Быстров, Александр Семёнович

Александр Семёнович Быстров
генерал-лейтенант А. С. Быстров
Дата рождения	1904(1904)
Место рождения	деревня Лохны-Лысаны, Псковская губерния, Российская империя
Дата смерти	1964(1964)
Место смерти	Советский Союз
Принадлежность	Российская империя Российская империя РСФСР  СССР
Род войск	РККА, ОГПУ-НКВД-МГБ-МВД, Смерш
Годы службы	1928 — 1953
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии
В отставке	с ноября 1953 уволен по служебному несоответствию, в январе 1955 лишён воинского звания

Александр Семёнович Быстров (1904 — 1964) — начальник Особого отдела НКВД по Ленинградскому фронту, генерал-лейтенант (1944).

Биография

Окончил 4-классную земскую школу и 1 класс училища. С 1924 работал казначеем, заместителем председателя волостного исполкома, секретарь налоговой комиссии при финансовом отделе в Опочецком уезде Псковской губернии. Затем призван в армию. В РККА с 1927 служил в 56-й стрелковой дивизии.

В органах госбезопасности с 1930, работал в военной контрразведке: секретарь, помощник оперуполномоченного, полковой уполномоченный и старший оперуполномоченный Особого отдела (ОО) ОГПУ – ГУГБ НКВД 56-й стрелковой дивизии. Член ВКП(б) с 1932. С 1935 начальник ОО ГУГБ НКВД горнострелковой бригады в Мурманске, затем 54-й стрелковой дивизии. С 1939 до 1940 начальник ОО ГУГБ НКВД по 56-му стрелковому корпусу. Заместитель начальника ОО ГУГБ НКВД по 7-й армии Ленинградского военного округа по февраль 1941.

Заместитель начальника 3-го отдела 7-й армии Ленинградского военного округа по июль 1941. Заместитель начальника ОО НКВД по 7-й армии Северного, затем Карельского фронта по октябрь 1941. Начальник ОО НКВД по 26-й армии Западного фронта с 13 октября по 17 ноября 1941. Начальник ОО НКВД по 50-й армии Западного фронта до 2 мая 1942. Заместитель начальника ОО НКВД по Ленинградскому фронту до июня 1942, затем начальник с 25 июня 1942 до 29 апреля 1943. Начальник Управления контрразведки (УКР) СМЕРШ по Ленинградскому фронту с апреля 1943 по июль 1945.

Начальник Отдела контрразведки (ОКР) СМЕРШ по Ленинградскому военному округу с июля 1945 по май 1946. Начальник УКР МГБ по Ленинградскому военному округу с мая 1946 по 18 ноября 1949. Снят с должности в связи с «Ленинградским делом». В резерве МГБ с января по сентябрь 1950, в июне 1950 КПК объявлен строгий выговор с предупреждением за недостойное поведение. Слушатель курсов руководящего состава при Высшей школе МГБ с сентября 1950 по ноябрь 1951. Заместитель начальника УКР МГБ по Прикарпатскому военному округу с 26 октября 1951 по март 1953. Заместитель начальника УКР МВД по Прикарпатскому военному округу с марта по июль 1953. Начальник 3-го (оперативного) отдела Управления Особого лагеря № 1 (Минерального) МВД с июля по ноябрь 1953.

В ноябре 1953 уволен из органов МВД по служебному несоответствию. В январе 1955 лишён звания как дискредитировавший себя за время работы в органах.

Звания

• Старший лейтенант ГБ (13 октября 1939);
• Старший батальонный комиссар (июнь 1941);
• Капитан ГБ (?);
• Майор ГБ (28 декабря 1941);
• Старший майор ГБ (2 июля 1942);
• Комиссар ГБ (14 февраля 1943);
• Генерал-майор (26 мая 1943);
• Генерал-лейтенант (25 сентября 1944).

Награды

Орден Ленина, 4 ордена Красного Знамени, орден Кутузова II степени, орден Красной Звезды, медали.

Литература

• Север А. "Смерть шпионам!" Военная контрразведка СМЕРШ в годы Великой Отечественной войны. Издательство: Яуза, Эксмо, 2009. ISBN 978-5-699-33376-9.

Ссылки

• [shieldandsword.mozohin.ru/personnel/bystrov_a_s.htm Быстров Александр Семёнович]
• [www.generals.dk/general/Bystrov/Aleksandr_Semenovich/Soviet_Union.html Биография на сайте gererals.dk]
• [rosgenea.ru/?alf=2&page=34&serchcatal=%C1%FB%F1%F2%F0%EE%E2&radiobutton=4 Центр генеалогических исследований]

Отрывок, характеризующий Быстров, Александр Семёнович

– Он не мог жениться, потому что он был женат, – сказал Пьер.
Князь Андрей неприятно засмеялся, опять напоминая своего отца.
– А где же он теперь находится, ваш шурин, могу ли я узнать? – сказал он.
– Он уехал в Петер…. впрочем я не знаю, – сказал Пьер.
– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.


В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.