Бутка, Уран
| Уран Бутка | |
| алб. Uran Butka | |
| Род деятельности: |
историк, писатель, политик, депутат парламента от Демократической партии |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Отец: | |
| Мать: |
Хатидже Бутка (Любонья) |
| Супруга: |
Мерьем Бутка (Пасмачиу) |
| Дети: |
3 |
| Награды и премии: |
Заслуженный учитель, |
Уран Бутка (алб. Uran Butka; 2 декабря 1938, Тирана) — албанский историк, писатель, преподаватель и национал-демократический политик. Ведущий исследователь албанского антикоммунистического сопротивления, автор ряда научно-исторических и художественных работ. Активист Демократической партии, бывший депутат парламента Албании.
Преподаватель и художник
Родился в семье националистического лидера, основателя Балли Комбетар Сафета Бутки. Дедом Урана Бутки был поэт Сали Бутка, партизанский вожак, борец за независимость Албании. С детства Уран Бутка воспитывался в духе албанского патриотизма.
Окончил факультет истории и филологии Университета Тираны. Преподавал в школах албанский язык и литературу. Затем работал художником на обувной фабрике.
В 1976 году, при очередной репрессивной кампании, семья Бутка была выселена из Тираны. Более десятилетия Уран Бутка жил в сёлах Тропои. Работал колхозным бухгалтером. Вернулся в Тирану в конце 1980-х годов. Зарабатывал трудом художника, дизайнера и декоратора[1].
Политик и депутат
В начале 1990-х Уран Бутка решительно поддержал антикоммунистическое движение. Состоял в руководстве Албанской национальной ассоциации жертв политических преследований. Редактировал оппозиционную газету Liria — Свобода. Был заместителем директора школы имени Исмаила Кемали.
Уран Бутка вступил в Демократическую партию Албании, состоял в её центральном руководстве. Претендовал на партийное лидерство, но уступил Сали Берише[2]. Позиция Бутки отличается более последовательным антикоммунизмом, приоритетом идеологических принципов, отказом от политического маневрирования. В то же время Бутка — больше учёный и литератор, чем политик — не проявил склонности к организационной деятельности в партии, не смог создать собственной группы поддержки[3].
Был депутатом двух созывов албанского парламента — 1992—1996 и 1996—1997. Возглавлял парламентский комитет по культуре и СМИ. Сыграл видную роль в процессах демократизации албанской политической системы и информационной среды.
Историк и писатель
Политическая деятельность Урана Бутки коррелирует с его научными интересами как учёного-историка и с его литературно-художественным творчеством.
Бутка — ведущий исследователь антикоммунистического сопротивления в Албании. Монография Bombë në Ambasadën Sovjetike[4] (2008 год, в 2014 издана на английском) содержит детальное исследование резни 1951 года — антикоммунистического подполья, теракта в советском посольстве, бессудной расправы Сигурими над представителями оппозиционной интеллигенции[5]. Особо рассмотрена Буткой также Барская резня — убийство югославскими коммунистическими партизанами нескольких сотен косоваров в черногорском Баре в марте 1945[6].
Хорошо известны написанные Ураном Буткой биографии Сафета Бутки (Safet Butka, jeta dhe veprat, 2003 год) и Мидхата Фрашери (Kthimi i Mid’hat Frashërit, jeta dhe veprat kryesore, 1997 год).
Работы Урана Бутки о войне в Албании 1940-х годов (Lufta civile në Shqipëri 1943—1945, 2006 год) вызывают споры. Автор рассматривает этот период во многом вне контекста Второй мировой — как гражданскую войну между албанскими коммунистами и албанскими националистами. При этом всю ответственность он возлагает исключительно на коммунистическую сторону, нарушившую Мукьянское соглашение.
Уран Бутка вступал в полемику с лидером Демократической партии, бывшим президентом Албании Сали Беришей, который отчасти положительно оценивал роль Энвера Ходжи в войне[7]. Бутка считает Ходжу и его сподвижников преступниками, террористами и национальными предателями, совершавшими геноцид албанцев[8] по заказу югославских коммунистов[9].
Кроме исторических работ, Уран Бутка известен как автор художественных произведений и сценариев документальных фильмов. В литературе работает в основном в жанре рассказа, сравнивается критикой с Чеховым[10].
Семья
Уран Бутка женат на враче-нефрологе Мерьем Пасмачиу. В браке имеет сына и двух дочерей.
Напишите отзыв о статье "Бутка, Уран"
Примечания
- ↑ [www.gazetatema.net/web/2016/03/27/replike-te-vertetat-mbi-fadil-hoxhen-nuk-zbulohen-nga-histori-te-porositura/ Te vertetat mbi Fadil Hoxhen, nuk zbulohen nga histori te porositura]
- ↑ [tesheshi.com/pd-nje-histori-grupesh-armiqesore-qe-ne-shpergenj/ PD: Një histori grupesh armiqësore që në shpërgënj]
- ↑ [www.shekulli.com.al/p.php?id=385351 Si i eliminoi Berisha kundërshtarët në Partinë Demokratike]
- ↑ Uran Butka. Bombë në Ambasadën Sovjetike, 2008.
- ↑ [www.panorama.com.al/masakra-pas-bombes-ne-ambasaden-sovjetike/ Masakra pas «bombës» në Ambasadën Sovjetike]
- ↑ [www.botasot.info/dokumentare-lajme/217995/masakra-e-tivarit-uran-butka-enveri-urdheroi-vrisni-kosovaret/ Masakra e Tivarit, Uran Butka: Enveri urdhëroi, «vrisni kosovarët»]
- ↑ [www.gazetadita.al/provokimi-i-uran-butkes-ne-shqiperi-ne-vitet-1943-1945-pati-vetem-lufte-civile/ Provokimi i Uran Butkës: Në Shqipëri në vitet 1943—1945 pati vetëm luftë civile]
- ↑ [gazetadielli.com/historiani-uran-butka-tregon-vrasjet-partizane-28-tetor-28-nentor/ Historiani Uran Butka tregon vrasjet partizane, 28 tetor-28 nëntor]
- ↑ [www.telegrafi.com/uran-butka-enver-hoxha-lejoi-udb-ne-te-pushkatonte-ne-shqiperi-mbi-1000-shqiptare-te-kosoves/ Uran Butka: Enver Hoxha lejoi UDB-në të pushkatonte në Shqipëri mbi 1000 shqiptarë të Kosovës]
- ↑ [www.panorama.com.al/uran-butka-arrati-te-letersia-permes-historise/ Uran Butka, «arrati» te letërsia përmes historisë]
Отрывок, характеризующий Бутка, Уран
Чем хуже было положение всяких дел, и в особенности его дел, тем Пьеру было приятнее, тем очевиднее было, что катастрофа, которой он ждал, приближается. Уже никого почти из знакомых Пьера не было в городе. Жюли уехала, княжна Марья уехала. Из близких знакомых одни Ростовы оставались; но к ним Пьер не ездил.В этот день Пьер, для того чтобы развлечься, поехал в село Воронцово смотреть большой воздушный шар, который строился Леппихом для погибели врага, и пробный шар, который должен был быть пущен завтра. Шар этот был еще не готов; но, как узнал Пьер, он строился по желанию государя. Государь писал графу Растопчину об этом шаре следующее:
«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».
[Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его.
Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.]
Возвращаясь домой из Воронцова и проезжая по Болотной площади, Пьер увидал толпу у Лобного места, остановился и слез с дрожек. Это была экзекуция французского повара, обвиненного в шпионстве. Экзекуция только что кончилась, и палач отвязывал от кобылы жалостно стонавшего толстого человека с рыжими бакенбардами, в синих чулках и зеленом камзоле. Другой преступник, худенький и бледный, стоял тут же. Оба, судя по лицам, были французы. С испуганно болезненным видом, подобным тому, который имел худой француз, Пьер протолкался сквозь толпу.
– Что это? Кто? За что? – спрашивал он. Но вниманье толпы – чиновников, мещан, купцов, мужиков, женщин в салопах и шубках – так было жадно сосредоточено на то, что происходило на Лобном месте, что никто не отвечал ему. Толстый человек поднялся, нахмурившись, пожал плечами и, очевидно, желая выразить твердость, стал, не глядя вокруг себя, надевать камзол; но вдруг губы его задрожали, и он заплакал, сам сердясь на себя, как плачут взрослые сангвинические люди. Толпа громко заговорила, как показалось Пьеру, – для того, чтобы заглушить в самой себе чувство жалости.
– Повар чей то княжеский…
– Что, мусью, видно, русский соус кисел французу пришелся… оскомину набил, – сказал сморщенный приказный, стоявший подле Пьера, в то время как француз заплакал. Приказный оглянулся вокруг себя, видимо, ожидая оценки своей шутки. Некоторые засмеялись, некоторые испуганно продолжали смотреть на палача, который раздевал другого.
Пьер засопел носом, сморщился и, быстро повернувшись, пошел назад к дрожкам, не переставая что то бормотать про себя в то время, как он шел и садился. В продолжение дороги он несколько раз вздрагивал и вскрикивал так громко, что кучер спрашивал его:
– Что прикажете?
– Куда ж ты едешь? – крикнул Пьер на кучера, выезжавшего на Лубянку.
– К главнокомандующему приказали, – отвечал кучер.
– Дурак! скотина! – закричал Пьер, что редко с ним случалось, ругая своего кучера. – Домой я велел; и скорее ступай, болван. Еще нынче надо выехать, – про себя проговорил Пьер.
Пьер при виде наказанного француза и толпы, окружавшей Лобное место, так окончательно решил, что не может долее оставаться в Москве и едет нынче же в армию, что ему казалось, что он или сказал об этом кучеру, или что кучер сам должен был знать это.
Приехав домой, Пьер отдал приказание своему все знающему, все умеющему, известному всей Москве кучеру Евстафьевичу о том, что он в ночь едет в Можайск к войску и чтобы туда были высланы его верховые лошади. Все это не могло быть сделано в тот же день, и потому, по представлению Евстафьевича, Пьер должен был отложить свой отъезд до другого дня, с тем чтобы дать время подставам выехать на дорогу.
24 го числа прояснело после дурной погоды, и в этот день после обеда Пьер выехал из Москвы. Ночью, переменя лошадей в Перхушкове, Пьер узнал, что в этот вечер было большое сражение. Рассказывали, что здесь, в Перхушкове, земля дрожала от выстрелов. На вопросы Пьера о том, кто победил, никто не мог дать ему ответа. (Это было сражение 24 го числа при Шевардине.) На рассвете Пьер подъезжал к Можайску.
Все дома Можайска были заняты постоем войск, и на постоялом дворе, на котором Пьера встретили его берейтор и кучер, в горницах не было места: все было полно офицерами.
В Можайске и за Можайском везде стояли и шли войска. Казаки, пешие, конные солдаты, фуры, ящики, пушки виднелись со всех сторон. Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы и чем глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и не испытанное еще им новое радостное чувство. Это было чувство, подобное тому, которое он испытывал и в Слободском дворце во время приезда государя, – чувство необходимости предпринять что то и пожертвовать чем то. Он испытывал теперь приятное чувство сознания того, что все то, что составляет счастье людей, удобства жизни, богатство, даже самая жизнь, есть вздор, который приятно откинуть в сравнении с чем то… С чем, Пьер не мог себе дать отчета, да и ее старался уяснить себе, для кого и для чего он находит особенную прелесть пожертвовать всем. Его не занимало то, для чего он хочет жертвовать, но самое жертвование составляло для него новое радостное чувство.
24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
