Бурс, Людовик
Поделись знанием:
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
| Людовик Бурс Ludovic Bource | |
 | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Дата рождения |
19 августа 1970 (53 года) |
| Место рождения | |
| Страна | |
| Профессии | |
| Награды |
«Оскар» (2012) |
Людовик Бурс (фр. Ludovic Bource) — французский композитор. Известен благодаря своим работам «Агент 117: Каир — шпионское гнездо», «Агент 117: Миссия в Рио» и «Артист». Обладатель премии «Золотой глобус» и «Оскар» в 2012 году[1][2].
Биография
Людовик Бурс родился во французском городе Понтиви (департамент Морбиан). Он начал карьеру с сочинения музыки для рекламных роликов, но потом стал снимать короткометражные фильмы, такие как Mes amis (1999), En attendant (2000), Spartacus (2003), и Sirene Song (2005). Вскоре стал сотрудничать с Мишелем Хазанавичусом в фильмах Агент 117: Каир — шпионское гнездо, Агент 117: Миссия в Рио и, наконец, в фильме Артист, получившем премии Сезар, Золотой глобус и Оскар в 2012 году.[3]
Фильмография
| Год | Фильм |
|---|---|
| 1999 | Мои друзья |
| 2000 | C.D.D. |
| En attendant | |
| 2003 | Спартак |
| 2005 | Sirene Song |
| 2006 | Агент 117: Каир — шпионское гнездо |
| 2009 | Here to Stay |
| Агент 117: Миссия в Рио | |
| 2011 | Артист |
| 2012 | Шутки в сторону |
Награды
Победы
- Премия «Оскар» за лучшую музыку к фильму
- Премия BAFTA за лучшую музыку к фильму
- Broadcast Film Critics Association Award for Best Composer
- Премия «Сезар» за лучшую музыку к фильму
- Chicago Film Critics Association Award for Best Original Score
- European Film Awards/Лучший композитор
- Премия «Золотой глобус» за лучшую музыку к фильму
- Сезар
Номинации
Напишите отзыв о статье "Бурс, Людовик"
Примечания
- ↑ O’Connell, Sean (15 January 2012). "[www.hollywoodnews.com/2012/01/15/the-artist-wins-globe-for-best-original-score-awards-alley/ 'The Artist' wins Globe for Best Original Score — AWARDS ALLEY]. HollywoodNews.com. Retrieved 15 January 2012
- ↑ McIntyre, Gina [latimesblogs.latimes.com/movies/2012/01/golden-globes-artist-wins-best-score-.html Golden Globes: 'The Artist' wins best score]. Los Angeles Times (15 January 2012). Проверено 15 января 2012. [www.webcitation.org/6F7m3AsX1 Архивировано из первоисточника 15 марта 2013].
- ↑ [www.allmusic.com/artist/ludovic-bource-p639066/biography Ludovic Bource Biography]. AllMusic. Retrieved 9 February 2012.
Ссылки
- Людовик Бурсе (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Бурс, Людовик
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
Категории:
- Родившиеся 19 августа
- Родившиеся в 1970 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в департаменте Морбиан
- Музыканты по алфавиту
- Композиторы по алфавиту
- Композиторы Франции
- Композиторы XX века
- Композиторы XXI века
- Кинокомпозиторы Франции
- Лауреаты премии «Сезар»
- Лауреаты премии «Оскар»
- Лауреаты премии «Золотой глобус» за лучшую музыку к фильму
- Лауреаты премии BAFTA
