Быков, Михаил Семёнович

Михаил Семёнович Быков
белор. Міхаіл Сямёнавіч Быкаў
Дата рождения	16 октября 1922(1922-10-16)
Место рождения	Жлобин
Дата смерти	30 апреля 1991(1991-04-30) (68 лет)
Место смерти	Бобруйск, БССР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	авиация
Годы службы	1940—1954
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Михаил Семёнович Быков (белор. Міхаіл Сямёнавіч Быкаў, 1922—1991) — подполковник Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1946). Почетный гражданин Бобруйска.

Биография

Михаил Быков родился 16 октября 1922 года в городе Жлобине (ныне — Гомельская область Белоруссии) в рабочей семье. Окончил девять классов школы № 6 города Бобруйска, после чего работал слесарем-монтажником на автобазе, одновременно учась в аэроклубе. В 1940 году был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. В том же году Быков окончил военную авиационную школу пилотов в Одессе. С июня 1941 года — на фронтах Великой Отечественной войны. К апрелю 1945 года капитан Михаил Быков командовал эскадрильей 571-го штурмового авиаполка 224-й штурмовой авиадивизии 8-го штурмового авиационного корпуса 8-й воздушной армии 4-го Украинского фронта.

К середине апреля 1945 года Быков совершил 174 боевых вылета, в ходе которых произвёл штурмовку и уничтожил 52 танка, 40 артиллерийских орудий, 12 самолётов на аэродромах, 12 складов с боеприпасами.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 15 мая 1946 года капитан Михаил Быков был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

После окончания войны Быков продолжил службу в Советской Армии. В 1948 году он прошёл подготовку к полётам в сложных метеорологических условиях, в 1952 году — окончил Высшие лётно-тактические курсы. В 1954 году в звании подполковника Быков был уволен в запас. Проживал в Бобруйске, работал инспектором по кадрам местного дорожно-строительного управления. Скончался 30 апреля 1991 года.

Был также награждён тремя орденами Красного Знамени, орденами Александра Невского, Отечественной войны 1-й и 2-й степеней, Красной Звезды, а также рядом медалей.

Литература

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=15436 Быков, Михаил Семёнович]. Сайт «Герои Страны».

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Герои Советского Союза — могилевчане. Минск, 1965. / стр.30-32.
• Навечно в сердце народном. 3-е изд., доп. и испр. Минск,1984. / стр.82.

Отрывок, характеризующий Быков, Михаил Семёнович

Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
Назади была верная погибель; впереди была надежда. Корабли были сожжены; не было другого спасения, кроме совокупного бегства, и на это совокупное бегство были устремлены все силы французов.