Бьюэлл, Эрик

Эрик Ф. Бьюэлл
Erik F. Buell
Род деятельности:	мотогонщик, инженер мотостроения, дизайнер, основатель компаний
Дата рождения:	2 апреля 1950(1950-04-02) (74 года)
Место рождения:	г. Питтсбург, штат Пеннсильвания, США
Гражданство:	американец
Награды и премии:	Motorcycle Hall of Fame (2002), Motorcyclist Of The Year (2011)

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Эрик Ф. Бьюэлл (родился 2 апреля 1950 года в г. Питсбург, штат Пенсильвания), основатель, бывший председатель и главный технический распорядитель Buell Motorcycle Company, которая в конечном счёте слилась с корпорацией Harley-Davidson. Эрик Бьюэлл прославился новаторскими идеями в новейших гоночных мотоциклетных технологиях. Так же Бьюэлл является основателем Erik Buell Racing.

История

Ранние годы

Бьюэлл вырос на ферме в Гибсонии, штат Пенсильвания, поэтому без труда мог управляться с различными механизмами с раннего возраста. Ещё в подростковые годы Бьюэлл заинтересовался мотоцилами. Его первым мотоциклом был итальянский 90-кубовый мопед Parilla. Эрик учился в университете Питтсбурга.

Мотоциклы и мотогонки

После мопеда Бьюэлл вплотную присматривался к 1200-кубовому Harley-Davidson. Цитата: «Если быть точным, это был Panhead 1957 года, на раме образца 1952 года, с эмблемой KHK спереди. Красного цвета, с отшелушивающейся краской и теми двумя совершенно сумасшедшими, висящими на ручках кисточками, которые можно было снять, и которые при езде болтались туда-сюда. Я напихал обрезков металлической проволоки в глушитель, чтобы сделать его не таким громким и меньше привлекать внимание полиции, но когда я хорошо давал газу, сзади он стрелял яркими вспышками пламени. Я тебе скажу, что это отличная вещь, когда ты ещё ребёнок!»

Бьюэлл участвовал в гонках по мотокроссу до того, как заинтересовался трековыми гонками в своем двадцатилетнем возрасте. Он ворвался в этот алчный мир трековых гонок на гоночном Ducati в AMA класс «Superbike» и на Yamaha TZ750 в «Formula One», вопреки программы возрастных ограничений участников гонок вYamaha.

Весь этот период Бьюэлл работал мотциклетным механиком днем, а вечером был техническим студентом на вечерних занятиях в университете Питтсбурга.

После приобретения достаточных технических знаний в 1979 году, Бьюэлл устроился на работу в Harley-Davidson, затем он прилетел в Милуоки, штат Висконсин, чтобы пройти собеседование и «пробить свой путь», как сказал Эрик. Работая в Harley-Davidson он был занят в разработке идей для новых мотоциклов, с дизайнерами Porsche участвовал в программе разработки V-образной четвёрки «Nova», был ответственным в требующем внимания вопросе стабильности, занят тонкостями в проектировке шасси для серии круизеров FXR, отмечен за его резиновые виброизолирующие демпферы для двигателей.

Во времена работы в Harley-Davidson, Бьюэлл на время забыл о своем гоночном хобби. Кроме того, когда Harley-Davidson переживали тяжелые времена на заре восьмидесятых, Эрик чувствовал, что было бы не правильно участвовать в гонках на мотоциклах японского или итальянского производства.

The Barton (англ. «Бартон»)

Впервые Бьюэлл услышал о маленькой, частной компании Barton, располагающейся в Великобритании и производившей двигатели широкого применения в 1981 году. Он купил их болид, производившийся ограниченным тиражом. На нём был установлен двухтактный четырёхцилиндровый двигатель, объёмом 750куб.см с жидкостным охлаждением. К сожалению, мотоцикл был очень бедно оснащен, в сборке использовались дешёвые материалы, а двигатель страдал от множества неконтролируемых механических неполадок ещё с начала его существования. Но как бы то ни было, благодаря инженерной подготовке Бьюэлла (и неустрашимому оптимизму) он чувствовал в себе силы при помощи своих наработок улучшить слабые места и заставить двигатель работать так, как нужно было ему.

Во время первой гонки Бьэлла в AMA National, которая проходила летом 1982 года на треке Pocono Speedway, на прототипе его мотоцикла все ещё использовался стоковый двигатель Barton, безо всяких изменений. Этим же двигателем Эрик оснастил и свою модель RW (RW — сокращение от Road Warrior — «Дорожный Воин»). Во время пробного заезда на трассе «Talladega», что в штате Алабама, на модели RW 750 удалось развить скорость в 286 км/ч. Эрик участвовал в соревнованиях Formula One внутри класса 500-кубовых машин (хотя двигатель Barton и имел объём в 750 см³, но он был разработан ещё до 1978 года, этот факт, согласно правилам AMA, позволял принимать участие в гонках это класса). Несмотря на несовершенства двигателя, Бьюэлл вполне успешно проявил себя на уровне местных клубов.

В 1982 компания Barton прекратила своё существование, и Бьюэлл получил возможность приобрести полный комплект стоковых запчастей и деталей, все чертежи и права на производство и продажу их двигателей. Это он и сделал, но поставка наработок Barton по какой-то причине серьёзно задержалась, что лишило Эрика возможности использовать все материалы и знания для подготовки к гоночному сезону 1983 года. До некоторого времени это отложило работу над разработкой своего двигателя.

Уход из Harley-Davidson

С заминкой, произошедшей в разработках, Бьюэлл обратился к работодателю с вопросом о получении инженерной и финансовой поддержки, на что им был получен ответ в виде запрета дальнейшей работы над решением проблем двигателя Barton. Этот отказ послужил причиной ухода (от части, дружественного) Бьюэлла с работы на Harley-Davidson в стремлении посвятить своё время любимому делу.

Отрывок, характеризующий Бьюэлл, Эрик

– Ah, ma bonne, ma bonne, [Ах, милая, милая.] – сказал он, вставая и взяв ее за обе руки. Он вздохнул и прибавил: – Le sort de mon fils est en vos mains. Decidez, ma bonne, ma chere, ma douee Marieie qui j'ai toujours aimee, comme ma fille. [Судьба моего сына в ваших руках. Решите, моя милая, моя дорогая, моя кроткая Мари, которую я всегда любил, как дочь.]
Он отошел. Действительная слеза показалась на его глазах.
– Фр… фр… – фыркал князь Николай Андреич.
– Князь от имени своего воспитанника… сына, тебе делает пропозицию. Хочешь ли ты или нет быть женою князя Анатоля Курагина? Ты говори: да или нет! – закричал он, – а потом я удерживаю за собой право сказать и свое мнение. Да, мое мнение и только свое мнение, – прибавил князь Николай Андреич, обращаясь к князю Василью и отвечая на его умоляющее выражение. – Да или нет?
– Мое желание, mon pere, никогда не покидать вас, никогда не разделять своей жизни с вашей. Я не хочу выходить замуж, – сказала она решительно, взглянув своими прекрасными глазами на князя Василья и на отца.
– Вздор, глупости! Вздор, вздор, вздор! – нахмурившись, закричал князь Николай Андреич, взял дочь за руку, пригнул к себе и не поцеловал, но только пригнув свой лоб к ее лбу, дотронулся до нее и так сжал руку, которую он держал, что она поморщилась и вскрикнула.
Князь Василий встал.
– Ma chere, je vous dirai, que c'est un moment que je n'oublrai jamais, jamais; mais, ma bonne, est ce que vous ne nous donnerez pas un peu d'esperance de toucher ce coeur si bon, si genereux. Dites, que peut etre… L'avenir est si grand. Dites: peut etre. [Моя милая, я вам скажу, что эту минуту я никогда не забуду, но, моя добрейшая, дайте нам хоть малую надежду возможности тронуть это сердце, столь доброе и великодушное. Скажите: может быть… Будущность так велика. Скажите: может быть.]
– Князь, то, что я сказала, есть всё, что есть в моем сердце. Я благодарю за честь, но никогда не буду женой вашего сына.
– Ну, и кончено, мой милый. Очень рад тебя видеть, очень рад тебя видеть. Поди к себе, княжна, поди, – говорил старый князь. – Очень, очень рад тебя видеть, – повторял он, обнимая князя Василья.
«Мое призвание другое, – думала про себя княжна Марья, мое призвание – быть счастливой другим счастием, счастием любви и самопожертвования. И что бы мне это ни стоило, я сделаю счастие бедной Ame. Она так страстно его любит. Она так страстно раскаивается. Я все сделаю, чтобы устроить ее брак с ним. Ежели он не богат, я дам ей средства, я попрошу отца, я попрошу Андрея. Я так буду счастлива, когда она будет его женою. Она так несчастлива, чужая, одинокая, без помощи! И Боже мой, как страстно она любит, ежели она так могла забыть себя. Может быть, и я сделала бы то же!…» думала княжна Марья.


Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и всё знала, что делалось в доме) о получении письма, тихим шагом вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся. Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых.
– Mon bon ami? – вопросительно грустно и с готовностью всякого участия произнесла Анна Михайловна.
Граф зарыдал еще больше. «Николушка… письмо… ранен… бы… был… ma сhere… ранен… голубчик мой… графинюшка… в офицеры произведен… слава Богу… Графинюшке как сказать?…»
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли Бог ей поможет.
Всё время обеда Анна Михайловна говорила о слухах войны, о Николушке; спросила два раза, когда получено было последнее письмо от него, хотя знала это и прежде, и заметила, что очень легко, может быть, и нынче получится письмо. Всякий раз как при этих намеках графиня начинала беспокоиться и тревожно взглядывать то на графа, то на Анну Михайловну, Анна Михайловна самым незаметным образом сводила разговор на незначительные предметы. Наташа, из всего семейства более всех одаренная способностью чувствовать оттенки интонаций, взглядов и выражений лиц, с начала обеда насторожила уши и знала, что что нибудь есть между ее отцом и Анной Михайловной и что нибудь касающееся брата, и что Анна Михайловна приготавливает. Несмотря на всю свою смелость (Наташа знала, как чувствительна была ее мать ко всему, что касалось известий о Николушке), она не решилась за обедом сделать вопроса и от беспокойства за обедом ничего не ела и вертелась на стуле, не слушая замечаний своей гувернантки. После обеда она стремглав бросилась догонять Анну Михайловну и в диванной с разбега бросилась ей на шею.
– Тетенька, голубушка, скажите, что такое?
– Ничего, мой друг.
– Нет, душенька, голубчик, милая, персик, я не отстaнy, я знаю, что вы знаете.