Бурибаев, Алан Аскарович

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Алан Бурибаев
Основная информация
Дата рождения	30 мая 1979(1979-05-30) (44 года)
Место рождения	Алма-Ата
Страна	Казахстан
Профессии	дирижёр
Инструменты	скрипка
Жанры	классическая музыка

Алан Бурибаев (род. 30 мая 1979) — казахский дирижёр, победитель нескольких европейских конкурсов дирижёров, заслуженный деятель искусств Казахстана.

Семья

Алан Бурибаев — скрипач, дирижёр. Родился в 1979 г. в г. Алма-Ате.

Мать Алана — Шолпан Булатовна Жубанова, истинный интеллигент, женщина, воспитанная в лучших традициях знаменитой музыкальной династии Жубановых. Благодаря усилиям родителей Алан Бурибаев достиг сегодня больших высот. Родители по образованию музыканты. Самый первый импульс дал ему отец. Тогда они жили в Греции, и он играл на скрипке, ему было 14—15 лет. Именно отец очень сильно заинтересовал его дирижерским искусством. А впервые за пульт он встал восемнадцатилетним человеком, и это произошло на первом туре конкурса Антонио Педротти.

Учёба

Окончил Казахскую национальную консерваторию имени Курмангазы по классу скрипки и оперно-симфонического дирижирования. Затем продолжил своё обучение в Венском университете музыки и исполнительского искусства (педагог — профессор Урос Лайович).

Карьера

В 2004-07 гг. был главным дирижёром Симфонического оркестра Астаны, с которым с большим успехом выступал в Берлине. В тот же период времени был музыкальным руководителем Мейнингенского театра (Германия), где осуществил постановки опер «Сказки Гофмана» Ж. Оффенбаха, «Идоменей» и «Свадьба Фигаро» В. А. Моцарта, «Енуфа» Л. Яначека, «Вольный стрелок» К. М. фон Вебера, «Саломея» Р. Штрауса, «Мона Лиза» М. фон Шиллингса, «Трубадур» Дж. Верди, «Летучий голландец» Р. Вагнера. В 2006—2011 гг. — главный дирижер Симфонического оркестра Норрчёпинга (Швеция). Регулярно сотрудничает с такими крупными оркестрами, как Дрезденский филармонический, Немецкий симфонический оркестр (Берлин). Симфонический оркестр г. Бирмингема, миланский оркестр им. Дж. Верди и др. Дирижировал многими самыми именитыми оркестрами, в числе которых Лондонский филармонический, лейпцигский Гевандхауз, Роттердамский филармонический, Мельбурнский симфонический, Балтиморский симфонический, Филармонический оркестр Осло, Симфонический оркестр Токио и др. Дирижировал оперой «Пиковая дама» П. Чайковского в Лионской национальной опере. С 2010 г. является музыкальным руководителем Национального симфонического оркестра Радио и Телевидения Ирландии (Дублин), одновременно занимая пост главного дирижера Брабантского оркестра (Нидерланды).

Записи

Среди записей — произведения Йозефа Гайдна.

Награды и премии

Победа в 2001 году на Международном конкурсе дирижеров им. Ловро фон Матачича в Загребе принесла ему международную известность и предложения о сотрудничестве нескольких европейских оркестров. В том же году был награждён I премией Международного конкурса дирижеров им. Антонио Педротти в г. Тренто (Италия)

Отрывок, характеризующий Бурибаев, Алан Аскарович

Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
– Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из за денег.
– О да, понимаю, – сказала губернаторша.
– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.
Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
– Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай.
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.


Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.