Бурмистенко, Михаил Алексеевич

Михаил Алексеевич Бурмистенко Михайло Олексійович Бурмистенко
Председатель Верховного Совета Украинской ССР
25 июля 1938 — 9 сентября 1941
Предшественник:	должность учреждена
Преемник:	Александр Евдокимович Корнейчук (с 1947)
Второй секретарь ЦК КП(б) Украины
27 января 1938 — 9 сентября 1941
Предшественник:	Кудрявцев, Сергей Александрович
Преемник:	Демьян Сергеевич Коротченко (с 10.7.1946)
Второй секретарь Обкома ВКП(б) Калмыцкой автономной области
1932 — 1935
Рождение:	д. Александровка, Аткарский уезд, Саратовская губерния, Российская империя
Смерть:	урочище (роща) Шумейково близ хутора Дрюковщина, Лохвицкий район, Полтавская область, УССР, СССР
Партия:	ВКП(б) (с 1919)
Образование:	Московский институт журналистики
Военная служба
Годы службы:	1941
Принадлежность:	СССР СССР
Род войск:	армия
Звание:	не установлено
Сражения:	Великая Отечественная война
Награды:

Михаи́л Алексе́евич Бурми́стенко (укр. Михайло Олексійович Бурмистенко; 9 [22] ноября 1902 − 20 сентября 1941) — украинский советский политический деятель.

Биография

Родился в деревне Александровка (ныне — Аткарского района Саратовской области) в крестьянской семье.

В 1918—1919 годы был секретарём Моршанского уездного комитета РКСМ; в 1919 вступил в РКП(б). В 1919—1922 годы — помощник уполномоченного, уполномоченный, начальник Информационного отдела, заместитель начальника сектора Оперативной части ЧК (Моршанск, Пенза, Покровск).

В 1922—1927 годы работал в АССР Немцев Поволжья: заведующий отделом Обкома РКСМ; помощник, затем — начальник Политического сектора Военного комиссариата республики, заместитель ответственного редактора газеты «Трудовая правда» (Энгельс). В это время учился в Ленинградском коммунистическом университете (с 1924), затем — в Московском институте журналистики, который окончил в 1929 году.

С 1929 по 1932 — ответственный редактор газеты «Трудовая правда» (Энгельс). В 1932−1935 — второй секретарь областного комитета ВКП(б) Калмыцкой автономной области.

В 1936 переведён в аппарат ЦК ВКП(б), заместителем заведующего Отделом руководящих партийных органов ЦК ВКП(б) Г. М. Маленкова, причастен к организации массовых чисток среди руководящего звена партии и государства.

Когда на Украину был направлен Н. С. Хрущев, Бурмистенко в январе 1938 был послан с ним вторым секретарём ЦК КП(б)У (исполняющий обязанности с 27 января 1938); одновременно был избран членом Политбюро ЦК КП(б)У (с 27.1.1938), членом Организационного бюро ЦК КП(б)У (с 18.6.1938). На первой сессии впервые избранного Верховного Совета Украинской ССР 25 июля 1938 избран председателем Верховного Совета УССР.

Делегат XVI (1930) и XVIII съездов ВКП(б) (1939) и XVIII партконференции (1941), где избирался членом ЦК ВКП(б) (1939—1941). Делегат XIV (1938) и XV (1940) съездов КП(б)У.

Депутат Совета Национальностей Верховного Совета СССР 1-го созыва (от Адыгейской автономной области; с 1937); депутат Верховного Совета Украинской ССР 1-го созыва (от Винницкой области; с 1938).

После начала Великой Отечественной войны Бурмистенко сначала была поручена организация партизанского движения на Украине, а в августе 1941 он был назначен членом Военного совета Юго-Западного фронта (6.8.1941 — 30.9.1941). Вместе с силами фронта во время сражения за Киев попал в окружение, при попытке выхода из которого погиб вместе группой начальствующих лиц фронта (в частности, генерал-полковника Кирпоноса) в урочище (роще) Шумейково неподалеку от хутора Дрюковщина, Лохвицкий район, Полтавская область.

Память

В честь Михаила Бурмистенко названы улица и переулок в Голосеевском районе Киева. А так же Кривого Рога в Покровком районе (рание - Жовтневом). К сожалению на сегодняшний день переименована в улицу Ивана Мазепы.

Награды

• Орден Ленина
• Орден Отечественной войны 1 степени (посмертно)

Источники

• [www.knowbysight.info/BBB/01636.asp Бурмистенко Михаил Алексеевич]. Справочник по истории Коммунистической партии и Советского Союза 1898—1991. Проверено 17 января 2016.
• [www.hrono.ru/biograf/burmistenko.html Бурмистенко Михаил Алексеевич]. Хронос. Проверено 17 января 2016.
• [www.ourhero.ru/b/burmistenko_mihail_alekseevich.html Бурмистенко Михаил Алексеевич]. Наш герой. Проверено 17 января 2016.

Отрывок, характеризующий Бурмистенко, Михаил Алексеевич

– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.

Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.


На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]