Бьёркская десантная операция

Бьёркская десантная операция
Основной конфликт: Великая Отечественная война
Дата	20 июня—25 июня 1944 года
Место	Ленинградская область, СССР
Итог	победа СССР
Противники
СССР Финляндия Третий рейх
Командующие
Л. А. Говоров В. Ф. Трибуц Ю. Ф. Ралль Леннарт Карл Эш
Силы сторон
менее 2000 человек около 3000 человек, 40 орудий
Потери
до 100 убито до 300 убито, ранено и пленено,

Бьёркская десантная операция 20 — 25 июня 1944 года — десантная операция советского Балтийского флота по захвату островов Бьёркского архипелага в ходе Выборгско-Петрозаводской операции в Великой Отечественной войне.

Планирование и подготовка операции

В ходе Выборгской операции войска Ленинградского фронта (командующий генерал армии, с 18 июня Маршал Советского Союза Л. А. Говоров) к 16 июня очистили от финских войск (армия «Карельский перешеек», командующий Леннарт Карл Эш) район Койвисто (ныне Приморск) и с тяжелыми боями приближались к Выборгу (взят 20 июня). При этом занятые финскими войсками острова Бьёркского архипелага (Бьёркезунд, ныне острова Берёзовые) оказались в тылу наступавших советских войск, возникла угроза высадки вражеских десантов и разведгрупп. Кроме того, эти острова закрывали проход Балтийского флота в Выборгский залив, что исключало поддержку с моря наступавших советских войск. Для устранения этих угроз 19 июня 1944 года Л. А. Говоров приказал Балтийскому флоту занять острова Бьёркского архипелага. Отмечалось, что ввиду упорного сопротивления противника на сухопутном фронте операция должна быть выполнена силами самого флота. Предвидя выполнение этой задачи, командование флота ещё с 17 июня начало стягивать средства высадки в исходные пункты, на острова производились высадки разведгрупп. Было выполнено траление подходов к островам (выловлено и уничтожено 202 морские мины). На действия в архипелаге были переориентированы основные силы авиации флота.

Операция производилась путём последовательной высадки десантов на острова.

Руководство операцией было возложено на командующего Кронштадтским морским оборонительным районом вице-адмирала Ю. Ф. Ралля. Ему были подчинены бригада шхерных кораблей (4 канонерские лодки, 8 морских бронекатеров, 16 сторожевых катеров, 28 тендеров, 18 катеров-дымзавесчиков, дивизион катеров-тральщиков) и 260-я отдельная бригада морской пехоты (около 1500 человек).

Финское командование также осознавало угрозу гарнизону островов (около 3000 человек, 40 орудий), в связи с чем установило дополнительные минные заграждения на подходах к Транзунду и островам Бьёркё (Большой Берёзовый) и Тиуринсари (Западный Берёзовый) и в других опасных для себя местах в архипелаге и на подходах к нему, организовало усиленные дозоры между Выборгом и Коткой. Была усилена корабельная группировка: на островах базировались или были задействованы до 100 финских и немецких кораблей (2 миноносца, 5 канонерских лодок, 5 быстроходных десантных барж, 15 сторожевых кораблей, до 50 различных катеров).

Взятие Нервы

Ещё в ночь на 20 июня отряд катеров (10 сторожевых катеров, 7 катеров-тральщиков, 14 торпедных катеров) высадили усиленную стрелковую роту из состава 6-го отдельного полка морской пехоты на остров Нерва в 16 милях к западу от Бьёркского архипелага. Противника на острове не оказалось. Этот остров был выбран в качестве исходного пункта для дальнейших действий флота. Там была спешно организована круговая оборона, установлены береговая батарея (3 орудия 45-мм) и 6 пулемётных дзотов, оборудованы инженерные препятствия. Той же ночью у Нервы появились два немецких миноносца. Они были атакованы советскими торпедными катерами прикрытия, потопившими немецкий миноносец «Т-31» — самый крупный немецкий боевой корабль, уничтоженный надводными кораблями ВМФ СССР за всю войну (было пленено 6 членов его экипажа, 76 немецких моряков погибло и 86 было спасено финскими катерами). Стремясь вернуть важный остров, немецко-финское командование в последующие дни направило к нему отряд кораблей (миноносцы, тральщики, десантно-артиллерийские суда). Противник не решился на высадку десанта на Нерву, однако остров подвергался частым бомбардировкам, вокруг него до середины июля регулярно происходили морские бои.

Взятие Пийсари

Утром 21 июня на самый северный остров Бьёркского архипелага Пийсари (ныне Северный Берёзовый остров) был высажен разведывательный десант (силы высадки — 8 тендеров, 1 бронекатер, 1 сторожевой катер, 3 катера-дымзавесчика, состав десанта — рота морской пехоты, 126 человек). При подходе к острову в проливе Бьёркёзунд отряд был атакован шестью бомбардировщиками Ю-88 (незначительно повреждён сторожевой катер), а затем был обстрелян береговой артиллерией с островов Бьёркё и Тиуринсари (повреждены 2 тендера и катер-дымзавесчик, все корабли продолжили выполнение боевой задачи). Около 5 часов утра десант был высажен на восточном побережье Пийсари, занят плацдарм до 800 м по фронту и до 500 м в глубину, при высадке погибло 8 морских пехотинцев. Вопреки данным разведки, на острове оказались значительные силы противника, десант был атакован тремя пехотными ротами. В целях его поддержки уже днём на плацдарм была высажена ещё одна рота морской пехоты с 1 орудием. Десант из разведывательного перерос в тактический.

В свою очередь, противник направил к захваченному плацдарму отряд кораблей — 4 немецких десантно-артиллерийских судна и 4 финских торпедных катера, которые начали обстрел плацдарма. В бой вступил советский бронекатер № 505, была срочно вызвана штурмовая авиация. Примерно через 40 минут после начала обстрела, отряд вражеских кораблей был атакован с воздуха, было потоплено 1 десантно-артиллерийское судно, ещё 1 получило повреждения. Вражеские корабли покинули район острова (позднее авиацией был потоплен ещё 1 торпедный катер из этого отряда). Однако до исхода дня эти корабли ещё дважды пытались прорваться к месту высадки десанта, но были отбиты артогнём, наблюдались прямые попадания в них. В течение 21 июня авиация Балтийского флота выполнила 221 вылет для ударов по кораблям и силам противника на острове.

Тем не менее, бой на острове затягивался. Более того, была замечена переброска на Пийсари с Бьёрке подкреплений. Командующий операцией вице-адмирал Ралль уже планировал снятие десанта в ночь на 22 июня. Однако после доклада доставленного с острова раненого командира высадки об устойчивом положении десанта на плацдарме, адмирал изменил своё решение и приказал высадить на остров всю 260-ю бригаду морской пехоты (1453 человека, 14 орудий). Операцию под артобстрелом противника без потерь провели к 15 часам дня 22 июня три бронекатера и 16 тендеров. В 17 часов бригада начала решительную атаку, к рассвету 23 июня остров был полностью захвачен.

Завершение операции

Осознав угрозу гарнизону архипелага, противник в ночь на 23 июня приступил к эвакуации своих сил с Бьёркских островов, что было выполнено им оперативно, но при потерях от советской авиации (потоплены 2 транспорта). 23 июня были высажены советские десанты на острова Бьёркё и Торсари (Тиуринсари). Находившиеся там финские подразделения прикрытия оказали незначительное сопротивление.

25 июня на остров Туппурансаари был высажен 1 взвод (56 человек). Финский гарнизон спешно эвакуировался после короткой перестрелки, бросив 2 орудия и 5 пулемётов. 27 июня высажен десант (38 человек) на остров Руонти (противника там уже не оказалось).

Таким образом, боевые действия по овладению Бьёркским архипелагом завершились к исходу 25 июня. Задачи операции были полностью выполнены. Флот получил выгодные позиции для дальнейших действий. На островах были захвачены 32 орудия калибром от 45 до 254 мм, 1 прожектор, 4 катера, 1 паровоз и 16 вагонов, 9 автомашин и тракторов, 5 складов.

Потери сторон

При борьбе за острова в районе архипелага противник потерял (по советским данным) потопленными 17 кораблей и судов (2 миноносца, 4 транспорта, 3 сторожевых корабля, 2 сторожевых катера, 6 десантных судов) и повреждёнными 18 кораблей и судов (3 тральщика, 5 сторожевых кораблей, 2 транспорта, 4 быстроходных десантных баржи, 2 торпедных катера, 2 сторожевых катера). Было сбито 17 самолётов. Общие потери в людях составили около 300 человек.

Советские потери составили потопленными 1 катер «малый охотник» и 1 бронекатер, повреждёнными 2 тендера и 3 катера, сбито и не вернулось на аэродромы 16 самолётов. На острове Пийсаари в братской могиле было похоронено 67 десантников и моряков (в 1973 года захоронение перенесено на мемориал в Приморске (Койвисто)). С учётом характера операции общее число погибших советских воинов немногим больше.

Значение и уроки операции

Данная операция стала одной из первых успешных десантных операций Балтийского флота за всю войну. Победа достигнута хорошим взаимодействием десантов, морских кораблей и авиации. Операции предшествовала противоминная подготовка (разведка и расчистка фарватеров для движения десантных отрядов), что позволило избежать потерь на вражеских минах. Положительным моментом было и сосредоточение всей операцией в руках Ю. Ралля, который сам выбирал места для высадки десантов и оперативно реагировал на все изменения обстановки. Правильным решением адмирала была высадка десанта на Пийсари, овладение которым ставило на грань гибели весь гарнизон архипелага и взятие которого предопределило весь исход операции. Со стороны противника надо отметить широкое применение морских сил и быструю эвакуацию основной части личного состава с архипелага. Обе стороны в борьбе за архипелаг активно использовали авиацию, на долю которой приходится основная часть потопленных и повреждённых кораблей.

См. также

• Выборгская операция (1944)
• Бой у острова Нерва
• Десант на острова Выборгского залива

Литература и ссылки

• [militera.lib.ru/h/baltiyskiy_flot/16.html Дважды Краснознаменный Балтийский флот. — М.: Воениздат, 1990.Глава 16.]
• [militera.lib.ru/h/achkasov_pavlovich/05.html Ачкасов В. И., Павлович H.Б. Советское военно-морское искусство в Великой Отечественной войне. — М.: Воениздат, 1973. Глава 5.]
• В. Ф. Трибуц. [militera.lib.ru/memo/russian/tributz_vf/index.html Балтийцы сражаются]. — М.: Воениздат, 1985. — С. 347—371.
• [militera.lib.ru/memo/russian/kuznetsov2/33.html Кузнецов Н. Г. Курсом к победе. — М.: Голос, 2000. Глава «Освобождаем Карельский перешеек».]
• Вербовой О.И., Левашко В.О. Ликвидация финского блокадного звена.//Военно-исторический журнал. 2014, № 6.
• Великая Отечественная. День за днём. «Морской сборник», 1994, № 6.

Отрывок, характеризующий Бьёркская десантная операция

Он оглянулся на кузину и на гостью барышню: обе смотрели на него с улыбкой одобрения.
– Нынче обедает у нас Шуберт, полковник Павлоградского гусарского полка. Он был в отпуску здесь и берет его с собой. Что делать? – сказал граф, пожимая плечами и говоря шуточно о деле, которое, видимо, стоило ему много горя.
– Я уж вам говорил, папенька, – сказал сын, – что ежели вам не хочется меня отпустить, я останусь. Но я знаю, что я никуда не гожусь, кроме как в военную службу; я не дипломат, не чиновник, не умею скрывать того, что чувствую, – говорил он, всё поглядывая с кокетством красивой молодости на Соню и гостью барышню.
Кошечка, впиваясь в него глазами, казалась каждую секунду готовою заиграть и выказать всю свою кошачью натуру.
– Ну, ну, хорошо! – сказал старый граф, – всё горячится. Всё Бонапарте всем голову вскружил; все думают, как это он из поручиков попал в императоры. Что ж, дай Бог, – прибавил он, не замечая насмешливой улыбки гостьи.
Большие заговорили о Бонапарте. Жюли, дочь Карагиной, обратилась к молодому Ростову:
– Как жаль, что вас не было в четверг у Архаровых. Мне скучно было без вас, – сказала она, нежно улыбаясь ему.
Польщенный молодой человек с кокетливой улыбкой молодости ближе пересел к ней и вступил с улыбающейся Жюли в отдельный разговор, совсем не замечая того, что эта его невольная улыбка ножом ревности резала сердце красневшей и притворно улыбавшейся Сони. – В середине разговора он оглянулся на нее. Соня страстно озлобленно взглянула на него и, едва удерживая на глазах слезы, а на губах притворную улыбку, встала и вышла из комнаты. Всё оживление Николая исчезло. Он выждал первый перерыв разговора и с расстроенным лицом вышел из комнаты отыскивать Соню.
– Как секреты то этой всей молодежи шиты белыми нитками! – сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая. – Cousinage dangereux voisinage, [Бедовое дело – двоюродные братцы и сестрицы,] – прибавила она.
– Да, – сказала графиня, после того как луч солнца, проникнувший в гостиную вместе с этим молодым поколением, исчез, и как будто отвечая на вопрос, которого никто ей не делал, но который постоянно занимал ее. – Сколько страданий, сколько беспокойств перенесено за то, чтобы теперь на них радоваться! А и теперь, право, больше страха, чем радости. Всё боишься, всё боишься! Именно тот возраст, в котором так много опасностей и для девочек и для мальчиков.
– Всё от воспитания зависит, – сказала гостья.
– Да, ваша правда, – продолжала графиня. – До сих пор я была, слава Богу, другом своих детей и пользуюсь полным их доверием, – говорила графиня, повторяя заблуждение многих родителей, полагающих, что у детей их нет тайн от них. – Я знаю, что я всегда буду первою confidente [поверенной] моих дочерей, и что Николенька, по своему пылкому характеру, ежели будет шалить (мальчику нельзя без этого), то всё не так, как эти петербургские господа.
– Да, славные, славные ребята, – подтвердил граф, всегда разрешавший запутанные для него вопросы тем, что всё находил славным. – Вот подите, захотел в гусары! Да вот что вы хотите, ma chere!
– Какое милое существо ваша меньшая, – сказала гостья. – Порох!
– Да, порох, – сказал граф. – В меня пошла! И какой голос: хоть и моя дочь, а я правду скажу, певица будет, Саломони другая. Мы взяли итальянца ее учить.
– Не рано ли? Говорят, вредно для голоса учиться в эту пору.
– О, нет, какой рано! – сказал граф. – Как же наши матери выходили в двенадцать тринадцать лет замуж?
– Уж она и теперь влюблена в Бориса! Какова? – сказала графиня, тихо улыбаясь, глядя на мать Бориса, и, видимо отвечая на мысль, всегда ее занимавшую, продолжала. – Ну, вот видите, держи я ее строго, запрещай я ей… Бог знает, что бы они делали потихоньку (графиня разумела: они целовались бы), а теперь я знаю каждое ее слово. Она сама вечером прибежит и всё мне расскажет. Может быть, я балую ее; но, право, это, кажется, лучше. Я старшую держала строго.
– Да, меня совсем иначе воспитывали, – сказала старшая, красивая графиня Вера, улыбаясь.
Но улыбка не украсила лица Веры, как это обыкновенно бывает; напротив, лицо ее стало неестественно и оттого неприятно.
Старшая, Вера, была хороша, была неглупа, училась прекрасно, была хорошо воспитана, голос у нее был приятный, то, что она сказала, было справедливо и уместно; но, странное дело, все, и гостья и графиня, оглянулись на нее, как будто удивились, зачем она это сказала, и почувствовали неловкость.
– Всегда с старшими детьми мудрят, хотят сделать что нибудь необыкновенное, – сказала гостья.
– Что греха таить, ma chere! Графинюшка мудрила с Верой, – сказал граф. – Ну, да что ж! всё таки славная вышла, – прибавил он, одобрительно подмигивая Вере.
Гостьи встали и уехали, обещаясь приехать к обеду.
– Что за манера! Уж сидели, сидели! – сказала графиня, проводя гостей.


Когда Наташа вышла из гостиной и побежала, она добежала только до цветочной. В этой комнате она остановилась, прислушиваясь к говору в гостиной и ожидая выхода Бориса. Она уже начинала приходить в нетерпение и, топнув ножкой, сбиралась было заплакать оттого, что он не сейчас шел, когда заслышались не тихие, не быстрые, приличные шаги молодого человека.
Наташа быстро бросилась между кадок цветов и спряталась.
Борис остановился посереди комнаты, оглянулся, смахнул рукой соринки с рукава мундира и подошел к зеркалу, рассматривая свое красивое лицо. Наташа, притихнув, выглядывала из своей засады, ожидая, что он будет делать. Он постоял несколько времени перед зеркалом, улыбнулся и пошел к выходной двери. Наташа хотела его окликнуть, но потом раздумала. «Пускай ищет», сказала она себе. Только что Борис вышел, как из другой двери вышла раскрасневшаяся Соня, сквозь слезы что то злобно шепчущая. Наташа удержалась от своего первого движения выбежать к ней и осталась в своей засаде, как под шапкой невидимкой, высматривая, что делалось на свете. Она испытывала особое новое наслаждение. Соня шептала что то и оглядывалась на дверь гостиной. Из двери вышел Николай.
– Соня! Что с тобой? Можно ли это? – сказал Николай, подбегая к ней.
– Ничего, ничего, оставьте меня! – Соня зарыдала.
– Нет, я знаю что.
– Ну знаете, и прекрасно, и подите к ней.
– Соооня! Одно слово! Можно ли так мучить меня и себя из за фантазии? – говорил Николай, взяв ее за руку.
Соня не вырывала у него руки и перестала плакать.
Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…