Бурханов, Геннадий Сергеевич
Поделись знанием:
– Ah! dans ce cas je bois a notre amitie! [А, в таком случае пью за вашу дружбу!] – весело крикнул он, наливая два стакана вина. Пьер взял налитой стакан и выпил его. Рамбаль выпил свой, пожал еще раз руку Пьера и в задумчиво меланхолической позе облокотился на стол.
– Oui, mon cher ami, voila les caprices de la fortune, – начал он. – Qui m'aurait dit que je serai soldat et capitaine de dragons au service de Bonaparte, comme nous l'appellions jadis. Et cependant me voila a Moscou avec lui. Il faut vous dire, mon cher, – продолжал он грустным я мерным голосом человека, который сбирается рассказывать длинную историю, – que notre nom est l'un des plus anciens de la France. [Да, мой друг, вот колесо фортуны. Кто сказал бы мне, что я буду солдатом и капитаном драгунов на службе у Бонапарта, как мы его, бывало, называли. Однако же вот я в Москве с ним. Надо вам сказать, мой милый… что имя наше одно из самых древних во Франции.]
И с легкой и наивной откровенностью француза капитан рассказал Пьеру историю своих предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственныеимущественные, семейные отношения. «Ma pauvre mere [„Моя бедная мать“.] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.
– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
Более всего из рассказа Пьера поразило капитана то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил все и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое имя и звание.
Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.
На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.
Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).
Камердинер приподнялся и прошептал что то. Тимохин, страдая от боли в раненой ноге, не спал и во все глаза смотрел на странное явление девушки в бедой рубашке, кофте и вечном чепчике. Сонные и испуганные слова камердинера; «Чего вам, зачем?» – только заставили скорее Наташу подойти и тому, что лежало в углу. Как ни страшно, ни непохоже на человеческое было это тело, она должна была его видеть. Она миновала камердинера: нагоревший гриб свечки свалился, и она ясно увидала лежащего с выпростанными руками на одеяле князя Андрея, такого, каким она его всегда видела.
Он был таков же, как всегда; но воспаленный цвет его лица, блестящие глаза, устремленные восторженно на нее, а в особенности нежная детская шея, выступавшая из отложенного воротника рубашки, давали ему особый, невинный, ребяческий вид, которого, однако, она никогда не видала в князе Андрее. Она подошла к нему и быстрым, гибким, молодым движением стала на колени.
Он улыбнулся и протянул ей руку.
Для князя Андрея прошло семь дней с того времени, как он очнулся на перевязочном пункте Бородинского поля. Все это время он находился почти в постояниом беспамятстве. Горячечное состояние и воспаление кишок, которые были повреждены, по мнению доктора, ехавшего с раненым, должны были унести его. Но на седьмой день он с удовольствием съел ломоть хлеба с чаем, и доктор заметил, что общий жар уменьшился. Князь Андрей поутру пришел в сознание. Первую ночь после выезда из Москвы было довольно тепло, и князь Андрей был оставлен для ночлега в коляске; но в Мытищах раненый сам потребовал, чтобы его вынесли и чтобы ему дали чаю. Боль, причиненная ему переноской в избу, заставила князя Андрея громко стонать и потерять опять сознание. Когда его уложили на походной кровати, он долго лежал с закрытыми глазами без движения. Потом он открыл их и тихо прошептал: «Что же чаю?» Памятливость эта к мелким подробностям жизни поразила доктора. Он пощупал пульс и, к удивлению и неудовольствию своему, заметил, что пульс был лучше. К неудовольствию своему это заметил доктор потому, что он по опыту своему был убежден, что жить князь Андрей не может и что ежели он не умрет теперь, то он только с большими страданиями умрет несколько времени после. С князем Андреем везли присоединившегося к ним в Москве майора его полка Тимохина с красным носиком, раненного в ногу в том же Бородинском сражении. При них ехал доктор, камердинер князя, его кучер и два денщика.
Князю Андрею дали чаю. Он жадно пил, лихорадочными глазами глядя вперед себя на дверь, как бы стараясь что то понять и припомнить.
– Не хочу больше. Тимохин тут? – спросил он. Тимохин подполз к нему по лавке.
– Я здесь, ваше сиятельство.
– Как рана?
– Моя то с? Ничего. Вот вы то? – Князь Андрей опять задумался, как будто припоминая что то.
– Нельзя ли достать книгу? – сказал он.
– Какую книгу?
– Евангелие! У меня нет.
Доктор обещался достать и стал расспрашивать князя о том, что он чувствует. Князь Андрей неохотно, но разумно отвечал на все вопросы доктора и потом сказал, что ему надо бы подложить валик, а то неловко и очень больно. Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и, морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от раны, стали рассматривать это страшное место. Доктор чем то очень остался недоволен, что то иначе переделал, перевернул раненого так, что тот опять застонал и от боли во время поворачивания опять потерял сознание и стал бредить. Он все говорил о том, чтобы ему достали поскорее эту книгу и подложили бы ее туда.
– И что это вам стоит! – говорил он. – У меня ее нет, – достаньте, пожалуйста, подложите на минуточку, – говорил он жалким голосом.
Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.
– Мы, кажется, подложили, господи Иисусе Христе, – говорил камердинер.
В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.
Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.
«Да, мне открылась новое счастье, неотъемлемое от человека, – думал он, лежа в полутемной тихой избе и глядя вперед лихорадочно раскрытыми, остановившимися глазами. Счастье, находящееся вне материальных сил, вне материальных внешних влияний на человека, счастье одной души, счастье любви! Понять его может всякий человек, но сознать и предписать его мот только один бог. Но как же бог предписал этот закон? Почему сын?.. И вдруг ход мыслей этих оборвался, и князь Андрей услыхал (не зная, в бреду или в действительности он слышит это), услыхал какой то тихий, шепчущий голос, неумолкаемо в такт твердивший: „И пити пити питии“ потом „и ти тии“ опять „и пити пити питии“ опять „и ти ти“. Вместе с этим, под звук этой шепчущей музыки, князь Андрей чувствовал, что над лицом его, над самой серединой воздвигалось какое то странное воздушное здание из тонких иголок или лучинок. Он чувствовал (хотя это и тяжело ему было), что ему надо было старательна держать равновесие, для того чтобы воздвигавшееся здание это не завалилось; но оно все таки заваливалось и опять медленно воздвигалось при звуках равномерно шепчущей музыки. „Тянется! тянется! растягивается и все тянется“, – говорил себе князь Андрей. Вместе с прислушаньем к шепоту и с ощущением этого тянущегося и воздвигающегося здания из иголок князь Андрей видел урывками и красный, окруженный кругом свет свечки и слышал шуршанъе тараканов и шуршанье мухи, бившейся на подушку и на лицо его. И всякий раз, как муха прикасалась к егв лицу, она производила жгучее ощущение; но вместе с тем его удивляло то, что, ударяясь в самую область воздвигавшегося на лице его здания, муха не разрушала его. Но, кроме этого, было еще одно важное. Это было белое у двери, это была статуя сфинкса, которая тоже давила его.
| Геннадий Сергеевич Бурханов | |||||||
 | |||||||
| Дата рождения: |
18 сентября 1932 (91 год) | ||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Место рождения: | |||||||
| Страна: |
СССР, Россия | ||||||
| Научная сфера: | |||||||
| Место работы: |
Институт металлургии и материаловедения им. А. А. Байкова РАН | ||||||
| Учёная степень: | |||||||
| Учёное звание: | |||||||
| Альма-матер: | |||||||
| Награды и премии: |
| ||||||
Генна́дий Серге́евич Бурха́нов (род. 18 сентября 1932, Москва) — российский материаловед. Член-корреспондент Российской академии наук, профессор, доктор технических наук, заведующий лабораторией физикохимии тугоплавких и редких металлов и сплавов Института металлургии и материаловедения им. А.А. Байкова РАН. Дважды лауреат Государственной премии СССР, лауреат Государственной премии Российской Федерации.
Содержание
Хроника творческой жизни
Г.С. Бурханов родился 18 сентября 1932 в Москве в семье научного работника и учительницы средней школы.
- 1950: окончил московскую среднюю школу № 417;
- 1950—1955: студент технологического факультета Московского института стали. С третьего курса начал заниматься научной работой на кафедре металловедения и термической обработки металлов. Успешно защитил дипломную работу, посвященную исследованию кристаллизации и свойств многотонных высоколегированных стальных слитков и был рекомендован в аспирантуру.
Вся научная деятельность Г.С. Бурханова связана с ИМЕТ АН СССР/РАН:
- 1955—1958: аспирант;
- 1958—1963: младший научный сотрудник;
- 1961: защитил кандидатскую диссертацию на тему «Исследование сплавов титана с редкоземельными металлами». Кандидат технических наук;
- 1963—1984: старший научный сотрудник;
- 1975: присуждена учёная степень доктора технических наук за физико-химическое исследование высокочистых монокристаллов тугоплавких металлов и разработку на их основе материалов с заданным комплексом свойств;
- с 1984 по настоящее время — заведующий лабораторией физикохимии тугоплавких и редких металлов и сплавов;
- 1986: присвоено учёное звание профессора;
- 2000: избран членом-корреспондентом Российской академии наук.
Научная деятельность
Г.С. Бурханов — видный учёный в области физикохимии и технологии получения высокочистых металлических материалов, в том числе высокотомпературных, на основе тугоплавких и редких металлов. Ему принадлежит заслуга в развитии физико-химической теории очистки металлов и роста металлических монокристаллов. Профессором Бурхановым исследованы закономерности изменения свойств металлических веществ в зависимости от химического и фазового состава, параметров структуры и различного рода внешних воздействий. Он стал одним из инициаторов широкого использования этих веществ в фундаментальных исследованиях в области физики твёрдого тела и ядерной физики. Г.С. Бурхановым сформулированы основы металловедения высокочистых тугоплавких и редких металлов и сплавов.
Вся научная и научно-организационная деятельность Г.С. Бурханова связана с решением важных задач — научно-технических, оборонных, экологических, с инновационными разработками наукоемких технологий и материалов. На основе выполненных профессором Г.С. Бурхановым с сотрудниками фундаментальных исследований разработаны высокостабильные металлические материалы, способные работать в экстремальных условиях, разработаны технологии их получения и организовано промышленное производство. Применение этих материалов позволило решить ряд важнейших научно-технических задач. В настоящее время Г.С. Бурхановым и сотрудниками совместно с ведущими научными и производственными организациями России ведутся работы по созданию материалов нового поколения, в том числе наноструктурированных. Предложены принципиально новые материалы с комбинированными нано- и монокристаллическими структурами.
Основные направления научной деятельности
- Физико-химический анализ металлических систем
Выполнен большой комплекс работ, связанных с исследованием диаграмм состояния и диаграмм «состав-свойства» с участием тугоплавких, платиновых и редкоземельных металлов. Установлен ряд аномальных эффектов изменения эмиссионных, сверхпроводящих и механических свойств. Полученные результаты послужили научным фундаментом для определения оптимального состава сплавов и режимов их получения и обработки.
- Процессы кристаллизации и глубокой очистки металлических веществ; выращивание металлических монокристаллов
Дальнейшее развитие получила теория зонной очистки, что позволило оптимизировать режимы зонной плавки, в том числе применительно к тугоплавким системам. Предложен новый метод и разработана технология получения крупных монокристаллов тугоплавких металлов и сплавов с применением плазменного нагрева из расплава. Получены монокристаллы вольфрама массой до 10 кг. Совместно с ООО «НПО Магнетон» разработана технология и организовано производство постоянных магнитов с монокристаллической матрицей, которые отличаются рекордной температурно-временной стабильностью. Совершенствование метода дистилляции и сублимации применительно к редкоземельным металлам позволило снизить содержание каждой из газообразующих примесей до 10−3 ат. %, а отдельных металлических примесей — до 10−6 ат. %.
- Синтез интерметаллидов, карбидов, боридов, карбоборидов, исследование взаимосвязи их физических свойств с примесным составом и структурой
Из расплава впервые получены массивные монокристаллы тугоплавких карбидов, боридов и карбоборидов, в том числе двойной карбид тантала и гафния с рекордной температурой плавления среди всех известных синтезированых веществ (≈ 4500° С). Показана перспективность их применения в качестве износостойких элементов, термоэмиссионных и термоэлектрических преобразователей энергии. Синтезированы новые интерметаллиды редкоземельных металлов с уникальными магнитными свойствами и высокой температурной стабильностью.
- Сверхпроводимость и магнетизм металлических веществ
Синтезированы сложные бориды редкоземельных и платиновых металлов, на примере которых показана принципиальная возможность сосуществования в одном веществе сверхпроводимости и магнетизма, а также в ряде случаев положительное влияние магнитной подсистемы на повышение термодинамической устойчивости сверхпроводящего состояния.
- Мембраны для очистки водорода и катализа процессов гидрирования и дегидрирования, из сплавов на основе палладия
В числе полученных результатов: разработана серия сплавов палладия с другими редкими металлами и технология получения из них фольги толщиной до 30 мкм. Плоские фильтрующие элементы мембранного типа, в которых используется такая фольга, проницаемы только для атомов водорода. Они обеспечивают получение водорода чистой 99,999 9 об. % из сбросовых газов химического и металлургического производств, а также экологическую безопасность при производстве продуктов, потребляемых человеком.
- Функциональные металлические наноматериалы
Разрабатываются мембраны различного назначения, СВЧ-поглощающие ламинаты, наноструктурированные постоянные магниты и т. п.
- Высокочистые металлические материалы для фундаментальных исследований
Получены высокочистые монокристаллы тугоплавких металлов и некоторых их изотопов, а также монокристаллы соединений, которые использовались в исследованиях в области ядерной физики и физики конденсированного состояния. Например, монокристалл изотопа вольфрама 186W был использован для изучения слабого электрон-нейтронного взаимодействия. По сравнению с применявшимся ранее порошковым вольфрамом измеряемый эффект увеличился в 100 раз.
Педагогическая и научно-организационная деятельность
Под руководством и при научном консультировании Г.С. Бурханова защищено 20 кандидатских и 7 докторских диссертаций. В 1992—2000 он был членом Специализированного совета по присуждению учёных степеней кандидата и доктора химических наук по специальности «химия высокочистых веществ», с 2001 — по специальности «физическая химия» при Институте химии высокочистых веществ РАН (Нижний Новгород). В настоящее время является председателем Диссертационного совета Д.002.060.02 по специальностям «обработка металлов давлением» и «порошковая металлургия и композиционные материалы» (технические науки) при ИМЕТ РАН. Регулярно организует научные конференции, совещания, семинары, принимает участие в организации школ молодых учёных.
С 1985 по 1990 Г.С. Бурханов являлся председателем Межведомственной комиссии по качеству вольфрамовой и молибденовой проволоки, созданной по распоряжению заместителя Председателя Совета министров СССР академика Г. И. Марчука. Председатель секции «Высокочистые металлические материалы» Научного совета АН СССР/РАН по химии высокочистых веществ. Член металлургической секции Комитета по присуждению премий Ленинского комсомола (1985—1990). Член редколлегии журнала «Высокочистые вещества», а с 1992 — редколлегии журнала «Неорганические материалы». С 2006 — член редсовета журнала «Все материалы».
В соавторстве и лично выпустил более 600 научных публикаций, в том числе 10 монографий и справочник, имеет 20 патентов и авторских свидетельств.
Признание
- 1968: Государственная премия СССР[1] за разработку материалов для новых образцов электронной техники;
- 1970: медаль «За доблестный труд. В ознаменование 100-летия со дня рождения В. И. Ленина»;
- 1986: Государственная премия СССР[1] за разработку материалов и изделий из них на основе легированных монокристаллов тугоплавких металлов для новых образцов техники (совместно с работниками отраслевых институтов и промышленных предприятий);
- 1986: медаль «Ветеран труда»;
- 1995: избран действительным членом Американской академии наук;
- 1997: медаль «В память 850-летия Москвы»;
- 1999: Государственная премия Российской Федерации[2] за разработку и промышленное освоение новой ресурсосберегающей технологии производства литых кобальтосодержащих постоянных магнитов, в том числе монокристаллических;
- 2000: избран членом-корреспондентом Российской Академии наук;
- 2003: избран действительным членом Академии инженерных наук им. А. М. Прохорова.
Список наиболее известных научных трудов
- Металловедение тугоплавких металлов и сплавов. — М.: Наука, 1967. — 323 с.: рис., табл. — Соавт.: Е.М. Савицкий.
- Металловедение сплавов тугоплавких и редких металлов. — 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Наука, 1971. — 354 с.: рис., табл. — Кн. пер. на англ. яз. — Соавт.: Е.М. Савицкий.
- Монокристаллы тугоплавких и редких металлов и сплавов. — М.: Наука, 1972. — 259 с.: рис., табл. — Соавт.: Е.М. Савицкий.
- Physical metallurgy of refractory metals and alloys. — N. Y.: Cons. Bureau, 1975. — 356 p. — Co-aut.: Savitsky E.M.
- Редкие металлы и сплавы. Физико-химический анализ и металловедение. — М.: Наука, 1980. — 255 с., 1 л. цв. рис.: рис., табл. — Библиогр.: 561 назв. — Соавт.: Е.М. Савицкий.
- Плазменное выращивание тугоплавких монокристаллов. — М.: Металлургия, 1981. — 199 с., 2 л. рис.: рис., табл. — Библиогр.: 216 назв. — Совм. с др.
- Свойства элементов: Справочник. — М.: Металлургия, 1985. — 671 с. — Совм. с др.
- Тугоплавкие металлы и сплавы. — М.: Металлургия, 1986. — 352 с.: рис., табл. — Библиогр.: 450 назв. — Совм. с др.
- Материалы высокотемпературной термометрии. — М.: Металлургия, 1986. — 205 с.: рис., табл. — Библиогр.: 172 назв. — Соавт.: И.П. Куритнык, Б.И. Стаднык.
- Высокочистые тугоплавкие и редкие металлы. — М.: Наука, 1993. — 223 с.: рис., табл. — Библиогр.: 283 назв. — Соавт.: Г.Г. Девятых.
- High-purity refractory and rare metals. — Cambridge: Intern. sci. publ., 1997. — 202 p.: fig., tab. — Bibliogr.: 283 ref. — Co-aut.: G.G. Devyatykh.
- Энциклопедический словарь по металлургии (Справ. изд.: в 2 т.). — М.: Интермет Инжиниринг, 2000. — Совм. с др. Т. 1: А—О. — 411 с.; Т. 2: П—Я. — 408 с.
- Металлические монокристаллы. — М.: ЭЛИЗ, 2002. — 311 с., 1 л. портр.: рис., табл. — Библиогр.: 427 назв. — Соавт.: Н.П. Лякишев.
- Перспективы использования палладия и его сплавов для очистки водорода и разделения его изотопов с целью обеспечения новых технологических процессов. — Журнал «ДМДК». — № 1, 2003. — С.116—119. — Соавт.: Н.Р. Рошан, Н.Б. Горина, Н.Л. Кореновский.
- Effekt of hydrogenation onspin-reorientation phase tran-sitions in R2Fe14BHx (R = Y, Ho, Er) compounds. «Hydrogen Material Science and Chemistry of Carbon Nanomaterials», II/172, NATO Science Series; II. Mathematics, Physics and Chemistry, N. Vezirolu et. al. (eds), Kluwer Academic Publishers, Netherlands, 2004. — S. 553—556. — Со-aut.: I.S. Tereshina, O.D. Chistyakov, N.B. Kolchugina, S.A. Nikitin, H. Drulis
- Теплоёмкость высокочистых иттрия и лютеция в интервале. — 2—15° K. — Неорганические Материалы, 2004. — Т. 40, № 2. — C. 1—4. — Соавт.: Г.Г. Девятых, А.В. Гусев, А.М. Гибин и др.
- Структура, сверхпроводящие и магнитные свойства боридов родия состава Y1–xDyxRh4B4. — Журнал «Неорганические материалы». — 2005. — Том 41, № 6. — С. 1—6. — Соавт.: С.А. Лаченков, Г.М. Кузьмичёва, Ю.К. Ковнеристый, Е.П. Хлыбов.
- Effect of the directional crystallization microstructure of Ti-46Al-5Nb-1W. — Journal of Guangdong non-ferrous metals (Selected Proc. of the 8th Chine-Russia Symp. On New Materials and Technologies, Guangzhou, Chine, Nov. 2—5, 2005). — 2005. — Vol. 15, № 2, 3. — pp. 323–328. — Со-aut.: V.A. Kuz'mishev, A.R. Kadyrbaev, V.M. Kirillova, J. Drapala, K. Buinoshova.
- Фундаментальные и прикладные научные проблемы использования особочистых материалов в источниках света с целью повышения их эффективности и энергосбережения. — Тематическое приложение «Функциональные материалы» к Горному информационно-аналитическому бюллетеню. — Изд-во Московского государственного Горного Университета. — 2005. — C. 103—113. — Соавт.: В.С. Мордюк, Б.Н. Мордюк, В.В. Буряк.
- Электролизный способ наполнения натрием электроламп. — Тематическое приложение «Функциональные материалы» к Горному информационно-аналитическому бюллетеню. — Изд-во Московского государственного Горного Университета. — 2005. — С. 113—116. — Соавт.: Ю.К. Ковнеристый, Ю.С. Бурханов.
- Металлические монокристаллы в науке и технике. — Тематическое приложение «Функциональные материалы» к Горному информационно-аналитическому бюллетеню. — Изд-во Московского государственного Горного Университета. — 2005. — С. 143—159. — Соавт.: И.В. Беляев.
- Сода как твердый электролит и катализатор. — Неорганические Материалы, 2005. — Т. 41, 39. — С. 1130—1132. —– Соавт.: Ю.К. Ковнеристый, Ю.С. Бурханов.
- High-purity rare-earth metals: preparation, properties, and application. — Journal of Guangdong non-ferrous metals (Selected Proc. of the 8th Chine-Russia Symp. On New Materials and Technologies, Guangzhou, Chine, Nov. 2—5. — 2005. — Vol. 15, № 2, 3, рр. 332—335. — Со-aut.: N.B. Kolchugina, O.D. Chistyakov, Yu. S. Burkhanov.
- Определение коэффициентов распределения компонентов в системе W-Re-сплавов. — Тематическое приложение «Функциональные материалы» к Горному информационно-аналитическому бюллетеню. — Изд-во Московского государственного Горного Университета. — 2005. — С. 295—307. — Соавт.: Я. Драпала, К. Буйношкова, Н.Б. Кольчугина.
- Сверхпроводимость и магнетизм в системе Y-Dy-Rh-B. Изучение конкурирующих явлений. — Тематическое приложение «Функциональные материалы» к Горному информационно-аналитическому бюллетеню. — Изд-во Московского государственного Горного Университета. — 2005. — С. 309—332. — Соавт.: С.А. Лаченков, Ю.К. Ковнеристый, Е.П. Хлыбов и др.
- Высокочистые редкоземельные металлы — резерв для создания нового класса материалов функционального назначения. — «Материалы для пассивных радиоэлектронных компонентов». (Труды международной научно-техн. конференции), ФГУП «НИИЭМП», Пенза, 3—6 окт. 2005. —С. 3—23.
- Монокристаллические постоянные магниты. — «Материалы для пассивных радиоэлектронных компонентов». (Труды международной научно-техн. конференции), ФГУП «НИИЭМП», Пенза, 3—6 окт. 2005. — С. 190—197. — Соавт.: И.В. Беляев.
- Очистка редкоземельных металлов цериевой подгруппы. — «Материалы для пассивных радиоэлектронных компонентов». (Труды международной научно-техн. конференции), ФГУП «НИИЭМП», Пенза, 3—6 окт. 2005. — С. 226—274. — Соавт.: Н.Б. Кольчугина, О.Д. Чистяков и др.
- Магнитострикционные свойства сплава Tb-Dy-Fe с направленной структурой. — «Материалы для пассивных радиоэлектронных компонентов». (Труды международной научно-техн. конференции), ФГУП «НИИЭМП», Пенза, 3—6 окт. 2005. — С. 266—274. —– Соавт.: Г.А. Политова, С.А. Никитин и др.
- Влияние гидрирования на магнитные фазовые переходы в монокристалле Er2Fe14B. — Доклады РАН, сер. «Техническая физика», 2005, т. 403, № 2, с. 183—186. — Соавт.: И.С. Терешина, О.Д. Чистяков и др.
- Взаимодействие водорода с интерметаллическими соединениями Sc2Al и Sc2Ni. — Ж. «Неорганические материалы», 2006, т. 42, № 5, с. 551—555. —– Соавт.: Н.Б. Кольчугина, О.Д. Чистяков и др.
- Термодинамический анализ дистилляционных процессов очистки металлов. — Доклады РАН, сер. «Физическая химия», 2006, т. 409, № 6. — С. 242—246. — Соавт.: Ю.К. Ковнеристый, Ю.С. Бурханов.
- Сплавы палладия для водородной энергетики. — Российский химический журнал (Журнал Российского химического общества им. Д.И. Менделеева), 2006, том 1. — С. 36—43. — Соавт.: Н.Б. Горина, Н.Б. Кольчугина, Н.Р. Рошан.
- Возможность триплетного спаривания в системе твердых растворов Dy1–xYxRh4B4. —– Горный информационно-аналитический бюллетень. — Изд. МГГУ, Москва. — 2007 — C. 47—61. — Соав.: Е.П. Хлыбов, А. Залески и др.
- Вещества со спиновой переориентацией как основа термомагнитных датчиков. — Журнал функциональных материалов, 2007, т. 1, № 5, стр. 180—185. — Соав.: И.С. Терешина, Е.А. Терешина, С.А. Никитин.
- Аномальное поведение верхних критических магнитных полей сверхпроводников DyxY1–xRh4B4. — Доклады Академии Наук, 2007, том 416, № 5, с.1—6. — Соавт.: Ю.К. Ковнеристый, С.А. Лаченков, Е.П. Хлыбов.
- Результаты прикладных исследований в области водородной мембранной технологии. — Цветные металлы, 2007, № 1, с. 36—38. — Соавт.: М.Н. Сивков, И.Н. Саханская и др.
- Сплавы палладия с редкоземельными металлами — перспективные материалы для водородной энергетики. — Тяжелое машиностроение, 2007, № 11. — Соавт.: Н.Б. Горина, Н.Б. Кольчугина и др.
- Современные подходы к созданию функциональных металлических материалов. — Материаловедение, 2008, № 1. — С. 1—10. — Соавт.: Ю.С. Бурханов.
- Получение меди, цинка, ртути, никеля и кобальта из их сульфидов электролизом в водных растворах постоянного состава. — Журнал Перспективные материалы. Специальный выпуск, март, 2008. Труды XIX Международной конференции «Материалы с особыми физическими свойствами и магнитные системы, 1—5 октября 2007, Суздаль. — С. 33—36. — Соавт.: Ю.С. Бурханов, В.В. Шаталов.
- Сверхпроводимость и магнитные аномалии некоторых соединений системы Y-Dy-Rh-B. — Журнал Перспективные материалы. Специальный выпуск, март, 2008. Труды XIX Международной конференции «Материалы с особыми физическими свойствами и магнитные системы, 1—5 октября 2007, Россия, Суздаль. — С. 51—55. — Соавт.: Е.П. Хлыбов, А. Залески и др.
- Субструктура и свойства толстых пленок палладия. — Металлы, № 1, 2008. — С. 95—102. — Соавт.: В.М. Иевлев, Е.К. Белоногов и др.
- Высокочистые металлические вещества для фундаментальных исследований и функциональных материалов. — «Перспективные материалы», специальный выпуск, декабрь 2008. Труды I Международной конференции «Функциональные наноматериалы и высокочистые вещества», 29 сент. — 3 окт. 2008, Суздаль.
- Литий и другие щелочные металлы. Некоторые особенности их химических свойств и взаимодействия с алюминием и медью. — «Перспективные материалы», специальный выпуск, декабрь 2008. Труды I Международной конференции «Функциональные наноматериалы и высокочистые вещества», 29 сент. — 3 окт. 2008, Суздаль. — Соавт.: Ю.С. Бурханов.
- Изучение стойкости монокристаллов низколегированных сплавов на основе вольфрама и молибдена при термоциклировании в аргоне. — «Перспективные материалы», специальный выпуск, декабрь 2008. Труды I Международной конференции «Функциональные наноматериалы и высокочистые вещества», 29 сент. — 3 окт. 2008, Суздаль. — Соавт.: К. Скотникова, Я. Драпала и др.
- Изучение особенностей окисления вольфрама, легированного платиной в ламинарных потоках воздуха. — «Перспективные материалы», специальный выпуск, декабрь 2008. Труды I Международной конференции «Функциональные наноматериалы и высокочистые вещества», 29 сент. — 3 окт. 2008, Суздаль. — Соавт.: О.В. Демьяненко, Н.Л. Кореновский.
- Магнитные фазовые превращения и сверхпроводимость в системе Dy1–xYxRh4B4. — «Перспективные материалы», специальный выпуск, декабрь 2008. Труды I Международной конференции «Функциональные наноматериалы и высокочистые вещества», 29 сент. — 3 окт. 2008, Суздаль. — Соавт.: Е.П. Хлыбов, В.М. Дмитриев и др.
- О соединениях Al-Na, Al-Ka, Si-Zn, Si-Sn. — Металлы, 2009, № 5, с. 86—88. — Соавт.: Ю.С. Бурханов.
- Особенности фазовых переходов магнитного сверхпроводника (Dy0,8Y0,2)Rh4B4. — «Металлы», № 3, с. 79—83. — Соавт.: С.А. Лаченков, Е.П. Хлыбов.
- Влияние магнитной подсистемы на усиление сверхпроводимости в тройных боридах родия. — Перспективные материалы, 2010. — Соавт.: С.А. Лаченков, Е.П. Хлыбов.
- О возможности химического взаимодействия цинка и олова с кремнием и его диоксидом. — Журнал «Химическая технология», № 2. — 2010. — Соавт.: Ю.С. Бурханов, А.В. Гусев.
Основные авторские свидетельства и патенты
- А. с. 201682. Способ получения молибденовой проволоки. — № 1102375/22—1; Заявл. 6.09.66; Опубл. 8.09.67 // Изобрет., пром. образцы, товар. знаки. — 1967. — № 18. — С. 107. — Соавт.: Е.М. Савицкий, Н.Н. Бокарева и др.
- А. с. 232214. Способ получения монокристаллов тугоплавких металлов и сплавов. — № 1150707/22—1; Заявл. 12.04.67; Опубл. 26.03.71 // Открытия, изобрет., пром. образцы, товар. знаки. — 1971. — № 12. — С. 237. — Соавт.: Е.М. Савицкий, Л.Г. Баранов, Н.Н. Раскатов.
- А. с. 815047. Устройство для сверхбыстрой закалки расплавленных металлов. — № 2636792/22—02; Заявл. 30.06.78; Опубл. 23.03.81 // Открытия, изобрет., пром. образцы, товар. знаки. — 1981. — № 11. — С. 109. — Соавт.: В.М. Шишин, А.К. Кулапов и др.
- А. с. 1013769. Способ получения монокристаллической проволоки. — № 3278737/18—10; Заявл. 22.04.81; Опубл. 23.04.83 // Открытия, изобрет. — 1983. — № 15. — С. 171. — Соавт.: И.П. Куритнык, Б.И. Стаднык.
- А. с. 1056314. Способ изготовления температурных ламп накаливания. — № 3480063/24—07; Заявл. 12.08.82; Опубл. 23.11.83 // Открытия, изобрет. — 1983. — № 43. — С. 203. — Соавт.: В.И. Ручин, Г.Ф. Синицын и др.
- А. с. 1106991. Дозатор сыпучих материалов. — № 2825400/18—10; Заявл. 10.10.80; Опубл. 07.08.84 // Открытия, изобрет. — 1984. — № 29. — С. 118. — Соавт.: В.М. Шишкин, А.К. Кулапов и др.
- А. с. 1491901. Сплав на основе палладия. — № 4285821/23—02; Заявл. 17.07.87; Опубл. 07.07.89 // Открытия, изобрет. — 1989. — № 25. — С. 113. — Соавт.: Т.А. Павлова, Н.Б. Горина и др.
- Пат. 1484182 РФ. Материал для автоэмиссионного катода. — № 4308080/21; Заявл. 21.09.87; Опубл. 15.02.94 // Изобретения. — 1994. — № 3. — С. 205. — Соавт.: Ю.В. Бармин, И.В. Буров и др.
- Пат. 2126290 РФ. Мембранный узел для разделения газов. — № 96109217/25; Заявл. 20.05.96; Опубл. 20.02.99 // Изобретения. — 1999. — № 5. — С. 500. — Соавт.: А.М. Прохоров, Н.П. Лякишев и др.
- Пат. 2138877 РФ. Материал термоэмиттера для поверхностной ионизации органических соединений на воздухе и способ его активации. — № 97113927/02; Заявл. 12.08.97; Опубл. 27.09.99 // Изобретения. — 1999. — № 27. — С. 393. — Соавт.: Н.Л. Кореновский, И.И. Короленко и др.
- Пат. 2205394 РФ. Способ анализа органических соединений и устройство для его осуществления. — 27.05.2003. — Соавт.: Н.П. Лякишев, Н.А. Кореновский, В.А. Дементьев.
- Пат. 2307202 РФ. Способ получения металлов. По заявке 2006113959 от 25.04.2006. — Зарегистрирован в Гос. реестре изобретений РФ 25.04.2007 (19)RU(11) 2 307 202(13) Cl (51) МПК С25С 1/00 (2006.01). — Опублик. 27.09.2007. — Бюл. № 27. — Соавт.: Ю.К. Ковнеристый, Ю.С. Бурханов и др.
Напишите отзыв о статье "Бурханов, Геннадий Сергеевич"
Литература
- Геннадий Сергеевич Бурханов: (К 70-летию со дня рождения) // Изв. РАН. Металлы. — 2002. — № 5. — С. 117—118: портр.
- И. Горюнов. Чистота — залог прогресса // Поиск. — 2002. — № 4. — С. 6: фот.
- А. Пресняков. Плавит плазма // Правда. — 1977. — 18 авг.
- А. Пресняков. Звездная температура // Моск. Правда. — 1977. — 1 окт.
- С кафедры Президиума РАН: Предисловие к ст.: Бурханов Г.С., Прохоров А.М. Высокочистые металлы и сплавы // Вести РАН. — 2002. — Т. 72, № 8. — С. 692: фот.
- Члену-корреспонденту РАН Г.С. Бурханову — 70 лет // Вестн. РАН. — 2002. — Т. 72, № 11. — С. 1049: портр.
- Burkhanov Gennadii Sergeevich // The Contemporary Whoʼs who. — 2002/2003. — American Biographical Institute. Raleigh, U.S.A.
- Burkhanov Gennadii Sergeevich // 2000 Outstanding scientists of the 21st century. — 1st ed. — Cambridge, 2001.
- Burkhanov Gennadii Sergeevich // Who’s who in finance and industry. — 33rd ed. — New Providence, U.S.A., 2002—2003. — A companion volume to Who’s who in America.
- Burkhanov Gennadii Sergeevich // Who’s who in the world. — 16—20th ed. — New Providence, USA, 1999—2004.
- Professor Burkhanov honored // Rare-Earth Information Center News. — 1992. — Dec. 1. — P. 3: phot.
- Бурханов Геннадий Сергеевич / сост. Г.М. Тихомирова, Н.Б. Кольчугина, В.М. Кириллова; авт. вступ. ст. Г.Г. Девятых. — М.: Наука, 2004. — 93 с.: портр. — (РАН. Материалы к биобиблиографии ученых. Технические науки. Металлургия; вып. 12). — ISBN 5-02-033177-5.
- Г.С. Бурханов (к 75-летию со дня рождения) // Изв. РАН, Металлы. — 2007. № 6.
Примечания
- ↑ 1 2 Выпускники металлургического факультета Московской горной академии (МГА), Московского института стали (МИС), Московского института цветных металлов и золота (МИЦМиЗ), Московского государственного института стали и сплавов (МИСиС), внесшие существенный вклад в государственное строительство, развитие народного хозяйства, науки и высшего образования. Москва, 2002, МИСиС, 55 стр. Стр. 17.
- ↑ О присуждении Государственных премий Российской Федерации 1999 года в области науки и техники // Рос. газ. — 1999. — 20 окт. — С. 6.
Ссылки
- [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-49210.ln-ru Профиль Геннадия Сергеевича Бурханова] на официальном сайте РАН;
- [www.imet.ac.ru/ Диссертационный совет Д.002.060.02 на сайте ИМЕТ РАН;]
- [imet.imet-db.ru/ncd-1-4-23/news.html Страница Лаборатории физикохимии тугоплавких и редких металлов и сплавов] на сайте ИМЕТ РАН.
Отрывок, характеризующий Бурханов, Геннадий Сергеевич
– Merci, – сказал Пьер. Капитан посмотрел пристально на Пьера так же, как он смотрел, когда узнал, как убежище называлось по немецки, и лицо его вдруг просияло.– Ah! dans ce cas je bois a notre amitie! [А, в таком случае пью за вашу дружбу!] – весело крикнул он, наливая два стакана вина. Пьер взял налитой стакан и выпил его. Рамбаль выпил свой, пожал еще раз руку Пьера и в задумчиво меланхолической позе облокотился на стол.
– Oui, mon cher ami, voila les caprices de la fortune, – начал он. – Qui m'aurait dit que je serai soldat et capitaine de dragons au service de Bonaparte, comme nous l'appellions jadis. Et cependant me voila a Moscou avec lui. Il faut vous dire, mon cher, – продолжал он грустным я мерным голосом человека, который сбирается рассказывать длинную историю, – que notre nom est l'un des plus anciens de la France. [Да, мой друг, вот колесо фортуны. Кто сказал бы мне, что я буду солдатом и капитаном драгунов на службе у Бонапарта, как мы его, бывало, называли. Однако же вот я в Москве с ним. Надо вам сказать, мой милый… что имя наше одно из самых древних во Франции.]
И с легкой и наивной откровенностью француза капитан рассказал Пьеру историю своих предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственныеимущественные, семейные отношения. «Ma pauvre mere [„Моя бедная мать“.] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.
– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
«Петр Кирилыч, идите сюда, я узнала», – слышал он теперь сказанные сю слова, видел пред собой ее глаза, улыбку, дорожный чепчик, выбившуюся прядь волос… и что то трогательное, умиляющее представлялось ему во всем этом.
Окончив свой рассказ об обворожительной польке, капитан обратился к Пьеру с вопросом, испытывал ли он подобное чувство самопожертвования для любви и зависти к законному мужу.
Вызванный этим вопросом, Пьер поднял голову и почувствовал необходимость высказать занимавшие его мысли; он стал объяснять, как он несколько иначе понимает любовь к женщине. Он сказал, что он во всю свою жизнь любил и любит только одну женщину и что эта женщина никогда не может принадлежать ему.
– Tiens! [Вишь ты!] – сказал капитан.
Потом Пьер объяснил, что он любил эту женщину с самых юных лет; но не смел думать о ней, потому что она была слишком молода, а он был незаконный сын без имени. Потом же, когда он получил имя и богатство, он не смел думать о ней, потому что слишком любил ее, слишком высоко ставил ее над всем миром и потому, тем более, над самим собою. Дойдя до этого места своего рассказа, Пьер обратился к капитану с вопросом: понимает ли он это?
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.
– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
Более всего из рассказа Пьера поразило капитана то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил все и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое имя и звание.
Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.
На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!
– Потушат небось.
– Кому тушить то? – послышался голос Данилы Терентьича, молчавшего до сих пор. Голос его был спокоен и медлителен. – Москва и есть, братцы, – сказал он, – она матушка белока… – Голос его оборвался, и он вдруг старчески всхлипнул. И как будто только этого ждали все, чтобы понять то значение, которое имело для них это видневшееся зарево. Послышались вздохи, слова молитвы и всхлипывание старого графского камердинера.
Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.
Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).
Камердинер приподнялся и прошептал что то. Тимохин, страдая от боли в раненой ноге, не спал и во все глаза смотрел на странное явление девушки в бедой рубашке, кофте и вечном чепчике. Сонные и испуганные слова камердинера; «Чего вам, зачем?» – только заставили скорее Наташу подойти и тому, что лежало в углу. Как ни страшно, ни непохоже на человеческое было это тело, она должна была его видеть. Она миновала камердинера: нагоревший гриб свечки свалился, и она ясно увидала лежащего с выпростанными руками на одеяле князя Андрея, такого, каким она его всегда видела.
Он был таков же, как всегда; но воспаленный цвет его лица, блестящие глаза, устремленные восторженно на нее, а в особенности нежная детская шея, выступавшая из отложенного воротника рубашки, давали ему особый, невинный, ребяческий вид, которого, однако, она никогда не видала в князе Андрее. Она подошла к нему и быстрым, гибким, молодым движением стала на колени.
Он улыбнулся и протянул ей руку.
Для князя Андрея прошло семь дней с того времени, как он очнулся на перевязочном пункте Бородинского поля. Все это время он находился почти в постояниом беспамятстве. Горячечное состояние и воспаление кишок, которые были повреждены, по мнению доктора, ехавшего с раненым, должны были унести его. Но на седьмой день он с удовольствием съел ломоть хлеба с чаем, и доктор заметил, что общий жар уменьшился. Князь Андрей поутру пришел в сознание. Первую ночь после выезда из Москвы было довольно тепло, и князь Андрей был оставлен для ночлега в коляске; но в Мытищах раненый сам потребовал, чтобы его вынесли и чтобы ему дали чаю. Боль, причиненная ему переноской в избу, заставила князя Андрея громко стонать и потерять опять сознание. Когда его уложили на походной кровати, он долго лежал с закрытыми глазами без движения. Потом он открыл их и тихо прошептал: «Что же чаю?» Памятливость эта к мелким подробностям жизни поразила доктора. Он пощупал пульс и, к удивлению и неудовольствию своему, заметил, что пульс был лучше. К неудовольствию своему это заметил доктор потому, что он по опыту своему был убежден, что жить князь Андрей не может и что ежели он не умрет теперь, то он только с большими страданиями умрет несколько времени после. С князем Андреем везли присоединившегося к ним в Москве майора его полка Тимохина с красным носиком, раненного в ногу в том же Бородинском сражении. При них ехал доктор, камердинер князя, его кучер и два денщика.
Князю Андрею дали чаю. Он жадно пил, лихорадочными глазами глядя вперед себя на дверь, как бы стараясь что то понять и припомнить.
– Не хочу больше. Тимохин тут? – спросил он. Тимохин подполз к нему по лавке.
– Я здесь, ваше сиятельство.
– Как рана?
– Моя то с? Ничего. Вот вы то? – Князь Андрей опять задумался, как будто припоминая что то.
– Нельзя ли достать книгу? – сказал он.
– Какую книгу?
– Евангелие! У меня нет.
Доктор обещался достать и стал расспрашивать князя о том, что он чувствует. Князь Андрей неохотно, но разумно отвечал на все вопросы доктора и потом сказал, что ему надо бы подложить валик, а то неловко и очень больно. Доктор и камердинер подняли шинель, которою он был накрыт, и, морщась от тяжкого запаха гнилого мяса, распространявшегося от раны, стали рассматривать это страшное место. Доктор чем то очень остался недоволен, что то иначе переделал, перевернул раненого так, что тот опять застонал и от боли во время поворачивания опять потерял сознание и стал бредить. Он все говорил о том, чтобы ему достали поскорее эту книгу и подложили бы ее туда.
– И что это вам стоит! – говорил он. – У меня ее нет, – достаньте, пожалуйста, подложите на минуточку, – говорил он жалким голосом.
Доктор вышел в сени, чтобы умыть руки.
– Ах, бессовестные, право, – говорил доктор камердинеру, лившему ему воду на руки. – Только на минуту не досмотрел. Ведь вы его прямо на рану положили. Ведь это такая боль, что я удивляюсь, как он терпит.
– Мы, кажется, подложили, господи Иисусе Христе, – говорил камердинер.
В первый раз князь Андрей понял, где он был и что с ним было, и вспомнил то, что он был ранен и как в ту минуту, когда коляска остановилась в Мытищах, он попросился в избу. Спутавшись опять от боли, он опомнился другой раз в избе, когда пил чай, и тут опять, повторив в своем воспоминании все, что с ним было, он живее всего представил себе ту минуту на перевязочном пункте, когда, при виде страданий нелюбимого им человека, ему пришли эти новые, сулившие ему счастие мысли. И мысли эти, хотя и неясно и неопределенно, теперь опять овладели его душой. Он вспомнил, что у него было теперь новое счастье и что это счастье имело что то такое общее с Евангелием. Потому то он попросил Евангелие. Но дурное положение, которое дали его ране, новое переворачиванье опять смешали его мысли, и он в третий раз очнулся к жизни уже в совершенной тишине ночи. Все спали вокруг него. Сверчок кричал через сени, на улице кто то кричал и пел, тараканы шелестели по столу и образам, в осенняя толстая муха билась у него по изголовью и около сальной свечи, нагоревшей большим грибом и стоявшей подле него.
Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.
«Да, мне открылась новое счастье, неотъемлемое от человека, – думал он, лежа в полутемной тихой избе и глядя вперед лихорадочно раскрытыми, остановившимися глазами. Счастье, находящееся вне материальных сил, вне материальных внешних влияний на человека, счастье одной души, счастье любви! Понять его может всякий человек, но сознать и предписать его мот только один бог. Но как же бог предписал этот закон? Почему сын?.. И вдруг ход мыслей этих оборвался, и князь Андрей услыхал (не зная, в бреду или в действительности он слышит это), услыхал какой то тихий, шепчущий голос, неумолкаемо в такт твердивший: „И пити пити питии“ потом „и ти тии“ опять „и пити пити питии“ опять „и ти ти“. Вместе с этим, под звук этой шепчущей музыки, князь Андрей чувствовал, что над лицом его, над самой серединой воздвигалось какое то странное воздушное здание из тонких иголок или лучинок. Он чувствовал (хотя это и тяжело ему было), что ему надо было старательна держать равновесие, для того чтобы воздвигавшееся здание это не завалилось; но оно все таки заваливалось и опять медленно воздвигалось при звуках равномерно шепчущей музыки. „Тянется! тянется! растягивается и все тянется“, – говорил себе князь Андрей. Вместе с прислушаньем к шепоту и с ощущением этого тянущегося и воздвигающегося здания из иголок князь Андрей видел урывками и красный, окруженный кругом свет свечки и слышал шуршанъе тараканов и шуршанье мухи, бившейся на подушку и на лицо его. И всякий раз, как муха прикасалась к егв лицу, она производила жгучее ощущение; но вместе с тем его удивляло то, что, ударяясь в самую область воздвигавшегося на лице его здания, муха не разрушала его. Но, кроме этого, было еще одно важное. Это было белое у двери, это была статуя сфинкса, которая тоже давила его.
Категории:
- Родившиеся 18 сентября
- Родившиеся в 1932 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Москве
- Доктора технических наук
- Члены-корреспонденты РАН
- Награждённые медалью «Ветеран труда»
- Награждённые медалью «В память 850-летия Москвы»
- Лауреаты Государственной премии СССР
- Лауреаты Государственной премии РФ
- Учёные по алфавиту
- Выпускники МИСиСа
- Металловеды СССР
- Материаловеды России
