Бутинге

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Посёлок
Бутинге
лит. Būtingė
Страна
Литва
Уезд
Клайпедский
Самоуправление
Староство
Координаты
Тип климата
Часовой пояс
Показать/скрыть карты

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

Бутинге (лит. Būtingė, нем. Butendiekshof или Budendiekshof, латыш. Būtinciems) — небольшой посёлок на побережье Балтийского моря на северо-западе Литвы недалеко от границы с Латвией. Относится к мунципалитету Паланга. Расположен в 17 км к северу от Паланги, немного севернее реки Швянтойи. Посёлок долго принадлежал Ливонии, затем Курляндии, затем Российской империи. Перешёл в состав независимой Литвы в 1921 году.

С 1999 года ORLEN Lietuva осуществляет свою деятельность в Бутинге. С 2006 года является единственным путём снабжения для «ORLEN Lietuva», так как Россия прекратила поставку нефти в Литву через нефтепровод Дружба.


Напишите отзыв о статье "Бутинге"

Отрывок, характеризующий Бутинге

Потому что это так случилось. «Случай сделал положение; гений воспользовался им», – говорит история.
Но что такое случай? Что такое гений?
Слова случай и гений не обозначают ничего действительно существующего и потому не могут быть определены. Слова эти только обозначают известную степень понимания явлений. Я не знаю, почему происходит такое то явление; думаю, что не могу знать; потому не хочу знать и говорю: случай. Я вижу силу, производящую несоразмерное с общечеловеческими свойствами действие; не понимаю, почему это происходит, и говорю: гений.
Для стада баранов тот баран, который каждый вечер отгоняется овчаром в особый денник к корму и становится вдвое толще других, должен казаться гением. И то обстоятельство, что каждый вечер именно этот самый баран попадает не в общую овчарню, а в особый денник к овсу, и что этот, именно этот самый баран, облитый жиром, убивается на мясо, должно представляться поразительным соединением гениальности с целым рядом необычайных случайностей.
Но баранам стоит только перестать думать, что все, что делается с ними, происходит только для достижения их бараньих целей; стоит допустить, что происходящие с ними события могут иметь и непонятные для них цели, – и они тотчас же увидят единство, последовательность в том, что происходит с откармливаемым бараном. Ежели они и не будут знать, для какой цели он откармливался, то, по крайней мере, они будут знать, что все случившееся с бараном случилось не нечаянно, и им уже не будет нужды в понятии ни о случае, ни о гении.
Только отрешившись от знаний близкой, понятной цели и признав, что конечная цель нам недоступна, мы увидим последовательность и целесообразность в жизни исторических лиц; нам откроется причина того несоразмерного с общечеловеческими свойствами действия, которое они производят, и не нужны будут нам слова случай и гений.
Стоит только признать, что цель волнений европейских народов нам неизвестна, а известны только факты, состоящие в убийствах, сначала во Франции, потом в Италии, в Африке, в Пруссии, в Австрии, в Испании, в России, и что движения с запада на восток и с востока на запад составляют сущность и цель этих событий, и нам не только не нужно будет видеть исключительность и гениальность в характерах Наполеона и Александра, но нельзя будет представить себе эти лица иначе, как такими же людьми, как и все остальные; и не только не нужно будет объяснять случайностию тех мелких событий, которые сделали этих людей тем, чем они были, но будет ясно, что все эти мелкие события были необходимы.