшественник:	Борис Васильевич Петровский
Преемник:	Евгений Иванович Чазов
Рождение:	20 июля 1923(1923-07-20) Петроград, РСФСР, СССР
Смерть:	8 апреля 2004(2004-04-08) (80 лет) Москва, Российская Федерация
Партия:	КПСС
Учёная степень:	кандидат медицинских наук
Награды:

Сергей Петрович Буренков (20 июля 1923, Петроград, РСФСР, СССР — 8 апреля 2004, Москва, Российская Федерация) — советский государственный деятель, Министр здравоохранения СССР (1980—1986).

Биография

Образование высшее: в 1947 г. окончил Военно-морскую медицинскую академию. Кандидат медицинских наук.

С 1943 г. санитарный инструктор танковой бригады на Донском фронте.

С 1944 г. — курсант Военно-морской медицинской академии.

С 1947 г. — врач-ординатор туберкулезного санатория министерства государственной безопасности СССР в Грузинской ССР.

С 1949 г. — клинический ординатор Ленинградского института туберкулеза.

С 1950 г. — заведующий отделением и заместитель главного врача по медицинской части Медвежьегорского туберкулезного санатория в Карельской АССР.

С 1959 г. — главный врач ленинградской городской туберкулезной больницы.

С 1961 г. — секретарь Сестрорецкого райкома КПСС Ленинграда.

В 1963 г. — председатель Сестрорецкого райисполкома Ленинграда.

С 1963 г. — первый секретарь Сестрорецкого райкома КПСС Ленинграда.

С 1966 г. — заведующий Ленинградским городским отделом здравоохранения.

С 1971 г. — первый заместитель министра,

с декабря 1980 г. — министр здравоохранения СССР.

Кандидат в члены ЦК КПСС в 1980-1990 гг. Член Коммунистической партии с 1945 г. Депутат Совета Национальностей Верховного Совета СССР 10-11 созывов (1979—1989) от Таджикской ССР.

С декабря 1986 г. персональный пенсионер союзного значения. Похоронен на 10-м участке Троекуровского кладбища.

Награды и звания

Награждён орденами Ленина, Октябрьской Революции, Отечественной войны 1 степени, Трудового Красного Знамени, «Знак Почета».

Источники

www.az-libr.ru/index.shtml?Persons&1LG/c9023221/index

Отрывок, характеризующий Буренков, Сергей Петрович

– Quant a celui. Sire, – продолжал Паулучи с отчаянностью, как будто не в силах удержаться, – qui a conseille le camp de Drissa, je ne vois pas d'autre alternative que la maison jaune ou le gibet. [Что же касается, государь, до того человека, который присоветовал лагерь при Дрисее, то для него, по моему мнению, есть только два места: желтый дом или виселица.] – Не дослушав и как будто не слыхав слов итальянца, государь, узнав Болконского, милостиво обратился к нему:
– Очень рад тебя видеть, пройди туда, где они собрались, и подожди меня. – Государь прошел в кабинет. За ним прошел князь Петр Михайлович Волконский, барон Штейн, и за ними затворились двери. Князь Андрей, пользуясь разрешением государя, прошел с Паулучи, которого он знал еще в Турции, в гостиную, где собрался совет.
Князь Петр Михайлович Волконский занимал должность как бы начальника штаба государя. Волконский вышел из кабинета и, принеся в гостиную карты и разложив их на столе, передал вопросы, на которые он желал слышать мнение собранных господ. Дело было в том, что в ночь было получено известие (впоследствии оказавшееся ложным) о движении французов в обход Дрисского лагеря.
Первый начал говорить генерал Армфельд, неожиданно, во избежание представившегося затруднения, предложив совершенно новую, ничем (кроме как желанием показать, что он тоже может иметь мнение) не объяснимую позицию в стороне от Петербургской и Московской дорог, на которой, по его мнению, армия должна была, соединившись, ожидать неприятеля. Видно было, что этот план давно был составлен Армфельдом и что он теперь изложил его не столько с целью отвечать на предлагаемые вопросы, на которые план этот не отвечал, сколько с целью воспользоваться случаем высказать его. Это было одно из миллионов предположений, которые так же основательно, как и другие, можно было делать, не имея понятия о том, какой характер примет война. Некоторые оспаривали его мнение, некоторые защищали его. Молодой полковник Толь горячее других оспаривал мнение шведского генерала и во время спора достал из бокового кармана исписанную тетрадь, которую он попросил позволения прочесть. В пространно составленной записке Толь предлагал другой – совершенно противный и плану Армфельда и плану Пфуля – план кампании. Паулучи, возражая Толю, предложил план движения вперед и атаки, которая одна, по его словам, могла вывести нас из неизвестности и западни, как он называл Дрисский лагерь, в которой мы находились. Пфуль во время этих споров и его переводчик Вольцоген (его мост в придворном отношении) молчали. Пфуль только презрительно фыркал и отворачивался, показывая, что он никогда не унизится до возражения против того вздора, который он теперь слышит. Но когда князь Волконский, руководивший прениями, вызвал его на изложение своего мнения, он только сказал:
– Что же меня спрашивать? Генерал Армфельд предложил прекрасную позицию с открытым тылом. Или атаку von diesem italienischen Herrn, sehr schon! [этого итальянского господина, очень хорошо! (нем.) ] Или отступление. Auch gut. [Тоже хорошо (нем.) ] Что ж меня спрашивать? – сказал он. – Ведь вы сами знаете все лучше меня. – Но когда Волконский, нахмурившись, сказал, что он спрашивает его мнение от имени государя, то Пфуль встал и, вдруг одушевившись, начал говорить: