Бурмейстер, Фридрих
| Фридрих Бурмейстер | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 1949 — 1963 | |||
| Предшественник: | должность учреждена | ||
| Преемник: | Рудольф Шульце | ||
| Награды: |
| ||
Фридрих Бурмейстер (нем. Friedrich Burmeister; 24 марта 1888, Виттенберге — 25 июля 1968, Берлин) — министр почты и связи ГДР.
Биография
Фридрих Бурмейстер родился в семье машиниста локомотива, в 1905 году поступил на работу в почтовую службу. Сдав экзамен на почтового ассистента и отслужив в пехотном подразделении связи на фронте в Первую мировую войну, Бурмейстер с 1919 года работал почтовым ассистентом в берлинском Райниккендорфе, а затем в главной дирекции почты в Шверине, где был повышен в должности до почтового инспектора.
В 1924 году Бурмейстер вступил в Республиканскую партию Германии, в 1926—1930 годах состоял в Немецкой демократической партии. В 1939 году получил звание старшего почтового директора и направлен на работу в Карлсбад, с 1943 года работал в дирекции имперской почты в Ауссиге.
В 1945 году Бурмейстер вернулся в Шверин и работал в почтовой дирекции, вступил в Христианско-демократический союз. В 1946—1949 годах занимал должность министра труда и социального обеспечения земли Мекленбург, затем до 1963 года работал на должности министра почты и связи ГДР. В 1949—1958 годах являлся депутатом Народной палаты ГДР, в 1950—1968 годах входил в состав правления ХДС.
Напишите отзыв о статье "Бурмейстер, Фридрих"
Ссылки
- [bundesstiftung-aufarbeitung.de/wer-war-wer-in-der-ddr-%2363%3B-1424.html?ID=471 Биография] (нем.)
- [www.munzinger.de/search/go/document.jsp?id=00000002848 Биография] (нем.)
Отрывок, характеризующий Бурмейстер, Фридрих
– Ils en veulent encore!.. [Им еще хочется!..] – сказал Наполеон охриплым голосом.– Sire? [Государь?] – повторил не расслушавший адъютант.
– Ils en veulent encore, – нахмурившись, прохрипел Наполеон осиплым голосом, – donnez leur en. [Еще хочется, ну и задайте им.]
И без его приказания делалось то, чего он хотел, и он распорядился только потому, что думал, что от него ждали приказания. И он опять перенесся в свой прежний искусственный мир призраков какого то величия, и опять (как та лошадь, ходящая на покатом колесе привода, воображает себе, что она что то делает для себя) он покорно стал исполнять ту жестокую, печальную и тяжелую, нечеловеческую роль, которая ему была предназначена.
И не на один только этот час и день были помрачены ум и совесть этого человека, тяжеле всех других участников этого дела носившего на себе всю тяжесть совершавшегося; но и никогда, до конца жизни, не мог понимать он ни добра, ни красоты, ни истины, ни значения своих поступков, которые были слишком противоположны добру и правде, слишком далеки от всего человеческого, для того чтобы он мог понимать их значение. Он не мог отречься от своих поступков, восхваляемых половиной света, и потому должен был отречься от правды и добра и всего человеческого.
Не в один только этот день, объезжая поле сражения, уложенное мертвыми и изувеченными людьми (как он думал, по его воле), он, глядя на этих людей, считал, сколько приходится русских на одного француза, и, обманывая себя, находил причины радоваться, что на одного француза приходилось пять русских. Не в один только этот день он писал в письме в Париж, что le champ de bataille a ete superbe [поле сражения было великолепно], потому что на нем было пятьдесят тысяч трупов; но и на острове Св. Елены, в тиши уединения, где он говорил, что он намерен был посвятить свои досуги изложению великих дел, которые он сделал, он писал:
«La guerre de Russie eut du etre la plus populaire des temps modernes: c'etait celle du bon sens et des vrais interets, celle du repos et de la securite de tous; elle etait purement pacifique et conservatrice.
