Эсейса (аэропорт)
Поделись знанием:
В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
(перенаправлено с «Буэнос-Айрес (аэропорт)»)
| Международный аэропорт Министра Пистарини | ||||||||||
 | ||||||||||
| Информация | ||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Тип |
гражданский, военный | |||||||||
| Страна | ||||||||||
| Расположение |
22 км к юго-востоку от Буэнос-Айреса | |||||||||
|
Координаты: 34°48′49″ ю. ш. 58°32′29″ з. д. / 34.8138056° ю. ш. 58.5415000° з. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-34.8138056&mlon=-58.5415000&zoom=12 (O)] (Я) | ||||||||||
| Эксплуатант | ||||||||||
| Хаб для | ||||||||||
| Высота НУМ |
+20 м | |||||||||
| Часовой пояс |
UTC-3 | |||||||||
| Время работы |
круглосуточно | |||||||||
| Сайт |
[www.aa2000.com.ar www.aa2000.com.ar] | |||||||||
| Взлётно-посадочные полосы | ||||||||||
| ||||||||||
| Статистика (2010) | ||||||||||
| Годовой пассажиропоток |
93,456 млн | |||||||||
Источник:[2] | ||||||||||
Международный аэропорт Эсейсы, официальное название Mеждународный аэропорт министра Пистарини (исп. Aeropuerto Internacional Ministro Pistarini) — один из аэропортов коммерческого пользования, обслуживаемый в зоне Большого Буэнос-Айреса в городе Эсейса. Является крупнейшим международным аэропортом Аргентины и хабом для авиаперевозчиков Aerolíneas Argentinas и LAN Argentina.
История
Аэропорт носит имя генерала Хуана Пистарини (1882—1956). Первый гражданский полёт из него был совершён в Лондон в 1946 году. Аэропорт полностью спроектирован и построен аргентинскими архитекторами и инженерами[3] в период с 1945 по 1949 гг. Его строительство было главным проектом пятилетнего плана во время первого президентства Хуана Перона[3].
20 июня 1973 года в аэропорту произошло вооружённое столкновение[4] между правыми и левыми перонистами. В результате погибло 13 человек, 380 получили ранения[5].
Направления
Европа
| Авиакомпания | Пункты назначения |
|---|---|
| Lufthansa | Франкфурт-на-Майне |
| Aerolíneas Argentinas | Барселона, Мадрид, Рим, Лондон (возобновляется), Франкфурт-на-Майне (возобновляется) |
| Air Europa | Мадрид |
| Iberia Airlines | Мадрид |
| Alitalia | Рим |
| KLM | Амстердам |
| Air France | Париж |
| British Airways | Лондон |
Статистика
| Передвижений | 2010 | 2009 | 2008 | 2007 | 2006 | 2005 | 2004 | 2003 | 2002 | 2001 | 2000 |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Пассажиров | 8,786,807 | 7,924,759 | 8,012,794 | 7,487,779 | 6,867,596 | 6,365,989 | 5,567,544 | 4,891,038 | 4,087,553 | 5,190,283 | 6,196,975 |
| Грузов (метр. тонн) | - | 93,346 | 205,506 | 204,909 | 187,415 | 177,358 | 174,890 | 141,042 | 117,190 | 160,698 | 198,291 |
Доступ
Прямое направление в аэропорт: Автострада Риккьери (исп. Autopista Riccheri).
- Автомобилем: единственный маршрут через Автостраду Генерал-Лейтенанта Пабло Риккьери (исп. Ruta Nacional A002 Autopista Teniente General Pablo Riccheri)
- Колективо (городской автобус): номер 51 идёт с Пласа Конститусьон (исп. Plaza Constitución) и номер 8 начинает движение с Факультад-де-Инхеньерия (исп. Facultad de Ingeniería) и идёт на Площадь мая. Кроме того, можно доехать до аэропорта со станции «Эсейса» на экспрессе номер 502 (Expreso Esteban Echeverría) и со станции Монте-Гранде на экспрессе 394 (Empresa Monte Grande). Проезд на колективо дёшевый, но медленный и не рекомендуется, если имеется большой багаж.
- Микро: отъезд каждые 30 минут из центра Буэнос-Айреса.
- Remis: множество компаний, предлагающих доставку на этом виде такси до аэропорта.
- Такси: из Буэнос-Айреса можно доехать на нескольких такси (оплата раздельно). В аэропорту такси также ходит в Эсейсу (плата включена).
- Аренда машины: есть большое количество компаний предлагающих этот вид услуг.
См. также
Напишите отзыв о статье "Эсейса (аэропорт)"
Примечания
- ↑ [www.aa2000.com.ar Aeropuertos Argentina 2000] Официальный сайт
- ↑ [www.worldaerodata.com/wad.cgi?id=AR80200 World Aero Data] (англ.)
- ↑ 1 2 [www.flightglobal.com/pdfarchive/view/1949/1949%20-%201965.html CIVIL AVIATION NEWS]
- ↑ Строганов А. И. Новейшая история стран Латинской Америки. — М.: Высшая школа, 1995. — С. 240. — 415 с. — ISBN 5-06-002830-5.
- ↑ Pablo Calvo. [edant.clarin.com/suplementos/especiales/2005/08/28/l-01215.htm Ezeiza, una masacre que causó el estallido del peronismo] (исп.), Clarín (28 de agosto de 2008). Проверено 17 февраля 2014.
|
Это заготовка статьи об Аргентине. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи об аэропорте. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Эсейса (аэропорт)
На другое утро приезжие спали с дороги до 10 го часа.В предшествующей комнате валялись сабли, сумки, ташки, раскрытые чемоданы, грязные сапоги. Вычищенные две пары со шпорами были только что поставлены у стенки. Слуги приносили умывальники, горячую воду для бритья и вычищенные платья. Пахло табаком и мужчинами.
– Гей, Г'ишка, т'убку! – крикнул хриплый голос Васьки Денисова. – Ростов, вставай!
Ростов, протирая слипавшиеся глаза, поднял спутанную голову с жаркой подушки.
– А что поздно? – Поздно, 10 й час, – отвечал Наташин голос, и в соседней комнате послышалось шуршанье крахмаленных платьев, шопот и смех девичьих голосов, и в чуть растворенную дверь мелькнуло что то голубое, ленты, черные волоса и веселые лица. Это была Наташа с Соней и Петей, которые пришли наведаться, не встал ли.
– Николенька, вставай! – опять послышался голос Наташи у двери.
– Сейчас!
В это время Петя, в первой комнате, увидав и схватив сабли, и испытывая тот восторг, который испытывают мальчики, при виде воинственного старшего брата, и забыв, что сестрам неприлично видеть раздетых мужчин, отворил дверь.
– Это твоя сабля? – кричал он. Девочки отскочили. Денисов с испуганными глазами спрятал свои мохнатые ноги в одеяло, оглядываясь за помощью на товарища. Дверь пропустила Петю и опять затворилась. За дверью послышался смех.
– Николенька, выходи в халате, – проговорил голос Наташи.
– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
