Бызова, Злата Николаевна

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Бызова Злата Николаевна»)
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Бызова.
Бызова Злата Николаевна
Дата рождения:

29 марта 1927(1927-03-29)

Место рождения:

Ленинград

Дата смерти:

8 августа 2013(2013-08-08) (86 лет)

Место смерти:

Малая Вишера

Гражданство:

СССР СССР
Россия Россия

Жанр:

портрет, натюрморт, пейзаж

Учёба:

Институт имени Репина

Стиль:

Реализм

Работы на Викискладе

Злата Николаевна Бызова (29 марта 1927, Ленинград, СССР) — Русский советский художник, живописец, член Санкт-Петербургского Союза художников (до 1992 года — Ленинградской организации Союза художников РСФСР)[1].





Биография

Бызова Злата Николаевна родилась 29 марта 1927 года в Ленинграде. В 1950 году поступила на первый курс живописного факультета Ленинградского института живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина[2]. Занималась у Петра Белоусова, Леонида Худякова, Василия Соколова, Александра Зайцева[3].

В 1957 году окончила институт по мастерской Бориса Иогансона с присвоением квалификации художника живописи[4]. Дипломная работа - картина «Первые дни организации колхоза»[2] (находится в Научно-исследовательском музее Академии художеств в Петербурге)[5]. В этом же году картина демонстрировалась в Русском музее на выставке ленинградских художников и в Третьяковской галерее в Москве на Юбилейной Всесоюзной художественной выставке[6].

С 1957 года участвовала в выставках[7], экспонируя свои работы вместе с произведениями ведущих мастеров изобразительного искусства Ленинграда. Писала жанровые композиции, портреты, пейзажи, натюрморты, этюды с натуры. В 1960 была принята в члены ленинградского отделения Союза художников РСФСР по секции живописи. В 1959 вышла замуж за сокурсника по институту В. В. Фоменко.

Наиболее ярко живописное дарование Бызовой раскрылось в серии провинциальных портретов-типов, а также в многочисленных староладожских этюдах 1960-1970-х годов, созданных на творческой базе ленинградских художников в Старой Ладоге[3]. В дальнейшем в работах усиливается декоративность и графичность живописи, локальность цвета и условность композиции. Среди произведений, созданных Бызовой, картины «Первые дни организации колхоза»[8] (1957), «Серебристый день»[9], «Ладога», «Сумерки»[10] (все 1958), «Большая вода», «Старая Кинешма»[9] (обе 1959), «Возвращение»[11][12] (1959), «Весна»[13] (1960), «Зима на Волхове»[14], «Апрель», «Берёзки»[15], «Строители ГЭС»[9], «Зима в Старой Ладоге»[16] (все 1961), «На Волховстрой»[17] (1964), «Соревнование пахарей»[18] (1975), «Весенние заботы», «После работы»[19] (обе 1978), «Весенний день у полустанка»[20] (1980), «Ивушка»[21] (1981) и другие. В 1989—1992 годах работы Бызовой с успехом были представлены на выставках и аукционах русской живописи L' Ecole de Leningrad во Франции[22].

Произведения Бызовой находятся в музеях и частных собраниях в России[23], Финляндии, Германии, Франции[22] и других странах.

Напишите отзыв о статье "Бызова, Злата Николаевна"

Примечания

  1. ↑ Справочник членов Союза художников СССР. Том 1. - М: Советский художник, 1979. - с. 166.
  2. ↑ 1 2 Художники народов СССР. Биографический словарь. Том второй. - М: Искусство, 1972. - с. 133.
  3. ↑ 1 2 Иванов С. В. Неизвестный соцреализм. Ленинградская школа. - Санкт-Петербург: НП-Принт, 2007. - с. 358.
  4. ↑ Юбилейный Справочник выпускников Санкт-Петербургского академического института живописи, скульптуры и архитектуры имени И. Е. Репина Российской Академии художеств. 1915 - 2005. - Санкт Петербург: "Первоцвет", 2007. - с.78.
  5. ↑ Чегодаева М. Искусство как классовая идеология. // Диалог искусств. №4, 2010. С. 46.
  6. ↑ Всесоюзная художественная выставка, посвященная 40-летию Великой Октябрьской социалистической революции. Каталог. - М: Советский художник, 1957. - с.15.
  7. ↑ Всесоюзная художественная выставка, посвященная 40-летию Великой Октябрьской социалистической революции. Каталог. - М: Советский художник, 1957. - с. 15.
  8. ↑ 1917 - 1957. Выставка произведений ленинградских художников. Каталог. - Л: Ленинградский художник, 1958. - с.10.
  9. ↑ 1 2 3 Художники народов СССР. Биобиблиографический словарь. Т. 2. - М: Искусство, 1972. - с.134.
  10. ↑ Осенняя выставка произведений ленинградских художников 1958 года. Каталог. - Л: Художник РСФСР, 1959. - с.7.
  11. ↑ Выставка произведений ленинградских художников 1960 года. Каталог. - Л: Художник РСФСР, 1961. - с.10.
  12. ↑ Республиканская художественная выставка "Советская Россия". Живопись. Скульптура. Графика. Плакат. Монументально-декоративное и театрально-декорационное искусство. Каталог. - М: Министерство культуры РСФСР, 1960. - с.20.
  13. ↑ Выставка произведений ленинградских художников 1960 года. Каталог. - Л: Художник РСФСР, 1963. - с.7.
  14. ↑ Этюд в творчестве ленинградских художников. Выставка произведений. Каталог. - Санкт - Петербург: 1994. - с.3.
  15. ↑ Выставка произведений ленинградских художников 1961 года. Каталог. - Л: Художник РСФСР, 1964. - с.9.
  16. ↑ Иванов С. В. Неизвестный соцреализм. Ленинградская школа. - Санкт-Петербург: НП-Принт, 2007. - с.218.
  17. ↑ Ленинград. Зональная выставка. - Л: Художник РСФСР, 1965. - с.13.
  18. ↑ Наш современник. Зональная выставка произведений ленинградских художников 1975 года. Каталог. - Л: Художник РСФСР, 1980. - с.12.
  19. ↑ Осенняя выставка произведений ленинградских художников. 1978 года. Каталог. - Л: Художник РСФСР, 1983. - с.6.
  20. ↑ Зональная выставка произведений ленинградских художников 1980 года. Каталог. - Л: Художник РСФСР, 1983. - с.11.
  21. ↑ Иванов С. В. Неизвестный соцреализм. Ленинградская школа. - Санкт-Петербург: НП-Принт, 2007. - с.203.
  22. ↑ 1 2 L' Ecole de Leningrad. Auction Catalogue. - Paris: Drouot Richelieu, 11 Juin 1990. - p.160-161.
  23. ↑ Иванов С. В. Неизвестный соцреализм. Ленинградская школа. - Санкт-Петербург: НП-Принт, 2007. - с.6—7.

Галерея

  • Bizova-Zlata-Nikolaevna-Foggy-Morning-buk81bw.jpg

    Туманное утро. 1964

  • Bizova-Zlata-Nikolaevna-Pussy-Willows-buk08bw.jpg

    Ива. 1981

  • Bizova-Zlata-Nikolaevna-Winter-in-Old-Ladoga-dec85bw.jpg

    Зима в Старой Ладоге. 1961

  • Bizova-Zlata-Nikolaevna-Winter-on-Volkhov-River-new128bw.jpg

    Зима на Волхове. 1961

Выставки

Источники

См. также

Ссылки

  • [leningradartist.com/bio/b_rus.htm#65 Бызова Злата Николаевна] на сайте [www.leningradartist.com/index_r.html «Неизвестный соцреализм. Поиски и открытия»]
  • [www.leningradschool.com/outline_r.htm Иванов С. В. Ленинградская школа живописи. Очерк истории.]
  • [www.leningradschool.com/chronology_r.htm Хронология Ленинградской школы живописи.]

Отрывок, характеризующий Бызова, Злата Николаевна

Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея:
«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.


Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Бызова,_Злата_Николаевна&oldid=76200270»