Бьянки, Франческо (композитор)

Франческо Бьянки

Джузеппе Франческо Бьянки (итал. Giuseppe Francesco Bianchi; 1752, Кремона — 27 ноября 1810, Лондон) — итальянский оперный композитор.

Учился в Неаполе у Паскуале Кафаро и Николо Йоммелли, в 1772 г. дебютировал в Кремоне оперой «Юлий Сабин» (итал. Giulio Sabino). В 1775—1778 гг. служил клавесинистом в Итальянской опере в Париже. В 1779 г. претендовал на место капельмейстера Миланского собора, но уступил Джузеппе Сарти, позднее некоторое время был его помощником. В 1785—1797 гг., с двухлетним перерывом, исполнял обязанности органиста в Базилике Святого Марка в Венеции. Одновременно продолжал плодотворно работать в оперном жанре, добившись наибольшего успеха с операми «Кастор и Поллукс» (1780, Флоренция) и «Тарар» (1792, Венеция). В 1798—1800 гг. возглавлял оперный театр в Дублине, вообще на рубеже веков много писал для британской оперной сцены (в том числе в сотрудничестве с Лоренцо да Понте), а с 1804 г. — преимущественно для Парижа. Покончил жизнь самоубийством.

Среди учеников Бьянки венецианского периода был, в частности, Катерино Кавос, лондонского периода — Генри Роули Бишоп.

Литература

• Marita P. McClymonds, Sven Hansell. Bianchi, (Giuseppe) Francesco // The new Grove Dictionary of Music (англ.)

Отрывок, характеризующий Бьянки, Франческо (композитор)

Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским, высшим по положению людям казалось почему то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce [четвертую, третью], сделать искусное выпадение в prime [первую] и т. д., – дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.