Дюрдаль, Бьёрн
Бьёрн Дюрдаль 
| ||
| Гражданство |  Норвегия
| |
| Дата рождения | 27 апреля 1944 (79 лет) | |
| Место рождения | Тронхейм | |
| Рост | 184 см | |
| Вес | 80 кг | |
| Карьера | ||
|---|---|---|
| Дисциплина | одиночки, двойки | |
| Клуб | Trondheims Akeforening | |
| В сборной | 1962—1976 | |
| Статус | завершил карьеру | |
| Последнее обновление: 11 марта 2014 | ||
Бьёрн И́нгебригт Дюрда́ль (норв. Bjørn Ingebrigt Dyrdahl; 27 апреля 1944, Тронхейм) — норвежский саночник, выступал за сборную Норвегии в начале 1960-х — середине 1970-х годов. Участник двух зимних Олимпийских игр, двукратный чемпион национального первенства, участник многих международных турниров.
Биография
Бьёрн Дюрдаль родился 27 апреля 1944 года в Тронхейме. Активно заниматься санным спортом начал с юных лет, первое время проходил подготовку под руководством собственного отца Арнольда Дюрдаля, в прошлом известного бобслеиста, затем тренировался в тронхеймском спортивном клубе «Акефоренинг». На международном уровне дебютировал в возрасте семнадцати лет, побывал на чемпионате Европы в австрийском Вайсенбахе, где финишировал среди одиночек двадцать седьмым, а также на чемпионате мира в польской Крынице, где показал пятьдесят второе время. В 1970 году стал чемпионом Норвегии на одноместных санях, помимо этого, занял девятое место на первенстве Европы в шведском Хаммарстранде и тридцать восьмое на первенстве мира в немецком Кёнигсзе. На чемпионате Европы 1971 года в австрийском Имсте был тридцать седьмым, тогда как на чемпионате мира в итальянской Вальдаоре пришёл к финишу пятидесятым.
В 1972 году Дюрдаль занял двадцать пятое место на европейском первенстве в Кёнигсзе и благодаря череде удачных выступлений удостоился права защищать честь страны на зимних Олимпийских играх в Саппоро — в мужском одиночном разряде закрыл здесь тридцатку сильнейших.
После Олимпиады Дюрдаль остался в основном составе национальной сборной и продолжил принимать участие в крупнейших международных турнирах. Так, в 1973 году он побывал на чемпионате мира в немецком Оберхофе, финишировал двадцать седьмым среди одиночек и последним двадцать шестым среди двоек. Год спустя на одноместных санях добрался до двадцатой позиции на первенстве Европы в австрийском Куфштайне, ещё через год показал девятнадцатый результат на мировом первенстве в Хаммарстранде. В 1976 году был десятым на чемпионате Европы в том же Хаммарстранде и прошёл квалификацию на Олимпийские игры в Инсбрук. На Олимпиаде крайне неудачно провёл первый заезд, в результате чего откатился в итоговом протоколе на тридцать шестое место. Несмотря на неудачу с олимпийским выступлением, Бьёрн Дюрдаль ещё некоторое время продолжал участвовать в состязаниях по санному спорту, в частности, в 1977 году во второй раз завоевал титул чемпиона Норвегии среди одноместных саней. Тем не менее, на международной арене добиться высоких результатов ему не удалось, и вскоре он принял решение завершить карьеру профессионального спортсмена, уступив место в сборной молодым норвежским саночникам.
Напишите отзыв о статье "Дюрдаль, Бьёрн"
Ссылки
- [www.sports-reference.com/olympics/athletes/dy/bjorn-dyrdahl-1.html Бьёрн Дюрдаль] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)
- [www.the-sports.org/bjorn-dyrdahl-luge-spf108078.html Бьёрн Дюрдаль] (англ.) — результаты выступлений на крупнейших чемпионатах
|
|
Это заготовка статьи о саночнике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Дюрдаль, Бьёрн
У княжны выступили на глаза слезы досады. Она отвернулась и хотела опять спросить у графини, где пройти к нему, как в дверях послышались легкие, стремительные, как будто веселые шаги. Княжна оглянулась и увидела почти вбегающую Наташу, ту Наташу, которая в то давнишнее свидание в Москве так не понравилась ей.Но не успела княжна взглянуть на лицо этой Наташи, как она поняла, что это был ее искренний товарищ по горю, и потому ее друг. Она бросилась ей навстречу и, обняв ее, заплакала на ее плече.
Как только Наташа, сидевшая у изголовья князя Андрея, узнала о приезде княжны Марьи, она тихо вышла из его комнаты теми быстрыми, как показалось княжне Марье, как будто веселыми шагами и побежала к ней.
На взволнованном лице ее, когда она вбежала в комнату, было только одно выражение – выражение любви, беспредельной любви к нему, к ней, ко всему тому, что было близко любимому человеку, выраженье жалости, страданья за других и страстного желанья отдать себя всю для того, чтобы помочь им. Видно было, что в эту минуту ни одной мысли о себе, о своих отношениях к нему не было в душе Наташи.
Чуткая княжна Марья с первого взгляда на лицо Наташи поняла все это и с горестным наслаждением плакала на ее плече.
– Пойдемте, пойдемте к нему, Мари, – проговорила Наташа, отводя ее в другую комнату.
Княжна Марья подняла лицо, отерла глаза и обратилась к Наташе. Она чувствовала, что от нее она все поймет и узнает.
– Что… – начала она вопрос, но вдруг остановилась. Она почувствовала, что словами нельзя ни спросить, ни ответить. Лицо и глаза Наташи должны были сказать все яснее и глубже.
Наташа смотрела на нее, но, казалось, была в страхе и сомнении – сказать или не сказать все то, что она знала; она как будто почувствовала, что перед этими лучистыми глазами, проникавшими в самую глубь ее сердца, нельзя не сказать всю, всю истину, какою она ее видела. Губа Наташи вдруг дрогнула, уродливые морщины образовались вокруг ее рта, и она, зарыдав, закрыла лицо руками.
Княжна Марья поняла все.
Но она все таки надеялась и спросила словами, в которые она не верила:
– Но как его рана? Вообще в каком он положении?
– Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа.
Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…
Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
