Город
Бухараузб. Buxoro, Бухоро
|
Бухара́ (узб. Buxoro, Бухоро) — один из древнейших городов Центральной Азии, областной центр Бухарской области Республики Узбекистан.
Культурный слой на территории города составляет более 20 м: на такой глубине археологи обнаружили остатки жилых и общественных зданий, посуду и монеты, орудия труда и ювелирные изделия, которые датируются IV веком до н. э.
История
Древняя Бухара
Возраст Бухары превышает 2500 лет. С возникновением города связаны различные легенды и предания. В одной из легенд рассказывается, что сын царя Сиявуш прибыл в Бухару, женился на дочери царя Афрасиаба и построил там крепость Арк.
В древности Бухара входила в состав одной из областей Средней Азии — Согда, где уже во времена Александра Македонского была развита градостроительная структура. Существуют различные версии происхождения названия города: по одной версии, слово «Бухара» означает «монастырь» (вихара), по другой — «обитель знания». По третьей версии в Бухарском оазисе, где подземные воды находятся близко к поверхности, туалет сооружали над искусственным холмом, внутри которого проделывалась дыра, и фекалии стекали в специальные большие глиняные сосуды (хум). Из-за таких туалетов в Бухаре, особенно летом, стояла постоянная вонь, отчего город прозвали Абу́ Хара́ (араб. أبو خراء — Отец дерьма)[29]
Недалеко от города располагалось античное поселение Варахша, известное своими настенными росписями, представлявшими сцены охоты на гепардов. Центром Бухары является крепость Арк, где проживали правители и их приближённые. За её стенами сложился собственно город — «шахристан». Его окружали торгово-ремесленные предместья — «рабад». Через Бухару пролегал Великий шёлковый путь. Здесь было более 60 караван-сараев, где размещались купцы из Индии, Китая, Ирана и других стран.
В древности Бухара и её округа была окружена большой оборонительной стеной.
Античное Время и Раннее средневековье
В VI веке до н. э. только отстроенный город был захвачен персидской династией Ахеменидов, в 329 году до н. э. — Александром Великим.
В V веке Бухара вошла в состав государства эфталитов. Китайским историкам Бухара была известна под названием Ань[3] (安國) и по-традиции считалось остатком Парфянского государства (Аньси). Правитель происходил из рода Чжаоу (昭武, род юэчжийского происхождения, возможно искажённое Ябгу/Явуга), того же что правил в Кангюе. Имя правителя — Шэли (или Шэлидин). Его жена дочь правителя Кангюя. В городе пять рядов стен и канал с водой. У дворца плоская крыша. Трон князя изображает золотого верблюда и в высоту 7-8 чи (2,5-3м). Княгиня участвует в официальных приёмах и сидит напротив мужа лицом к нему. Делами ведают 3 чиновника. Обычаи похожи на кангюйские, но также бывают близкородственные браки (вероятно влияние Зороастризма). При Суй Ян-ди в Ань прибыл посол Ду Синмань (杜行滿), он привёз оттуда пятицветную соль. У Ань есть вассальное государство Би (畢), где проживает всего 1000 семейств[4].
Между 563—567 годами близ Бухары произошло кровопролитное сражение между эфталитами во главе с Гатифаром и тюрками Истеми-ябгу-кагана. В восьмидневной схватке эфталиты были разбиты.
В 585—586 годах в Бухаре произошло восстание Абруя, которое было подавлено тюркским принцем Иль Арсланом (Шери Кишвар по-персидски).
В 603—658 годах Бухара была одним из согдийских владений, подчинявшихся Западно-тюркскому каганату. Перед арабским нашествием Бухарой управляла династия бухархудатов. В согдийские времена город был известен как Нумижент, позже переименованный по совету монастыря Санскрит в Вихару и стал главным городом Согдианы.
Правители
Бухара (ок. 580 - 775)
Стол. Бухара (Бухо). Титул: бухар-худат.
- Шир-и-Кешвар (ок. 580 - 610).
- Кана (ок. 632).
- Кабач-хатун (ок. 674 - 710) f
- Вардан-худа, сын (сопр. ок. 708).
- Тахшада, сын (ок. 710 - 39)*
- Кутейба, сын (739 - 51)*
- Буният, брат (751 - 75, ум. 783).
- 775, факт. 739 арабское завоевание[5].
Эпоха Саманидов, Караханидов и Хорезмшахов
В начале VII века Бухарой на протяжении 15 лет управляла женщина по имени Хатун, мать будущего бухархудата Тахшады[6].
С приходом арабов в VII веке в Бухаре распространился ислам. С этого времени начали возводиться мечети и минареты, медресе и культовые комплексы.
Расцвет города начался, когда Бухара была избрана столицей государства Саманидов при Исмаиле Самани (892—907).
В X веке Бухара стала средоточием высокой культуры. Здесь работали многие учёные, известные всему миру, писатели, художники, такие как историк Наршахи, поэты Рудаки, Дакики, медик и математик, энциклопедист Ибн Сина (Авиценна) и др.
В эпоху Караханидов при правлении Арслан-хана (1102—1130) был построен один из шедевров бухарского зодчества — минарет Калян. В караханидское время в Бухаре по приглашению караханида Шамс аль мулька (1068—1080) некоторое время работал выдающийся поэт и учёный Омар Хайям.
В XII веке Бухарский оазис становится одним из центров суфизма в Центральной Азии. Одним из известных суфиев этого периода был Абдул-Халик Гидждувани.
В начале XIII века Бухара вошла в состав государства Хорезмшахов. В 1206 году в городе произошло восстание во главе с Малик Санджаром. Оно было подавлено войсками хорезмшаха Ала ад-дин Мухаммеда (1200—1220).
Монгольское нашествие
В феврале 1220 года Бухара была захвачена войсками Чингисхана, который въехал на коне в соборную мечеть города. Город был ограблен, а жители уведены в плен для помощи монголам в штурме Самарканда.
В 1238 году в Бухаре произошло антимонгольское восстание во главе с ремесленником Махмудом Тараби, которое было жестоко подавлено монголами.
В 1260-х годахК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3676 дней] в Бухаре побывал итальянский путешественник Марко Поло (1254—1324).
В 1273 году город был беспощадно ограблен и сожжён ордами чингизида Абака-хана.
Во второй половине XIII — первой половине XIV века монгольская знать начинает принимать ислам, а некоторые представители становятся мюридами суфийских шейхов. Среди них был такой известный шейх Бухары, как Сайф ад-дин Бохарзи.
В 1360-х годах в Бухаре под влиянием Хорасана зародилось демократическое движение сербедаров.
В XIV веке в Бухаре и прилегающей к ней области бурно развивается суфийское учение, наиболее известным представителем которого был Бахауддин Накшбанд.
Столица ханства в XVI — начале XX веков
В период правления Тимура (1370—1405) столицей империи был Самарканд. Тем не менее, в эти годы в Бухаре были построены мечеть Калян и мавзолей Чашмаи Аюб.
При Улугбеке Бухара обогатилась зданием нового медресе (1417). Здесь всё характерно для архитектуры того времени: ясность общего замысла, отличные пропорции, сдержанность декора. В украшении медресе использована мозаика из глазурованных кирпичей.
С воцарением шейбанида Убайдулла-хана (1487—1540), Бухара вновь стала столицей государства, получившего название Бухарское ханство. В эпоху Шейбанидов в Бухаре были построены десятки новых медресе, мечетей, караван-сараев, торговых куполов. Город достиг своего расцвета при правлении шейбанида Абдулла-хан II (1557—1598).
Город не выходил за пределы своей крепостной стены, построенной в XVI веке, и при этом вмещал в себя более 200 медресе и множество базаров, на которых можно было купить практически всё.
Свой современный облик город приобрёл во времена династий Шейбанидов и Аштарханидов в XVI—XVII веках, когда были построены большинство из его мечетей и медресе, караван-сараев и бань, крепостных стен и ворот, а также крупные архитектурные ансамбли и усыпальницы. До настоящего времени сохранились стены старинной цитадели, более 140 архитектурных памятников мусульманской эпохи (минарет Пои-Калян XII века, медресе Кукельдаш и Улугбека XI—XVI веков, Ляби-Хауз XVI—XVII веков, мавзолей Исмаила Самани (IX—X веков). В сохранившихся памятниках чётко прослеживаются черты местной самобытной архитектурной школы и мастерство бухарских зодчих.
Бухара считается одним из священных городов суфизма. В городе пребывали многие великие суфийские святые; один из самых почитаемых — Бахауддин Накшбанд, мавзолей которого считается среднеазиатской Меккой. Сюда приезжают верующие из разных мусульманских стран, чтобы попросить исполнения желаний и отвращения грехов.
В первой половине XVIII века Бухара, как и вся страна, оказалась в состоянии экономического кризиса.
В 1740 году город оказался во власти иранского шаха Надир-шаха.
С 1756 года Бухарское ханство называется Бухарским эмиратом. Со второй половины XVIII века Бухара благодаря политике Мухаммад Рахимбийя (1756—1758) и Шахмурада (1785—1800) постепенно выходит из кризисного состояния. В начале XIX века город восстановил свой былой статус центра исламской религии. В Бухаре были восстановлены десятки медресе, в которых учились студенты из разных стран исламского мира.
В 1770-х годах российская императрица Екатерина Великая в знак дружеских отношений выделила 50 тысяч рублей для строительства медресе в Бухаре. Медресе получило название в честь бухарского посла Эрназара эльчи. К сожалению, оно было разрушено большевиками в 1930-х годах.
По некоторым оценкам, в 1910 году население Бухары насчитывало 150 тысяч человек. В городе были 364 мечетей, 2 синагоги, более 50 базаров[7].
В 1868 году он попал в вассальную зависимость к Российской империи и получил статус её протектората.
Советский период
2 сентября 1920 года РККА во главе с М. В. Фрунзе в результате трёхдневного штурма захватила Бухару. При штурме города были задействованы десять самолётов-бомбардировщиков. Значительная часть города была разрушена. Бухарский эмир Сеид Алим-хан бежал из города и страны в Афганистан. Бухарский эмират прекратил своё существование.
14 сентября были образованы Всебухарский революционный комитет, Совет народных назиров (комиссаров), который возглавил Ф. Г. Ходжаев. 8 октября того же года Бухара стала столицей Бухарской народной советской республики, которая в 1924 году по национальному признаку была разделена между Узбекской ССР, Туркменской ССР и Таджикской АССР.
С 15 января 1938 года является центром Бухарской области Узбекистана.
Население
Численность населения по состоянию на 1 января 2014 года составляет 272,5 тыс. жителей[1]
- 1841 — 60—70 тыс.[8];
- 1939 — 59 тыс.;
- 1959 — 69 тыс.;
- 1970—112 тыс.;
- 1985—200 тыс.;
- 2014—272,5 тыс.
Население главным образом составляют — 82 % узбеки, также в городе проживают 6 % русские, 4 % таджики, 3 % татары, 1 % корейцы, 1 % туркмены, 1 % украинцы и другие 2 %[9].
Большинство населения исповедует ислам, также в Бухаре проживают православные, иудеи и др.
История населения
Население Бухары на протяжении более двух тысячелетий развивалось непрерывно, видоизменяясь и смешиваясь со всеми пришлыми группами.
Самыми древними жителями города были согдийцы, чей язык считается вымершим и относившимся к почти исчезнувшей северо-восточной подгруппе иранских языков (непонятный носителям других групп)[10].
Примерно с X века Средняя Азия завоевывается периодически то саманидами, то караханидами, в результате чего, в населении одновременно начинают распространяться тюркский (карлукский язык-караханидский язык) и западно-персидский (таджикский) языки. Также в этот период среди населения начинают распространятся этнонимы связанные с тюркскими племенами (бахрин, буркут и пр)[10].
Первая перепись по национальному признаку в городе Бухаре была проведена в 1926 г. Из 41 823 переписанных жителей, 27 823 человека определили себя как узбеки, 8 646 — таджики, 5 354 человека отнесли себя к другим народам[10].
Однако из-за отсутствия у населения понятия этнической нации, самоопределение строилось на отношении конкретного человека к государству, в связи с чем, население Бухары могло быть одновременно таджикоязычным и относить себя к узбекам, узбекоязычным и относить себя к таджикам. Также среди населения преобладал узбеко-таджикский билингвизм с большим количеством переходных форм (большое количество персидских слов в бухарском диалекте узбекского, а также большое количество узбекских слов в бухарском диалекте таджикского), который ещё больше затруднял самоидентификацию населения и приводил к расхождению в самосознании даже внутри отдельных семей[10].
Своеобразным было и понимание населением Бухары этнонимов: термин «таджик» местное население считало «иноплеменным» и использовало его для обозначения иностранцев (в основном персов), термин «узбек» использовался для обозначения коренного населения. Термин «узбек» или «узбак» был распространен среди местного населения и употреблялся в основном при самоидентификации перед иностранцами[10].
Внутри же оседлого населения, бухарцы, как и другие городские группы населения Средней Азии, использовали название местожительства (бухарцы, самаркандцы, ташкентцы и пр.), отдельные группы населения состоявшие в родстве со знаменитыми родами, использовали во внутриэтнической самоидентификации названия родов (часто бывших узбекских племен). Так многие жители соседних деревень, независимо от языка общения относили себя к узбекским племенам (бахрин, сараи и пр)[10].
Расхождение также касалось и определения родного языка, когда местное население называло узбекским таджикский язык, а таджикским — язык иностранцев-персов, что отчасти объясняется сильной обузбеченностью местного диалекта таджикского языка[10].
Аналогичная ситуация имела место и среди других народов Бухары, в частности арабов, которые относили себя к арабским племенам, при этом считая эти племена узбекским а себя узбеками[10].
В антропологическом плане население было крайне разнородным и часто отличалось по кварталам (к примеру узбекский квартал плетельщиков циновок- Буйрабофон, из-за замкнутой организации в гильдию, состоял в основном из горожан, связанных кровным родством как по мужской, так и по женской линиям)[10].
После революции, в ходе национального размежевания в Средней Азии, самоопределение бухарцев как узбеков ещё больше усилилось. В результате перемещения сельских жителей в город, численность населения резко возросла, узбеко-таджикский билингвизм в населении начал сокращаться. В период советской власти, практически всё население города стало частью образовавшейся узбекской этнической нации и начало относить себя к узбекам не только в гражданском смысле, но и в этническом[10].
Достопримечательности
Архитектурные ансамбли Пои-Калян, Ляби-хауз, Гаукушон, Бахауддин Накшбанд, Чор-Бакр, Тошмачит, мавзолей Саманидов и другие являются лучшими образцами творений средневековых зодчих XI—XVII веков. В Бухаре сохранилось также множество памятников жилой архитектуры и дворцов, бань и торговых сооружений.
Транспорт
Бухара имеет многочисленные маршрутные автобусы . Она достаточно бюджетная ,так же - как и многое в этом городе. Некоторые из них за какую то символическую сумму доставит своих пассажиров даже в другие области.
Для пожелавших быстро и комфортно передвигаться по городу не составит труда без каких либо усилий поймать такси...
В 1986-2005 годах в городе работал троллейбус.
Так же в городе действует ЖД Вокзал - функционирующий с 19-го века .Он соеденяет с другими жемчужинами Востока. ЖД Вокзал находится примерно в 15км от центра Бухары.
Аэропорт
В 2011 году был построен новый современный терминал. Он имеет одну взлётно-посадочную полосу и связывает город с Ташкентом, Ургенчом, Москвой, Санкт-Петербургом и Краснодаром.
Спорт
Футбол
Клуб футбольной высшей лиги Узбекистана Бухара .
Города-побратимы
См. также
Напишите отзыв о статье "Бухара"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.stat.uz/upload/str2.jpg Статистический буклет «О населении языком цифр»]
- ↑ [www.goldenpages.uz/avto/ Новые автомобильные номера Узбекистана]. Справочник Узбекистана — Золотые Страницы. [www.webcitation.org/6CRrtNN1e Архивировано из первоисточника 26 ноября 2012].
- ↑ Малявкин А. Г. «Танские Хроники…», 1989. стр 198.
- ↑ Бэй Ши. Цзюань 97
- ↑ Правители Мира. В. Эрлихман. 2009.
- ↑ М. Наршахи. [www.vostlit.info/Texts/rus12/Narsachi/text1.phtml История бухары]
- ↑ Средняя Азия. Ежемесячное литературно-историческое издание. Ред. А. Киснер. — Ташкент, 1910. — С. 146.
- ↑ Н. В. Ханыков. [www.vostlit.info/Texts/rus4/Hanykov1/text2.htm Описание Бухарского ханства]. — СПб., 1843.
- ↑ [www.buxoro.uz/main.php?LangID=uz&ID=15&MenuID=806&DivID=maintext Viloyat haqida - Shahar va tumanlar]. [web.archive.org/web/20140407080223/www.buxoro.uz/main.php?LangID=uz&ID=15&MenuID=806&DivID=maintext Архивировано из первоисточника Апрель 07, 2014].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 О. А. Сухарева «Бухара XIX — начала XX в.» (позднефеодальный город и его население). М.: Наука, 1966
- ↑ [www.izmir.bel.tr/kardeskentler.asp İzmir'in kardeş kentleri]. [www.webcitation.org/69f2n0MBu Архивировано из первоисточника 4 августа 2012].
- ↑ www.mezon.uz/news-in-uzbekistan/social/10765-bonn-i-bukhara-goroda-pobratimy
Литература
- Сухарева О. А. Бухара XIX — начало XX в. — М.: Наука, 1966.
- Массон В. М. Бухара в истории Узбекистана. — Бухара, 1995 — 52 с. — Рус., узб. — (Б-ка из сер. «Бухара и мировая культура»)
- Старая Бухара: гравюры, фотографии, открытки конца XIX — начала XX века. — Ташкент: Саньят, 2008.
Ссылки
- [www.youtube.com/watch?v=KTorIZYWoPQ Бухарский танец в исполнении Малики Калонтаровой]
|
Всемирное наследие ЮНЕСКО, объект № 602 [whc.unesco.org/ru/list/602 рус.] • [whc.unesco.org/en/list/602 англ.] • [whc.unesco.org/fr/list/602 фр.]
|
|
---|
|
| |
Другие достопримечательности |
---|
| |
|
|
|
|
|
---|
| Бекства | </div> | <tr style="height:2px"><td colspan="2"></td></tr><tr><th scope="row" class="navbox-group">Вассалы</th><td class="navbox-list navbox-even" style="text-align:left;border-left-width:2px;border-left-style:solid;width:100%;padding:0px"></div></td></tr></table></td></tr></table>
Отрывок, характеризующий БухараНаполеон испытывал тяжелое чувство, подобное тому, которое испытывает всегда счастливый игрок, безумно кидавший свои деньги, всегда выигрывавший и вдруг, именно тогда, когда он рассчитал все случайности игры, чувствующий, что чем более обдуман его ход, тем вернее он проигрывает.
Войска были те же, генералы те же, те же были приготовления, та же диспозиция, та же proclamation courte et energique [прокламация короткая и энергическая], он сам был тот же, он это знал, он знал, что он был даже гораздо опытнее и искуснее теперь, чем он был прежде, даже враг был тот же, как под Аустерлицем и Фридландом; но страшный размах руки падал волшебно бессильно.
Все те прежние приемы, бывало, неизменно увенчиваемые успехом: и сосредоточение батарей на один пункт, и атака резервов для прорвания линии, и атака кавалерии des hommes de fer [железных людей], – все эти приемы уже были употреблены, и не только не было победы, но со всех сторон приходили одни и те же известия об убитых и раненых генералах, о необходимости подкреплений, о невозможности сбить русских и о расстройстве войск.
Прежде после двух трех распоряжений, двух трех фраз скакали с поздравлениями и веселыми лицами маршалы и адъютанты, объявляя трофеями корпуса пленных, des faisceaux de drapeaux et d'aigles ennemis, [пуки неприятельских орлов и знамен,] и пушки, и обозы, и Мюрат просил только позволения пускать кавалерию для забрания обозов. Так было под Лоди, Маренго, Арколем, Иеной, Аустерлицем, Ваграмом и так далее, и так далее. Теперь же что то странное происходило с его войсками.
Несмотря на известие о взятии флешей, Наполеон видел, что это было не то, совсем не то, что было во всех его прежних сражениях. Он видел, что то же чувство, которое испытывал он, испытывали и все его окружающие люди, опытные в деле сражений. Все лица были печальны, все глаза избегали друг друга. Только один Боссе не мог понимать значения того, что совершалось. Наполеон же после своего долгого опыта войны знал хорошо, что значило в продолжение восьми часов, после всех употрсбленных усилий, невыигранное атакующим сражение. Он знал, что это было почти проигранное сражение и что малейшая случайность могла теперь – на той натянутой точке колебания, на которой стояло сражение, – погубить его и его войска.
Когда он перебирал в воображении всю эту странную русскую кампанию, в которой не было выиграно ни одного сраженья, в которой в два месяца не взято ни знамен, ни пушек, ни корпусов войск, когда глядел на скрытно печальные лица окружающих и слушал донесения о том, что русские всё стоят, – страшное чувство, подобное чувству, испытываемому в сновидениях, охватывало его, и ему приходили в голову все несчастные случайности, могущие погубить его. Русские могли напасть на его левое крыло, могли разорвать его середину, шальное ядро могло убить его самого. Все это было возможно. В прежних сражениях своих он обдумывал только случайности успеха, теперь же бесчисленное количество несчастных случайностей представлялось ему, и он ожидал их всех. Да, это было как во сне, когда человеку представляется наступающий на него злодей, и человек во сне размахнулся и ударил своего злодея с тем страшным усилием, которое, он знает, должно уничтожить его, и чувствует, что рука его, бессильная и мягкая, падает, как тряпка, и ужас неотразимой погибели обхватывает беспомощного человека.
Известие о том, что русские атакуют левый фланг французской армии, возбудило в Наполеоне этот ужас. Он молча сидел под курганом на складном стуле, опустив голову и положив локти на колена. Бертье подошел к нему и предложил проехаться по линии, чтобы убедиться, в каком положении находилось дело.
– Что? Что вы говорите? – сказал Наполеон. – Да, велите подать мне лошадь.
Он сел верхом и поехал к Семеновскому.
В медленно расходившемся пороховом дыме по всему тому пространству, по которому ехал Наполеон, – в лужах крови лежали лошади и люди, поодиночке и кучами. Подобного ужаса, такого количества убитых на таком малом пространстве никогда не видал еще и Наполеон, и никто из его генералов. Гул орудий, не перестававший десять часов сряду и измучивший ухо, придавал особенную значительность зрелищу (как музыка при живых картинах). Наполеон выехал на высоту Семеновского и сквозь дым увидал ряды людей в мундирах цветов, непривычных для его глаз. Это были русские.
Русские плотными рядами стояли позади Семеновского и кургана, и их орудия не переставая гудели и дымили по их линии. Сражения уже не было. Было продолжавшееся убийство, которое ни к чему не могло повести ни русских, ни французов. Наполеон остановил лошадь и впал опять в ту задумчивость, из которой вывел его Бертье; он не мог остановить того дела, которое делалось перед ним и вокруг него и которое считалось руководимым им и зависящим от него, и дело это ему в первый раз, вследствие неуспеха, представлялось ненужным и ужасным.
Один из генералов, подъехавших к Наполеону, позволил себе предложить ему ввести в дело старую гвардию. Ней и Бертье, стоявшие подле Наполеона, переглянулись между собой и презрительно улыбнулись на бессмысленное предложение этого генерала.
Наполеон опустил голову и долго молчал.
– A huit cent lieux de France je ne ferai pas demolir ma garde, [За три тысячи двести верст от Франции я не могу дать разгромить свою гвардию.] – сказал он и, повернув лошадь, поехал назад, к Шевардину.
Кутузов сидел, понурив седую голову и опустившись тяжелым телом, на покрытой ковром лавке, на том самом месте, на котором утром его видел Пьер. Он не делал никаких распоряжении, а только соглашался или не соглашался на то, что предлагали ему.
«Да, да, сделайте это, – отвечал он на различные предложения. – Да, да, съезди, голубчик, посмотри, – обращался он то к тому, то к другому из приближенных; или: – Нет, не надо, лучше подождем», – говорил он. Он выслушивал привозимые ему донесения, отдавал приказания, когда это требовалось подчиненным; но, выслушивая донесения, он, казалось, не интересовался смыслом слов того, что ему говорили, а что то другое в выражении лиц, в тоне речи доносивших интересовало его. Долголетним военным опытом он знал и старческим умом понимал, что руководить сотнями тысяч человек, борющихся с смертью, нельзя одному человеку, и знал, что решают участь сраженья не распоряжения главнокомандующего, не место, на котором стоят войска, не количество пушек и убитых людей, а та неуловимая сила, называемая духом войска, и он следил за этой силой и руководил ею, насколько это было в его власти.
Общее выражение лица Кутузова было сосредоточенное, спокойное внимание и напряжение, едва превозмогавшее усталость слабого и старого тела.
В одиннадцать часов утра ему привезли известие о том, что занятые французами флеши были опять отбиты, но что князь Багратион ранен. Кутузов ахнул и покачал головой.
– Поезжай к князю Петру Ивановичу и подробно узнай, что и как, – сказал он одному из адъютантов и вслед за тем обратился к принцу Виртембергскому, стоявшему позади него:
– Не угодно ли будет вашему высочеству принять командование первой армией.
Вскоре после отъезда принца, так скоро, что он еще не мог доехать до Семеновского, адъютант принца вернулся от него и доложил светлейшему, что принц просит войск.
Кутузов поморщился и послал Дохтурову приказание принять командование первой армией, а принца, без которого, как он сказал, он не может обойтись в эти важные минуты, просил вернуться к себе. Когда привезено было известие о взятии в плен Мюрата и штабные поздравляли Кутузова, он улыбнулся.
– Подождите, господа, – сказал он. – Сражение выиграно, и в пленении Мюрата нет ничего необыкновенного. Но лучше подождать радоваться. – Однако он послал адъютанта проехать по войскам с этим известием.
Когда с левого фланга прискакал Щербинин с донесением о занятии французами флешей и Семеновского, Кутузов, по звукам поля сражения и по лицу Щербинина угадав, что известия были нехорошие, встал, как бы разминая ноги, и, взяв под руку Щербинина, отвел его в сторону.
– Съезди, голубчик, – сказал он Ермолову, – посмотри, нельзя ли что сделать.
Кутузов был в Горках, в центре позиции русского войска. Направленная Наполеоном атака на наш левый фланг была несколько раз отбиваема. В центре французы не подвинулись далее Бородина. С левого фланга кавалерия Уварова заставила бежать французов.
В третьем часу атаки французов прекратились. На всех лицах, приезжавших с поля сражения, и на тех, которые стояли вокруг него, Кутузов читал выражение напряженности, дошедшей до высшей степени. Кутузов был доволен успехом дня сверх ожидания. Но физические силы оставляли старика. Несколько раз голова его низко опускалась, как бы падая, и он задремывал. Ему подали обедать.
Флигель адъютант Вольцоген, тот самый, который, проезжая мимо князя Андрея, говорил, что войну надо im Raum verlegon [перенести в пространство (нем.) ], и которого так ненавидел Багратион, во время обеда подъехал к Кутузову. Вольцоген приехал от Барклая с донесением о ходе дел на левом фланге. Благоразумный Барклай де Толли, видя толпы отбегающих раненых и расстроенные зады армии, взвесив все обстоятельства дела, решил, что сражение было проиграно, и с этим известием прислал к главнокомандующему своего любимца.
Кутузов с трудом жевал жареную курицу и сузившимися, повеселевшими глазами взглянул на Вольцогена.
Вольцоген, небрежно разминая ноги, с полупрезрительной улыбкой на губах, подошел к Кутузову, слегка дотронувшись до козырька рукою.
Вольцоген обращался с светлейшим с некоторой аффектированной небрежностью, имеющей целью показать, что он, как высокообразованный военный, предоставляет русским делать кумира из этого старого, бесполезного человека, а сам знает, с кем он имеет дело. «Der alte Herr (как называли Кутузова в своем кругу немцы) macht sich ganz bequem, [Старый господин покойно устроился (нем.) ] – подумал Вольцоген и, строго взглянув на тарелки, стоявшие перед Кутузовым, начал докладывать старому господину положение дел на левом фланге так, как приказал ему Барклай и как он сам его видел и понял.
– Все пункты нашей позиции в руках неприятеля и отбить нечем, потому что войск нет; они бегут, и нет возможности остановить их, – докладывал он.
Кутузов, остановившись жевать, удивленно, как будто не понимая того, что ему говорили, уставился на Вольцогена. Вольцоген, заметив волнение des alten Herrn, [старого господина (нем.) ] с улыбкой сказал:
– Я не считал себя вправе скрыть от вашей светлости того, что я видел… Войска в полном расстройстве…
– Вы видели? Вы видели?.. – нахмурившись, закричал Кутузов, быстро вставая и наступая на Вольцогена. – Как вы… как вы смеете!.. – делая угрожающие жесты трясущимися руками и захлебываясь, закричал он. – Как смоете вы, милостивый государь, говорить это мне. Вы ничего не знаете. Передайте от меня генералу Барклаю, что его сведения неверны и что настоящий ход сражения известен мне, главнокомандующему, лучше, чем ему.
Вольцоген хотел возразить что то, но Кутузов перебил его.
– Неприятель отбит на левом и поражен на правом фланге. Ежели вы плохо видели, милостивый государь, то не позволяйте себе говорить того, чего вы не знаете. Извольте ехать к генералу Барклаю и передать ему назавтра мое непременное намерение атаковать неприятеля, – строго сказал Кутузов. Все молчали, и слышно было одно тяжелое дыхание запыхавшегося старого генерала. – Отбиты везде, за что я благодарю бога и наше храброе войско. Неприятель побежден, и завтра погоним его из священной земли русской, – сказал Кутузов, крестясь; и вдруг всхлипнул от наступивших слез. Вольцоген, пожав плечами и скривив губы, молча отошел к стороне, удивляясь uber diese Eingenommenheit des alten Herrn. [на это самодурство старого господина. (нем.) ]
– Да, вот он, мой герой, – сказал Кутузов к полному красивому черноволосому генералу, который в это время входил на курган. Это был Раевский, проведший весь день на главном пункте Бородинского поля.
Раевский доносил, что войска твердо стоят на своих местах и что французы не смеют атаковать более. Выслушав его, Кутузов по французски сказал:
– Vous ne pensez donc pas comme lesautres que nous sommes obliges de nous retirer? [Вы, стало быть, не думаете, как другие, что мы должны отступить?]
– Au contraire, votre altesse, dans les affaires indecises c'est loujours le plus opiniatre qui reste victorieux, – отвечал Раевский, – et mon opinion… [Напротив, ваша светлость, в нерешительных делах остается победителем тот, кто упрямее, и мое мнение…]
– Кайсаров! – крикнул Кутузов своего адъютанта. – Садись пиши приказ на завтрашний день. А ты, – обратился он к другому, – поезжай по линии и объяви, что завтра мы атакуем.
Пока шел разговор с Раевским и диктовался приказ, Вольцоген вернулся от Барклая и доложил, что генерал Барклай де Толли желал бы иметь письменное подтверждение того приказа, который отдавал фельдмаршал.
Кутузов, не глядя на Вольцогена, приказал написать этот приказ, который, весьма основательно, для избежания личной ответственности, желал иметь бывший главнокомандующий.
И по неопределимой, таинственной связи, поддерживающей во всей армии одно и то же настроение, называемое духом армии и составляющее главный нерв войны, слова Кутузова, его приказ к сражению на завтрашний день, передались одновременно во все концы войска.
Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись.
Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.
Князь Андрей, точно так же как и все люди полка, нахмуренный и бледный, ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой, заложив назад руки и опустив голову. Делать и приказывать ему нечего было. Все делалось само собою. Убитых оттаскивали за фронт, раненых относили, ряды смыкались. Ежели отбегали солдаты, то они тотчас же поспешно возвращались. Сначала князь Андрей, считая своею обязанностью возбуждать мужество солдат и показывать им пример, прохаживался по рядам; но потом он убедился, что ему нечему и нечем учить их. Все силы его души, точно так же как и каждого солдата, были бессознательно направлены на то, чтобы удержаться только от созерцания ужаса того положения, в котором они были. Он ходил по лугу, волоча ноги, шаршавя траву и наблюдая пыль, которая покрывала его сапоги; то он шагал большими шагами, стараясь попадать в следы, оставленные косцами по лугу, то он, считая свои шаги, делал расчеты, сколько раз он должен пройти от межи до межи, чтобы сделать версту, то ошмурыгывал цветки полыни, растущие на меже, и растирал эти цветки в ладонях и принюхивался к душисто горькому, крепкому запаху. Изо всей вчерашней работы мысли не оставалось ничего. Он ни о чем не думал. Он прислушивался усталым слухом все к тем же звукам, различая свистенье полетов от гула выстрелов, посматривал на приглядевшиеся лица людей 1 го батальона и ждал. «Вот она… эта опять к нам! – думал он, прислушиваясь к приближавшемуся свисту чего то из закрытой области дыма. – Одна, другая! Еще! Попало… Он остановился и поглядел на ряды. „Нет, перенесло. А вот это попало“. И он опять принимался ходить, стараясь делать большие шаги, чтобы в шестнадцать шагов дойти до межи.
Свист и удар! В пяти шагах от него взрыло сухую землю и скрылось ядро. Невольный холод пробежал по его спине. Он опять поглядел на ряды. Вероятно, вырвало многих; большая толпа собралась у 2 го батальона.
|