Буше, Гаэтан

Гаэтан Буше
Общая информация
Оригинальное имя	фр. Gaétan Boucher
Гражданство	Канада
Дата рождения	10 мая 1958(1958-05-10) (65 лет)
Место рождения	Чарльсбург, Квебек, Канада
Титулы
Олимпийский чемпион	2
Чемпион мира	1
Личные рекорды
500 метров	37,22 (1985)
1000 метров	1.12,74 (1985)
1500 метров	1.53,60 (1987)
3000 метров	4.11,66 (1981)
5000 метров	7.23,61 (1981)
10 000 метров	15.56,4 (1982)
Медали
Конькобежный спорт Олимпийские игры Серебро Лэйк-Плэсид 1980 1000 м Золото Сараево 1984 1000 м Золото Сараево 1984 1500 м Бронза Сараево 1984 500 м Чемпионаты мира Серебро Инцелль 1979 спринтерское многоборье Серебро Вест-Эллис 1980 спринтерское многоборье Серебро Алькмар 1982 спринтерское многоборье Золото Тронхейм 1984 спринтерское многоборье Серебро Херенвен 1985 спринтерское многоборье Шорт-трек Чемпионаты мира Серебро Шампейн 1976 Многоборье Золото Гренобль 1977 Многоборье Золото Милан 1980 Многоборье Серебро Мёдон 1981 Многоборье Серебро Монктон 1982 Многоборье Государственные награды

Гаэтан Буше (фр. Gaétan Boucher; 10 мая 1958, Чарльсбург, Квебек) — канадский конькобежец и шорт-трекист. Двукратный олимпийский чемпион 1984 года по конькобежному спорту на дистанциях 1000 м и 1500 м, чемпион мира того же года по спринтерскому многоборью, серебряный призёр Олимпийских игр 1980 г. на дистанции 1000 м, бронзовый призёр Олимпиады-84 на дистанции 500 м, участник Олимпийских игр с 1976—1988.

В шорт-треке — двукратный чемпион мира и трёхкратный серебряный призёр в многоборье.

Отрывок, характеризующий Буше, Гаэтан

Платон Каратаев ничего не знал наизусть, кроме своей молитвы. Когда он говорил свои речи, он, начиная их, казалось, не знал, чем он их кончит.
Когда Пьер, иногда пораженный смыслом его речи, просил повторить сказанное, Платон не мог вспомнить того, что он сказал минуту тому назад, – так же, как он никак не мог словами сказать Пьеру свою любимую песню. Там было: «родимая, березанька и тошненько мне», но на словах не выходило никакого смысла. Он не понимал и не мог понять значения слов, отдельно взятых из речи. Каждое слово его и каждое действие было проявлением неизвестной ему деятельности, которая была его жизнь. Но жизнь его, как он сам смотрел на нее, не имела смысла как отдельная жизнь. Она имела смысл только как частица целого, которое он постоянно чувствовал. Его слова и действия выливались из него так же равномерно, необходимо и непосредственно, как запах отделяется от цветка. Он не мог понять ни цены, ни значения отдельно взятого действия или слова.


Получив от Николая известие о том, что брат ее находится с Ростовыми, в Ярославле, княжна Марья, несмотря на отговариванья тетки, тотчас же собралась ехать, и не только одна, но с племянником. Трудно ли, нетрудно, возможно или невозможно это было, она не спрашивала и не хотела знать: ее обязанность была не только самой быть подле, может быть, умирающего брата, но и сделать все возможное для того, чтобы привезти ему сына, и она поднялась ехать. Если князь Андрей сам не уведомлял ее, то княжна Марья объясняла ото или тем, что он был слишком слаб, чтобы писать, или тем, что он считал для нее и для своего сына этот длинный переезд слишком трудным и опасным.
В несколько дней княжна Марья собралась в дорогу. Экипажи ее состояли из огромной княжеской кареты, в которой она приехала в Воронеж, брички и повозки. С ней ехали m lle Bourienne, Николушка с гувернером, старая няня, три девушки, Тихон, молодой лакей и гайдук, которого тетка отпустила с нею.
Ехать обыкновенным путем на Москву нельзя было и думать, и потому окольный путь, который должна была сделать княжна Марья: на Липецк, Рязань, Владимир, Шую, был очень длинен, по неимению везде почтовых лошадей, очень труден и около Рязани, где, как говорили, показывались французы, даже опасен.
Во время этого трудного путешествия m lle Bourienne, Десаль и прислуга княжны Марьи были удивлены ее твердостью духа и деятельностью. Она позже всех ложилась, раньше всех вставала, и никакие затруднения не могли остановить ее. Благодаря ее деятельности и энергии, возбуждавшим ее спутников, к концу второй недели они подъезжали к Ярославлю.
В последнее время своего пребывания в Воронеже княжна Марья испытала лучшее счастье в своей жизни. Любовь ее к Ростову уже не мучила, не волновала ее. Любовь эта наполняла всю ее душу, сделалась нераздельною частью ее самой, и она не боролась более против нее. В последнее время княжна Марья убедилась, – хотя она никогда ясно словами определенно не говорила себе этого, – убедилась, что она была любима и любила. В этом она убедилась в последнее свое свидание с Николаем, когда он приехал ей объявить о том, что ее брат был с Ростовыми. Николай ни одним словом не намекнул на то, что теперь (в случае выздоровления князя Андрея) прежние отношения между ним и Наташей могли возобновиться, но княжна Марья видела по его лицу, что он знал и думал это. И, несмотря на то, его отношения к ней – осторожные, нежные и любовные – не только не изменились, но он, казалось, радовался тому, что теперь родство между ним и княжной Марьей позволяло ему свободнее выражать ей свою дружбу любовь, как иногда думала княжна Марья. Княжна Марья знала, что она любила в первый и последний раз в жизни, и чувствовала, что она любима, и была счастлива, спокойна в этом отношении.