Бутырка-блог

«Бутырка-блог» — дневник предпринимателя Алексея Козлова, начатый им во время его почти двухлетнего пребывания в Бутырском следственном изоляторе и получивший известность после опубликования в интернете с помощью его жены и соавтора, журналистки Ольги Романовой.

В 2010 году напечатан издательством АСТ как книга «Бутырка», автор — Ольга Романова, с аннотацией: «это документальные дневники двоих: мужа, арестованного летом 2008 года, и жены, неожиданно оставшейся наедине с огромными проблемами — криминальными, кредитными и моральными».

Авторы

• Алексей Козлов — до своего ареста российский миллионер (состояние около 10 млн долл.). Закончил два университета (Москва и США), по образованию финансист. 12 лет работал в банковской системе, закончив свою банковскую карьеру на посту первого вице-президента крупного банка. Заработанные средства вложил в девелоперский бизнес на волне подъема строительства, занимался строительством офисных зданий. Не поделил «со старшим партнером свою долю в бизнесе», в результате чего летом 2007 года был арестован и в марте 2009 года осуждён на 8 лет по части 4 ст. 159 (мошенничество), ст. 30 — ст. 174.1 (покушение на легализацию или отмывание денежных средств), по словам самого Козлова, «две самые популярные и „удобные“ статьи УК, по которым уже арестованы и осуждены тысячи российских бизнесменов». После почти 2-х лет в Бутырской тюрьме Козлов был переведён в исправительную колонию общего режима № 3 в Тамбовской области, а в октябре 2010 года переведен в колонию-поселение в город Губаха Пермского края. В сентябре 2011 года Верховный суд РФ отменил обвинительный приговор Козлову в связи с нарушением принципа презумпции невиновности и направил дело на новое рассмотрение. Вскоре Алексей Козлов был освобожден из-под стражи.

• Романова, Ольга Евгеньевна (р. 1966), супруга Козлова, журналист и телеведущая, дважды лауреат ТЭФИ, профессор Высшей школы экономики, в прошлом главный редактор российской версии журнала BusinessWeek — составитель «Бутырка-блога» и автор некоторых постов «от лица жены», заполняющих лакуны повествования. С января 2009 по по апрель 2010 года работала в Slon.ru редактором отдела блогов, что способствовало публикации дневника. Мать двоих детей.

Дело Козлова

В «Бутырка-блоге» рассказчики почти не рассказывают о сути дела, приведшего к аресту и заключения Козлова, упоминая лишь некоторые детали и давая общую характеристику делу, как экономическому. Это проистекает из «бытописательской» темы дневника. Также не упоминаются конкретные фамилии. Суть дела видна по сторонним публикациям. Так, в сентябре 2010 года «Газета.ру» пишет, что «журналистка Ольга Романова подала в Генпрокуратуру жалобу, в которой заявила, что уголовное дело против её мужа Алексея Козлова было сфабриковано по указанию экс-сенатора Владимира Слуцкера».

Согласно интервью Ольги Романовой: «Слуцкер и Козлов в 2006 году были деловыми партнерами. Козлов возглавлял фирму „Финвест“, совладельцем которой был Слуцкер, а в 2007 году решил выйти из этого бизнеса, забрав причитающуюся ему долю. (…) Когда он сообщил об этом Слуцкеру, тот пообещал „закатать мужа в асфальт“, а летом 2007 года Козлова арестовали по обвинению в мошенничестве. В обвинительном заключении говорилось, что в 2007 году Козлов с помощью поддельных документов перевел более 600 тысяч акций ОАО „Искож“ на счета офшорной компании „Карнавон Лимитед“, а затем собирался перепродать их». В своем интервью «Независимой газете» Романова также выдвигает несколько версий того, что могло послужить поводом для «наезда» на её мужа, также она рассказывает об отношениях Козлова и Слуцкера.

Публикации

Дневник был начат 25 августа 2008 года, почти через месяц после ареста. Первая публикация дневника в интернете — на сайте Slon.ru, датируется 30 мая 2009 года. Некоторое время автору удавалось сохранять анонимность и публиковаться как Александр N. После того, как на публикации обратила внимание не только сетевая общественность, но и власти, Козлов был «разоблачен», и это отразилось на условиях его дальнейшего заключения.

С 27 мая 2010 года публикации раздвоились и продолжились также и на сайте Forbes.ru: после нескольких постов Козлова постепенно «Бутырка-блог» стал коллективным, здесь публикуются осуждённые предприниматели, их родственники, юристы, журналисты. Опубликованы посты предпринимателя Павла Подкорытова (бывшего корпоративного директора корпорации «Уралинвестэнерго», арестован в 2005 году, заключен в СИЗО города Екатеринбурга), Сергея Бобылева (генерального директора фирмы «Санрайз», находился в «Матросской Тишине») и проч. Публикации на сайте Slon.ru, тем не менее, продолжаются в обычном режиме.

С 13 января 2010 года Ольга Романова ведёт в «Новой Газете» рубрику под названием «Зона Ольги Романовой», в которой продолжает тему, намеченную в «женских» постах «Бутырка-блога», рассказывая об участи и проблемы жен заключенных (как своих, так и знакомых).

В 2010 году блог напечатан издательством АСТ как книга «Бутырка», автор — Ольга Романова.

Содержание

«Автор подробно описывает свой арест, быт заключённых, тарифы на получение в тюрьме разнообразных услуг и поблажек, дает информацию, добытую в беседах с другими заключенными. Читать интересно — и страшно. Описание беззаконий и несообразностей в ведении дела поражает гораздо меньше, чем, скажем, цифры: оказывается, за возможность „сидеть нормально“, то есть с передачами и запрещёнными вещами, сокамерникам приходится скидываться по 300 тыс. рублей в месяц с носа, и такса неуклонно повышается. Затем начинаешь задумываться об общественных импликациях происходящего. Вот цитата: „Я не встретил в тюрьме ни одного бизнесмена, который изъявил бы желание продолжать заниматься бизнесом в России, выйдя из тюрьмы. Мысли у всех одни: продать всё, что осталось, и начать с нуля где-нибудь в более благоприятном для ведения дел месте — хоть на Украине, хоть в Грузии, но только не в России“».

Отклики

В апреле 2010 года «Бутырка-блог» победил в международном конкурсе The Best of Blogs, который проводит медиакомпания Deutsche Welle, в категории «Лучший русскоязычный блог по версии читателей».

«Частный корреспондент» упоминает «Бутырка-блог» в числе онлайн-дневников, которые превратили этот жанр из маргинального феномена в значимое явление российского информационного пространства. «Русский репортёр» характеризует его так: «это блог, который вел из тюрьмы бизнесмен, арестованный по сфабрикованному заказному делу; он максимально воздерживается от каких бы то ни было рассуждений и просто свидетельствует» и опубликованную книгу «Бутырка» в обзоре ярмарки Non/fiction причисляет к рубрике «Биография и мемуары». В сентябре 2010 года «Русский репортёр» пишет, что «для многих опрошенных нами экспертов событием года стал „Бутырка-блог“». «Русский Newsweek» в мае 2010 года посвятил Козлову статью с подзаголовком «Как самый известный российский тюремный интернет-дневник изменил жизнь осуждённого, его жены и их колонии». Журнал «Огонёк» назвал его «хитом рунета в этом году». СМИ использовали описанные Козловым реалии быта и антисанитарию Бутырки для воссоздания ситуации, приведшей к гибели юриста Сергея Магницкого в той же тюрьме. Проект «Соль» ставит «Бутырка-блог» в один ряд с такими книгами, как «Неэлектронные письма» (2008, автор — финансовый директор компании СОФЭКС Яна Яковлева, фигурант так называемого «дела химиков»); «Пряник» (1999, автор — военный журналист, «узник совести», обладатель премии «Репортёры без границ» Григорий Пасько); «По тюрьмам» (2004, автор — политик и писатель Эдуард Лимонов).

Ссылки

• [slon.ru/blogs/butirka/ «Бутырка-блог»] на Слон.ру
• [www.forbes.ru/blog/50357-butyrka-blog «Бутырка-блог»] на Forbes.ru
• [www.novayagazeta.ru/data/?auth=744137&sb_a=%3E%3E «Зона Ольги Романовой»] в «Новой Газете»

См. также

• Сергей Магнитский

Отрывок, характеризующий Бутырка-блог

И не Наполеон распоряжался ходом сраженья, потому что из диспозиции его ничего не было исполнено и во время сражения он не знал про то, что происходило впереди его. Стало быть, и то, каким образом эти люди убивали друг друга, происходило не по воле Наполеона, а шло независимо от него, по воле сотен тысяч людей, участвовавших в общем деле. Наполеону казалось только, что все дело происходило по воле его. И потому вопрос о том, был ли или не был у Наполеона насморк, не имеет для истории большего интереса, чем вопрос о насморке последнего фурштатского солдата.
Тем более 26 го августа насморк Наполеона не имел значения, что показания писателей о том, будто вследствие насморка Наполеона его диспозиция и распоряжения во время сражения были не так хороши, как прежние, – совершенно несправедливы.
Выписанная здесь диспозиция нисколько не была хуже, а даже лучше всех прежних диспозиций, по которым выигрывались сражения. Мнимые распоряжения во время сражения были тоже не хуже прежних, а точно такие же, как и всегда. Но диспозиция и распоряжения эти кажутся только хуже прежних потому, что Бородинское сражение было первое, которого не выиграл Наполеон. Все самые прекрасные и глубокомысленные диспозиции и распоряжения кажутся очень дурными, и каждый ученый военный с значительным видом критикует их, когда сражение по ним не выиграно, и самью плохие диспозиции и распоряжения кажутся очень хорошими, и серьезные люди в целых томах доказывают достоинства плохих распоряжений, когда по ним выиграно сражение.
Диспозиция, составленная Вейротером в Аустерлицком сражении, была образец совершенства в сочинениях этого рода, но ее все таки осудили, осудили за ее совершенство, за слишком большую подробность.
Наполеон в Бородинском сражении исполнял свое дело представителя власти так же хорошо, и еще лучше, чем в других сражениях. Он не сделал ничего вредного для хода сражения; он склонялся на мнения более благоразумные; он не путал, не противоречил сам себе, не испугался и не убежал с поля сражения, а с своим большим тактом и опытом войны спокойно и достойно исполнял свою роль кажущегося начальствованья.


Вернувшись после второй озабоченной поездки по линии, Наполеон сказал:
– Шахматы поставлены, игра начнется завтра.
Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l'imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd'hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m'avez fait l'honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l'eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
– Oui, Sire, [Да, государь.] – отвечал Рапп.
Наполеон взял пастильку, положил ее в рот и посмотрел на часы. Спать ему не хотелось, до утра было еще далеко; а чтобы убить время, распоряжений никаких нельзя уже было делать, потому что все были сделаны и приводились теперь в исполнение.
– A t on distribue les biscuits et le riz aux regiments de la garde? [Роздали ли сухари и рис гвардейцам?] – строго спросил Наполеон.
– Oui, Sire. [Да, государь.]
– Mais le riz? [Но рис?]
Рапп отвечал, что он передал приказанья государя о рисе, но Наполеон недовольно покачал головой, как будто он не верил, чтобы приказание его было исполнено. Слуга вошел с пуншем. Наполеон велел подать другой стакан Раппу и молча отпивал глотки из своего.
– У меня нет ни вкуса, ни обоняния, – сказал он, принюхиваясь к стакану. – Этот насморк надоел мне. Они толкуют про медицину. Какая медицина, когда они не могут вылечить насморка? Корвизар дал мне эти пастильки, но они ничего не помогают. Что они могут лечить? Лечить нельзя. Notre corps est une machine a vivre. Il est organise pour cela, c'est sa nature; laissez y la vie a son aise, qu'elle s'y defende elle meme: elle fera plus que si vous la paralysiez en l'encombrant de remedes. Notre corps est comme une montre parfaite qui doit aller un certain temps; l'horloger n'a pas la faculte de l'ouvrir, il ne peut la manier qu'a tatons et les yeux bandes. Notre corps est une machine a vivre, voila tout. [Наше тело есть машина для жизни. Оно для этого устроено. Оставьте в нем жизнь в покое, пускай она сама защищается, она больше сделает одна, чем когда вы ей будете мешать лекарствами. Наше тело подобно часам, которые должны идти известное время; часовщик не может открыть их и только ощупью и с завязанными глазами может управлять ими. Наше тело есть машина для жизни. Вот и все.] – И как будто вступив на путь определений, definitions, которые любил Наполеон, он неожиданно сделал новое определение. – Вы знаете ли, Рапп, что такое военное искусство? – спросил он. – Искусство быть сильнее неприятеля в известный момент. Voila tout. [Вот и все.]
Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.